Читать интересную книгу Мэр - Павел Астахов

Журналисты притихли и все чаще стали бросать неодобрительные взгляды в сторону Кротова, который в дверном проеме общался с кем-то по телефону, не глядя ни на Павлова, ни на журналистов.

– Давайте не будем забегать вперед и предвосхищать решение суда. Верю, что суд разберется в ситуации и вынесет обоснованное законное решение.

– Павлов, скажите, а что будет, если Кротов получит бумагу от следователя? Ту, которую он называл? Решение о признании потерпевшим? – наперебой задавали журналисты волновавший их вопрос.

Павлов застегнул пиджак, выпрямился, улыбнулся:

– Ну что ж, цыплят по осени считают. Посмотрим, какую бумагу кто получит!

Прослушка

Прокурорский следователь выложила перед Пол-Аленом несколько листов, отпечатанных мелким шрифтом. Жестом подозвала адвоката:

– Ознакомьтесь вместе с вашим подзащитным. Вам предъявляются материалы прослушивания телефонных переговоров. Прочитайте. Затем будет воспроизведена аудиозапись. После чего вы можете дать показания по поводу всего прочитанного и услышанного. Если вы узнаете людей, которые ведут разговор, если знаете события и факты, которые они обсуждают и упоминают, то можете пояснить, что вам известно. При этом я предупреждаю вас об ответственности за отказ от дачи показаний и за заведомо ложные показания. Вам все ясно? Пожалуйста.

Она подтолкнула листы к Сабурову, и Вася насупился и замотал головой. Двинул листы к защитнику. Адвокат дрожащими руками взял протокол расшифровки телефонных переговоров и принялся читать.

Говорили двое. Позвонивший называл своего собеседника «Владленычем». Затем несколько раз «Петром». Наконец, обратился то ли по фамилии, то ли по кличке «Козин». «Козин» называл того «братом», «другом». Фамилий, имен не произносил. «Аккуратный», – подумал адвокат. Речь шла о каких-то взаиморасчетах. Затем перешли на обсуждение какой-то «бабы». «Козин» резко и нервно говорил про нее, но затем вдруг начал ругаться матом, едва «брат» заговорил о «ее муже». «Брат» спросил, уверен ли тот, что все получится? «Козин» ответил, что сбоя быть не должно. «Брат» поинтересовался о сигнализации и ключах. «Козин» ответил: «Все – ништяк!»

И тут адвокат побледнел, он увидел отчетливо названное имя – Пол-Ален. Тот, который назывался «Козиным», рассказывал, что «Пол-Ален» все сделал. Получил ключи и пульт сигнализации. Он их вынес, и они сделали копию. Затем вдруг осекся и быстро перевел разговор на тему о поставке свежих фруктов. На недоуменный вопрос собеседника, «брата», «Козин» ответил, что и так слишком много болтают про «дело». Нужно думать, как дальше «брать власть» и как «рулить». А «дело есть дело» и идет само собой. После этого они попрощались.

Еще один разговор. Тот звонивший, назвавшийся «братом», звонил другому абоненту. Называл его «Михалычем», а тот его – «командир». «Командир», который перед этим был «братом», рассказывал, что «Козин» замыслил «козу» для начальника. Можно его подловить. Никому не нужна кровь в городе. «Михалыч» подтвердил, что, мол, ясен перец! После этих «козьих дел» потом разгонят всю контору к… матери. Спрашивал «командира», что делать. «Командир» не знал. Но сказал, что хватит уже этого «козла» прикрывать. В прошлый раз, семерых когда завалил, еле отписались. «Михалыч» спросил, а как он собирается «уработать мэра»? «Командир» шикнул на него: «Тише ты! Пенек! Как? Просто! Не знаю как! Сказал, что есть ключи и пульт к сигнализации». «Михалыч» удивился: откуда? «Командир» сказал: «Да шурин этот, Шариков, дал!» «Михалыч» снова удивился и назвал знакомую уже фамилию и имя: «Че, Пол-Ален? Он, че, против сеструхи?» «Командир» ответил: «Ну, вроде того. Хотя не против нее, а против него. У них контры!» «Ну и ну!» – сокрушался «Михалыч».

Затем «командир» сказал, что вообще-то можно оставить ситуацию как есть. Дело в том, что если «завалят город», то «с площади» сразу же разгонят контору, это правда. Но полетят головы и погоны «первых», а «вторых» могут двинуть на их места. Короче, получается, что «Палыч» может стать «первым». А если и «вторых» вычистят, то тоже нормально. Хотя «Палыча» жаль будет. «Михалыч» ахнул и сказал, что «командир» «башковитый» и «сечет фишку». В этой ситуации лучше даже «подработать» под «этого козла». «Командир» сказал, что пока не надо никакой «подработки». Пусть сам «козел» «выруливает». Попрощались. Конец разговора.

И еще один короткий разговор, точнее, фрагмент из какого-то длинного разговора.

Записан спустя полтора месяца после второго. Снова говорит «командир» и какой-то «Гуля». «Гуля» спрашивает про «Палыча» и «Козина». «Командир» говорит, что «Палыч» «присел», ну и по делам! А Козин «отвалил», план свой отменил, так как «начальника тоже приняли». Теперь «полный порядок». Без крови и пыли двух зайцев одним ударом убрали. «Гуля» загоготал, затем сквозь смех очень неразборчиво сказал что-то вроде: «Во Козел дает!… Бл… Ё… На… семерых козлов, бл… завалил! Кишки наружу… е… Теперь двоих быков уюзал! Ну бл… е… молоток!» «Командир» тоже засмеялся и сказал, что согласен. Зато теперь спокойно можно «работать» «без дураков и без крови»! «Гуля» тоже согласился: «без крови, бл… лучше!» Конец разговора.

Кассета

Адвокат судорожно соображал. Он уже видел, что Васю нужно срочно инструктировать, иначе – беда. Но знойная прокурорша знала, что делает.

Едва она увидела, что адвокат закончил чтение, а Вася отворачивается, она перехватила инициативу у замотанного защитника:

– Так, прочитали? Василий Игоревич, вы почему не знакомитесь? Почитайте! Вам будет интересно! О вас речь идет!

– Не буду! – по-детски надул губы Вася.

– Ну, хорошо, тогда я вам предлагаю послушать, раз не хотите читать, – кивнула сексапильная девица и тут же вставила кассету в магнитофон.

Раздались шипение, гудки и разговор.

Беглец

Ничего нового адвокат не услышал, но зато точно узнал голос как минимум двоих из говоривших. Тот, что назывался «Козиным», был действительно Петром Владиленовичем Козиным, известным ему по нескольким делам. А тот, что назывался «командиром», был до боли похож на начальника отдела по борьбе с организованной преступностью из ГУВД Брагина. Вася же, услыхав свое имя, сперва оживился, но, услышав, что речь идет о ключах и сигнализации, скис. Заерзал на стуле, стал нервничать, посматривал на дверь, а как только кассета закончилась, Вася вдруг схватил бумаги со стола, вырвал из рук прокурорши кассету и рванулся из-за стола к дверям.

Адвокат отшатнулся. Девушка вцепилась в рубашку его подзащитного – рубашка затрещала, и Вася вырвался и прыгнул к двери. Распахнул дверь, нелепо взмахнул руками и, споткнувшись об огромный чемодан-кофр адвоката, так неудобно поставленный у порога, перелетел через порог и портфель и грохнулся об пол в коридоре.

– Бог мой! – воскликнул адвокат.

Вслед за Васей выскочила следователь, и в следующий миг Пол-Ален барахтался под насевшей на него фурией в прокурорском мундире. А она безжалостно выкручивала ему руки и кричала:

– Конвой! Охрана! Побег! Ко мне! На помощь!

И отовсюду, из каждой двери соседних кабинетов уже выбегали работники прокуратуры – кто с пистолетом, кто с дубинкой, а кто просто с растерянным видом. Трое подоспевших мужчин прижали хрипящего Василия к полу и наконец защелкнули наручники. Красавица поднялась с полу, отряхнула китель, увидела поехавшие колготки, выругалась и яростно пнула распластанного беглеца:

– Вот гад! Колготки мне порвал!

Провал…

Перерыв закончился, а из прокуратуры так и не было вестей, а телефон адвоката молчал. В офисе никто не знал о судьбе адвоката, курьера и свидетеля. Кротов начал нервничать. Ведь он только что прилюдно проговорился о том, как будет размазывать своего процессуального противника. Ему во что бы то ни стало нужны были следственные документы. Напротив Толи бесстрастный Павлов тоже настойчиво пытался кому-то дозвониться по мобильному телефону. Так же как и у Толи, у него информации не было. Так же как и коллега за столом напротив, он начал нервничать, но в отличие от оппонента не потел и не показывал виду. Лишь самые внимательные наблюдатели, изучившие привычки и манеры Артема, могли заметить, что в минуты наибольшего волнения его лицо приобретало спокойное, небрежное выражение, а осанка становилась особенно прямой и строгой. Казалось, невидимый домкрат выпрямляет его перед несущейся навстречу опасностью, а он превращается в экран, готовый отразить любое нападение и атаку. Зал заполнился журналистами. Вышла секретарь.

Наконец ровно в час пополудни вошла Лада Данильченко. За время обеда она попыталась пообщаться с коллегами, но они почему-то как один уклонялись от общения и тем более от обсуждения этого необычного дела.

Кто-то завидовал, кто-то побаивался, а кто-то был заинтересован… Лада не решилась обратиться напрямую к Егориной. Но и сама Великая тоже молчала.