бы упырь ни сидел главой над туземцами, это не повод для оправданий. Тут какой-то особый синтаксис — "Да, мы пришли к вам вас убивать, но согласитесь, у вас были дурные дороги и вами управляли дураки").
Или вот длинный пассаж, но довольно принципиальный: "Невозможно понять положение немецких армий на Восточном фронте, не исследовав более конкретно кошмар борьбы с партизанами. Для этого необходимо забыть ряд клише, которые стереотипно подаются самозваными народными всезнайками. На самом деле их данные мало согласуются с реальными фактами. Не в первый раз со времени аферы Вальдхайма немцам бросаются упреки в совершении ужасных преступлений против партизан. В качестве доказательства прилагаются фотографии повешенных и расстрелянных партизан. Обоснованно ли негодование, вызванное этими снимками? Разумеется. Ведь это свидетельства военного варварства. Они доказывают отсутствие чувства такта в отношении к смерти тех людей, что следовали своим идеалам и отдали за них свою жизнь. Но верно точно так же и то, что такого рода казни считались законными с точки зрения действовавшего тогда всеобщего военного права и поэтому не являются доказательством военного преступления.
Очевидцы, пострадавшие в результате нападений партизан, не понимают, почему при изображении таких удручающих картин сегодня всегда в тени остается другая половина происходившего и никто не задается вопросом, а что со своей стороны творили партизаны? Разве сейчас нельзя попытаться представить, как разлетается на куски грузовик с немецкими солдатами-новобранцами, подорвавшийся на партизанской взрывчатке? Или когда обстреливаются, а затем поджигаются обозы с ранеными? Мы хотели бы избавить читателей от дальнейшего описания и дальнейших вопросов. Но представляются совершенно естественными требования очевидцев выразить скорбь также и в отношении жертв, искалеченных в результате партизанских атак".
А вот хуй тебе, дедушка. В предложении "Мы вешали и мучили, но так и вы жгли наши комендатуры и обозы" неправильный синтаксис. Никто вас сюда не звал, оттого никакого "но" в этом сложном предложении нет. И мысль-то простая: сидел бы ты в своей Померании, а твои соотечественники — в Гамбурге и Франкфурте, то и не подорвался бы никто на партизанской взрывчатке. Не летали б самолёты бомбить Лондон, не лазили бы твои соотечественники на Парфенон со своим флагом, не катался бы на танке по Волоколамскому шоссе — какие были б претензии?
Нет, значит, для нас сложности в этом синтаксисе.
Зато в нём есть квинтэссенция обыкновенного ревизионизма. Просто немецкий ветеран прямодушен и проговаривает вслух то, что другие произносят более аккуратно.
Я долго читал о том, как спустя много лет немец поехал поглядеть на Петербург — желание понятное и естественное. Лучше так, с визой и экскурсоводом, я считаю.
Но потом я наткнулся на фразу "У обочины дороги две, как будто походя поставленные и поблекшие от времени полевые гаубицы. Память о тех мрачных днях, как и блиндажи за ними, вокруг которых пышно разрастаются капустные кусты дачников".
Я, конечно, понимаю, что "Центрполиграф" славится своими переводами, но всё же… Умри, Дюма, лучше не скажешь — ведь это француз отдыхал в тени развесистой клюквы. Немцу же достались кусты русской капусты.
Стахов Х. Г. Трагедия на Неве. Шокирующая правда о блокаде Ленинграда 1941–1944/ Пер. с нем. Ю. М. Лебедева. — М.: Центрполиграф, 2008. - 382 с. 5000 экз. ISBN 978-5-9524-3660-2
Извините, если кого обидел.
26 июня 2008
История про вечер пятницы
Надо бы куда-нибудь выйти.
Извините, если кого обидел.
27 июня 2008
История про табак
Обнаружил, что скурил весь нормальный табак и пришлось курить антикварный.
Собственно, он не антикварный — просто долго лежавший в письменных столах табак. Беда в том, что табак, даже герметически укупоренный, конечно, не хранится. Полярный штурман Аккуратов курил как-то табак с давней зимовки первых покорителей Севера, но это было больше данью этим покорителям, чем наслаждением.
И тут тоже самое. Надписи "ГОСТ 7823-74", "Цена 82 коп." — конечно добавляют прелести, но всё равно чувствуешь себя тем революционным матросом, что обнаружил между перекрытиями Манежа на Охотном ряду засыпанную Бетанкуром махорку.
Тонкий вкус выветрился совсем, а часть крепости замещена воспоминаниями. Русский табак, я впрочем, не любил никогда — вернее, любил его именно как махорку — и "Капитанский" в этой шкале измерений мало отличался от "Флотского".
Я не разделял народную любовь к "Золотому руну" и даже к болгарскому "Нептуну".
Извините, если кого обидел.
29 июня 2008
История из небесных сфер
Вот исполняется столетие Тунгусского дела. (Завтра исполняется — 30 июня 1908 года в 7 часов утра в далекой сибирской тайге произошло необыкновенное событие. Около тысячи очевидцев сообщили иркутской обсерватории, что по небу пронеслось сверкающее тело, оставляя за собой яркий след. В районе Подкаменной Тунгуски над тайгой вспыхнул шар много ярче солнца. Слепая девушка из фактории Ванавара на единственный в жизни миг увидела свет. Огненный столб взметнулся в безоблачное небо. Черный дым поднялся по багровому стержню и расплылся в синеве грибовидной тучей. Раздался взрыв ни с чем не сравнимой силы. За четыреста верст в окнах лопались стекла. Повторяющиеся раскаты были слышны за тысячу вёрст. Близ города Канска, в восьмистах верстах от места катастрофы, машинист паровоза остановил поезд: ему показалось, что в его составе взорвался вагон.
Огненный ураган пронесся над тайгой. "Чумы, олени летали по воздуху… Ветер кончал стойбища, ворочал лес…" — рассказывали тунгусы, как в те годы называли эвенков. На расстоянии двухсот пятидесяти верст от места взрыва ураган срывал с домов крыши, а за пятьсот верст валил заборы. В далеких городах звенела посуда в буфетах, останавливались стенные часы.
Сейсмологические станции в Иркутске, Ташкенте, Тифлисе и в Иене (Германия) отметили сотрясение земной коры с эпицентром в районе Подкаменной Тунгуски. В Лондоне барографы отметили воздушную волну. Она обошла земной шар дважды.
В течение трех ночей не только в Западной Сибири, но и в Европе не было темноты. Сохранилась фотография городской площади, снятая в Наровчате, Пензенской губернии, местным учителем: он вышел с аппаратом в полночь на следующие сутки после тунгусской катастрофы, не подозревая о ней. В Париже, на Черном море и в Альпах стояли никогда не виданные там белые ночи.
Русский академик Полканов, тогда еще студент, но уже умевший наблюдать и точно фиксировать виденное, находясь в те ночи близ Костромы, записал в дневнике: "Небо покрыто густым слоем туч, льет дождь, и в то же время необыкновенно светло. Настолько светло, что на открытом месте можно довольно свободно