• они очень чувствительны к обидам. Им нельзя просто сказать: ты делаешь не так! Это для них — потеря лица, особенно если рядом — их соотечественники. Всегда учитывайте это обстоятельство;
• уважение к старшим, даже к чужакам — это основа японского миропорядка. Вам сделают все, что вы попросите.
По этому поводу хочется привести рассказ Русского, из его геологического прошлого.
Русский:
— Друзья, Вы вот все немного побаиваетесь Самураича, его грозного вида. Но я могу сказать, отчего все это и отчего его не боится Йохо.
Все (Самураича нет):
— Отчего?
Русский:
— Оттого, что Йохо — старше Самураича, а Вы все и я в том числе — младше.
Все:
— И что?
Русский:
— У японцев — уважительное отношение к старшим — в крови.
Му:
— У китайцев — так же.
Русский:
— Му, ты прав, но вы относитесь с уважением только к СВОИМ СТАРШИМ. Японцы же — ко всем старшим. Ты не был в шкуре пожилого европейца, приехавшего в Пекин? Ну, то-то! Не советую.
Чак:
— Ну, допустим, у нас в племени и в банде (да, забыли сказать: Чак — член чикагской уличной банды) — тоже уважают старших.
Русский:
— Но не белых, правда? И ваше уважение — это просто уважение, а не готовность все сделать для старшего. Расскажу такой случай.
Все усаживаются поудобнее и отставляют орудия труда в сторону.
Русский:
— Так вот: дело было на Шпицбергене, где мы работали с японцами. Мы и они — геологи, стояли лагерем на леднике. Это значит — кругом лед: под тобой лед, слева и справа от тебя лед, и, когда ты спишь — ты на самом деле движешься с черепашьей скоростью к океану и вниз — так, как движется ледник. Страшно? Так вот, работы закончились, кончилось и топливо. У нас специальные высокоширотные палатки, КАПШ называются, так и в них — холодно, потому что нечем обогреваться. Спирт мы весь выпили, сидим, мерзнем. Японцы в своих тоненьких палатках еле сами помещаются — но и у них тоже холодно.
Когда стали замерзать — пошел я в палатку (Чак, не надо строить глазки — я пошел в палатку не к японке!) к одному студенту-японцу. Говорю: «Нет ли у тебя спирта?»
Он молча расстегивает свой рюкзак, роется в нем, находит маленькую фляжку и молча отдает мне, с поклоном. Во фляжке — спирт, граммов 300. Я благодарю и ухожу.
Так вот, назавтра оказалось, что у этого студента — день рождения. А выпить — нечего. Он берег эту фляжку, специально для этого дня. Но не мог отказать старшему в его просьбе.
Еще заметки:
• уважение к старшим, до неприличия;
• работают, как заведенные, но без фантазий. При непредвиденных трудностях пасуют. И вот в последней фразе и заключается наш, русский шанс произвести впечатление на японцев. Мы, русские, любим придумывать. Японцы — делают это по необходимости. Если японец увидит, что наша креативность — выше, а так оно и есть, он сможет уважать нас. Есть за что. На фундаменте взаимного уважения можно строить здание совместного процесса;
• в повседневной жизни — просты и наивны, как дети. Например, могут уснуть прямо при вас, если устали и хотят спать. Это их свойство тоже надо адекватно воспринимать. Не надо только считать себя самыми умными.
Японцы — еще более высококонтекстны, чем мы.
У них не менее уникальная история.
— Самураич!
— Я за него! (Высокий контекст: попытка узнать, что спрашивают и одновременно не нести ответственность за эту информацию.)
— Чем занимаешься?
— Шашку точу! (Высокий контекст: выражение «затачиваю пилу» — готовлюсь к действиям, «шашку точу» — «жду приказа».)
— Что такое «высокий контекст»?
— Без понятия! (Я не понимаю.)
— А в лоб? (Ты что «дуркуешь»?)
— А слабо! (Не получится.)
— А если без дураков? (А если серьезно?)
— А без дураков не получится! (А серьезно не получится!)
— Почему?
— Потому что дурак — всему основа. (Дурак — дважды просветленный (по-индийски). Это индийский юмор нашего русского друга.)
— Самураич, научи меч делать!
— Сначала дзен-буддистом стань!
— Зачем?
— Затем, чтобы уметь землю слушать; воду заговаривать; железо мять; дух огня просить. Понял, однако? (Непероводимо — не хватит объема книги.)
— Понял, не дурак! (Ничего не понял.)
— Вот и отлично! Иди, сбривай свою голову…
Мы рассмотрели, исходя их наших архетипов, основные проблемы, с которыми мы сталкиваемся при общении с европейцами — немцами, англичанами, французами. Контактируя с народами на Западе — нам необходимо УЧИТЬСЯ общаться и работать с европейцами, переделывать свои архетипы так, чтобы их можно было использовать на благо всех сторон. Других-то архетипов у нас нет и в одночасье новые не появятся!
Когда мы обращаемся к Востоку, ситуация в корне меняется. Нам не надо УЧИТЬСЯ, нам необходимо ВСПОМНИТЬ. Генетическая память в нас знает, как принято вести себя на Дальнем Востоке, необходимо только к ней обратиться.
Мы высококонтекстны — и восточные народы, в основном, тоже.
Мы дистантны от власти — и восточные народы тоже.
Мы монологичны — восточные народы частично тоже, но некоторые — нет. Монголы молчаливы, китайцы и индийцы — нет.
Мы — маскулинны — восточные народы — большой вопрос. Индийцы — точно нет!
Мы — амбивалентны — на Востоке — там, где люди тысячелетиями живут на одном месте — народы в основном «цельные».
Мы не любим себя — многим восточным народам это тоже свойственно.
Итак, у нас обнаруживается много точек соприкосновения.
— Самураич, расскажи, как работать с японцами?
— Хорошо, Русский. Только из уважения к тебе. Запоминай все, что я скажу — повторять не буду.
Первое. Вы все для японцев — чужие. Стать «своим» — очень сложно.