— Может, ты как-то подробнее мне расскажешь?
— Я не могу, — Ян прикусил кончик карандаша, а потом бросил его на стол в кучу бумаг. — Не могу объяснить… Мне всё не нравится! — резко сказал он. — Всё! Понимаешь?
— Нет, — признался Грег и это было правдой. Обрывочные ответы и заявления друга не объясняли его сомнений, а Грегори хотелось в них разобраться. Он внимательно вглядывался в лицо, ожидая подробных разъяснений. С минуту Ян молчал, допивая остывший кофе, потом заговорил, собираясь поделиться своими предчувствиями.
— Всё слишком… Всё! Мне это не нравится. Я знаю это чувство, — он глубоко вздохнул, собираясь с мыслями, облокотился на стол, уперев подбородок в сжатые в замок руки. — У меня уже было такое. И я не хочу этого снова.
Грегори сжал подлокотник кресла, понимая о каком переломном моменте, говорит Ян.
— Ян, просто ситуация такая…
— Нет, не ситуация, — отрезал он, отметая подобные выводы. — Не ситуация, Грег…
— Прекрати Ян! На днях появится Алекс и мы во всем разберёмся, — уверил он друга и стремительно поднялся с кресла. Парой ловких движений он отряхнул джинсы, разгладив образовавшиеся складки.
— Может быть и разберёмся… — задумчиво проговорил Ян.
— Я позвоню, пообещал он, и спросил, уже направляясь к двери. — Как Эва?
— Уехала к отцу, — ответил Ян, поднимаясь, чтобы проводить друга.
— У-у… — Грег сочувственно похлопал его по плечу.
— Грег, я тебя когда-нибудь придушу, — последовала угроза Яна.
— Когда-нибудь может быть и да, — хохотнул Грегори. — Но сейчас наше общее дело приказало мне долго жить, — уверенно парировал он.
На звук открывающейся двери кабинета начальника Селеста подняла голову, оторвавшись от рабочих дел.
— Селеста, — раскланялся Мур, приложив ладонь к сердцу. — Твой кофе просто волшебный! Я ещё жив только благодаря тебе! — с чувством воскликнул он, вызывая у неё ответную ироничную улыбку. За долгое время работы с Яном она привыкла к его неординарным друзьям. Почти ко всем. Ко всем кроме одного.
* * *
Почувствовав мягкое и шелковистое прикосновение к щеке, Эва перевернулась на другой бок, уткнув лицо в подушку, в надежде спрятаться от назойливого громкого урчания. Но не тут то было, в руку впились маленькие, но острые как иголочки коготки.
— Хуч… Ну кто тебя впустил? — вздохнув спросила она, зная кто это мог сделать. — Давай уже… — она приподняла край одеяла, и котёнок проворно забрался под него, устроившись у неё под боком пушистым комочком.
Снова попыталась заснуть, чувствуя странную слабость в теле, и полное отсутствие желания двигаться. Однако урчащий малыш, перебирающий лапками, вонзающий свои когти в её правый бок отнюдь не способствовал этому.
Она вытянулась на кровати, снова открыла глаза и оглядела свою комнату, знакомую до мелочей, привычную обстановку. Нет, папа перекрасил стены в голубой цвет, нежный и не раздражающий взгляд. В следующую секунду она улыбнулась, вспомнив, как однажды ткнула пальцем на какую-то картинку с изображением комнаты, в известном журнале дизайна и интерьера, сообщив, что хочет такого же цвета стены.
Она давно забыла об этом, а он нет…
И как точно подобрал оттенок…
В груди возникло щемящее чувство, такое острое и нестерпимо жгучее, на глаза навернулись слезы, а блаженное спокойное состояние сменилось тянущим и неосознанным волнением. Она вновь почувствовала себя маленькой девочкой, скучающей и одинокой, с разделённой надвое жизнью.
Хотя сейчас всё было по-другому…
Была полнота, были чувства и вкус к той самой жизни…
Эва отбросила одеяло и погладила пушистого котёнка, который старательно замурчал ещё громче, предприняв пытку поиграть с её рукой, а значит вонзить ей в руку свои когти и зубы как можно глубже.
Затею поиграть с Хучем Эва бросила, как только на руке у неё появилось несколько царапин, и перспектива ходить с ободранными руками, даже при всей её любви к домашним животным, её ни в коей мере не прельщала.
Брови её поползли вверх, когда, захватив с прикроватной тумбочки часы, она выяснила который час.
Да, приехала к папе погостить…
Весь день провалялась в кровати.
Выбравшись из уютного тёплого гнёздышка, она прихватила с собой своего посетителя и спустилась в гостиную, ещё с лестницы заслышав звук включённого телевизора.
— Привет, — сиплым после сна голосом проговорила она и опустила котёнка на диван. Взяв свёрнутый плед со спинки, она завернулась в него и устроилась рядом с отцом, положив голову ему на плечо. Разморённая после сна, покинув тёплую постель, она сразу озябла в прохладной гостиной в футболке и тонких пижамных штанишках до колен.
— Отдохнула немного? — он обнял её за плечи одной рукой, зажав в другой пульт от телевизора, переключая каналы, поочерёдно задерживаясь на каждом.
— Ага, немного… — усмехнулась она, как мягко выразился отец о том, что она провалялась в кровати весь день. — Хотела поспать часика полтора, а получилось вон как… А чем ты занимался целый день?
— Не переживай, у меня было чем заняться. Я отнёс кое-какие вещи на чердак, — начал перечислять отец. — Постриг газон…
— Да? — удивилась Эва. — Я даже не слышала шума газонокосилки.
— Вот и хорошо, крепко спала, значит, а то я боялся, что ты проснёшься. Хотел, чтобы ты отдохнула.
Она поспала, но отдохнувшей себя вовсе не чувствовала, а ощущала какую-то огромную усталость и разбитость во всем теле, нежелание двигаться и даже говорить. Но зато хорошо было просто прижаться к тёплому отцовскому плечу и молча посидеть. Они всегда могли посидеть рядом молча, не чувствуя при этом неловкости.
— Пап, знаешь, я почему-то дико устала. Сама не знаю от чего. Так ведь бывает?
— Бывает… — Роджер погладил её по голове, взглянув в лицо, — переутомление, перенапряжение, реабилитационный период после болезни, всему есть объективные причины, зависит это от многих факторов.
— Да, нет… болеть, я не болела, вроде не переутомлялась, — она пожала плечами. — Не знаю я. А что ты смотришь?
— Всё подряд. Эви, я так редко смотрю телевизор, что когда делаю это, не знаю на чем и остановится. Так… щелкаю подряд, может, что интересное попадётся.
Хуч, с интересом изучающий обивку дивана, играющий сам с собой, понял, что это бесполезное занятие, и забрался к Эве на колени, нахально устроившись в удобное ему позе.