себя и обхватил сгибом руки за толстую шею, цепляясь пальцами за отогнувшиеся чешуйки под челюстью.
— Да какой в этом вообще смысл? В нём и крови-то, наверное, давно нет ни капли. Чего я хочу добиться?
В этот момент земля дрогнула, по стенам склепа пробежал глухой гул. Свет рун померк — и Алька в ужасе почувствовал, что демон в его руках шевельнулся. Заорав, он вонзил лезвие ножа между чешуйками по самую рукоять.
Холм сотряс тяжелый удар. Алька изо всех сил дёрнул нож и удивился, как легко рвётся старая мёртвая плоть. Дёрнул ещё раз — и услышал, как разошлись в шее демона позвонки. Тело почти отвалилось от головы, оставшись висеть на тощем лоскуте кожи. Холм подбросило снова, отчего змей окончательно распался на две части. Его туловище тут же окутали белые световые нити — магический узор наконец-то распознал и распробовал очередную жертву.
Следующий удар сорвал с могильника крышу. Сверху посыпались камни, комья сухой земли, черная удушливая пыль. В этой пыли гиганту, своротившему целый холм, было трудно различить, что происходит внизу. Поэтому он запустил руку в клубящееся пылевое облако и выудил то, что выделялось на общем фоне пятнами яркого света.
Поднеся кулак поближе к лицу и разжав пальцы, Верховный Джати удивлённо пророкотал: «Ты?!» Возможно, он не ожидал, что в мистической ритуальной пентаграмме окажется именно это ничтожество, простой человек. А может, он сказал этот вовсе даже не Альке. Слишком много удивления отразилось в глазах высшего. Удивления и… ужаса?
Голова Сурасы в руках человека открыла глаза. Если там, внизу, Алька мог ошибиться, принять дрожь земли за воскрешение змея, то теперь не было даже сомнений. Прикосновение белых нитей позволило даже отрубленной голове на миг ожить, чтобы договорить своё последнее проклятье. Глаза Сурасы злобно сверкнули, разыскивая врага.
Джати не закричал. Только охнул на вдохе. Потом этот звук перешел в сдавленный хрип, а потом и вовсе погас. Сведенная спазмом грудь больше не могла выпускать воздух. Толстые пальцы шевельнулись в последней попытке раздавить то, что сами же вынули из древнего склепа, но замерли, задеревенев. Кожа под ногами Альки на глазах становилась серой и твёрдой. На смену холоду пришла невероятная жара, волосы встали дыбом.
«Практикуют это потомки расы высших змей… — пришли в голову слова Азраила, сказанные когда-то очень давно. — Выброс энергии огромный, все вокруг горит. При оплошности можно и самого себя в камень превратить…»
Поняв, что именно мёртвый демон Сураса сотворил с Верховным, Алька отшвырнул от себя оскаленную, словно в улыбке, змеиную башку — и сиганул с исполинской ладони вниз.
* * *
Он не сгорел на лету и не расшибся о камни.
Проведя в воздухе не больше секунды, ощутил сильный толчок, почти удар — слишком рано и слишком мягко для столкновения с землёй. Ощущение острого жала под рёбрами, означавшее свободное падение, сменилось лёгкостью и качкой горизонтального полёта.
Что-то схватило его мощными когтистыми лапами. Что-то несло его по воздуху, размашисто хлопая огромными крыльями. Что-то ревело от восторга и хохотало с таким звуком, словно на огне вот-вот лопнет перекипевший чайник.
— Азраил? Ты?!
— Нет, стиксово теченье, не я — карамельный гномик!
— Но… Ты летишь?
— Да!
— У тебя крылья?
— Да!!!
— И… Рога?
Азраил задрал морду, демонстрируя острые, чуть изогнутые симметричные конусы, и заклекотал на всю округу.
— Каково, а? Как давно я этого ждал! Ты представить не можешь, каково это, после стольких лет снова ощутить себя целым!
Он камнем рухнул к земле, заложил крутой вираж, перевернулся за миг до столкновения и в три тяжелых шага погасил скорость. Алька почувствовал свободу и по инерции пробежал ещё шагов пять, прежде чем смог остановиться и повернуться к Азраилу.
На фоне полыхающего колосса дьявол производил неизгладимое впечатление. Казалось, он не только отрастил недостающие части тела, но ещё больше раздался вверх и вширь. Красно-черный панцирь переливался бликами от пламени, сложенные крылья на метр выступали над могучими плечами. Это был всё тот же ужасный монстр, что и в день первой встречи, но теперь это был идеальный монстр!
Азраил тряхнул плечами, довольный произведённым эффектом. Повернулся к гудящему огненному столбу.
— Это ты сотворил? — в голосе дьявола прозвучала нотка то ли удивления, то ли уважения.
— Это сотворил твой старый дружок, Сураса. Его последнее проклятье.
— Так Луара что, не сожрала его? Ах она… Так вот, значит, как она сумела вернуть мне мою силу! Ну и хитрая же бестия! От неё много можно ожидать, но покуситься на самого Джати!
— Задумано было иначе, — раздался голос из-под груды валунов.
Луара, фыркая и нервно потряхивая хвостом, выбралась из завала на месте бывшего входа в могильник. Алька попятился, словно увидел привидение. Разум говорил ему, что Азраил, восстав из мертвых и обретя крылья, должен вызывать не меньший страх. Но рысь он убил лично, а сейчас на её теле не было и следа от ран! И даже крови на лоснящейся шкуре не видно!
— Всё должно было закончиться совсем по-другому, — Луара сокрушенно оглядела угасающий остов Верховного.
— Ну-ка, просвети меня! — потребовал Азраил.
Кошка два раза лизнула шершавым языком грязное пятно на груди. Опомнилась, нервно дёрнула ушами и вдруг свернулась в тугой меховой шар. В полутьме, изредка разрываемой сполохами, Алька сразу же потерял, где у этого комка шерсти лапы, где голова.
— Сначала я хотела вернуть тебя к жизни, принеся в жертву волка, — раздался приглушенный голос рыси.
— Приятно слышать, — оскалился Азраил. — Я боялся, что ты попытаешься высосать из него мою силу.
— Я же не полная дура!
— Кто знает, как далеко заходит твоя жадность? Будь ты крысой, а не рысью, непременно попыталась бы.
— Что мне, лопнуть что ли?
— Непременно. Я сам, придя в себя, нашел бы тебя и лопнул собственными руками.
Голос рыси под мехом стал еще глуше и ещё тише.
— Чтобы уладить наши разногласия, мне пришлось пожертвовать собой. Я вернула тебе мою силу.
— Мою силу! — поправил дьявол.
— Да, твою, — не спорила Луара. — А потом этот вот, — она по-прежнему не удостаивала Альку обращением по имени, — должен был принести в жертву Сурасу, чтобы его сила влилась в меня.
— Неплохой обмен. Четверть дьявола на целого высшего. Вот тут тебя, убогую, действительно могло бы разорвать на куски. Кстати, ты помнишь, что принесение высших в жертву запрещено древним уговором?
— Конечно. Но мне было уже всё равно. После стычки с Джати терять стало нечего.
Азраил развёл руками в знак согласия, хотя голова рыси по-прежнему была повернута куда-то