— Я согласен, — поддержал ее Мал. На лбу у него распухла огромная ссадина. Пакс догадалась, что он ударился о рукоятку топора, когда замахивался им на чудовище. Видимо, в ближайшие несколько дней он не сможет сражаться.
— Ваш друг нуждается в помощи? — спросила Пакс гнома. Он опять поклонился девушке и неуверенно улыбнулся:
— Прекрасно, что леди такая заботливая. Ему действительно трудно будет идти самому. Если это возможно — помогите.
В конце концов они добрались в тот вечер до Бреверсбриджа. Оба гнома были целы и невредимы. Повод для печали теперь у них был только один — очевидная гибель их товарища, с которым они находились в плену.
Амброс и Мал отрубили правую руку чудовища и его ухо — как доказательство того, что они нашли в башне. Гномы заняли комнаты в гостинице “Веселый Парень”. Хеббинфорд хорошо знал их и верил, что они заплатят за проживание. Одежда Пакс была вся перепачкана кровью, и ей нужно было смыть пятна. Сули не отходила от нее ни на шаг. Она то и дело повторяла:
— Я, конечно, не смогла бы сама пробраться в подземелье… Но ведь остальное я делала правильно?.. Я не кричала от страха или…
Пакс устала от ее причитаний:
— Да, ты все делала правильно, Сули. Я уже говорила об этом…
— Да… Но вы ведь собираетесь опять отправиться туда? Вы разрешите мне пойти с вами? Давайте я отнесу вашу одежду Севри и попрошу, чтобы она постирала ее.
— Нет! — Ответ Пакс прозвучал жестче, чем она сама того хотела. Сули не то чтобы испугалась этой резкости, но расстроилась.
— Но…
— У Севри и так хватает обязанностей, она ведь не прачка. Я все сделаю сама, каждый солдат должен уметь следить за своим обмундированием.
Пакс увидела, что ее слова не очень-то понравились Сули. Впрочем, она сама, когда училась, тоже не хотела заниматься подобными вещами. И выполняла эти обязанности лишь в силу необходимости.
— Я уже говорила тебе, Сули: быть воином не совсем то, что ты думаешь. Много времени уходит на тренировки, содержание в порядке обмундирования и оружия. Если тыне сделаешь все это сама, то у тебя не будет уверенности, что твои вещи в полном порядке.
Девушка кивнула, соглашаясь, и прислонилась к стене. Видимо, она собиралась оставаться рядом с Пакс, пока та не прогонит ее. Но Паксенаррион сказала суровым тоном:
— Взять, например, твой меч. Ты посмотрела, в каком он состоянии? Он чистый или нет? Проверила, все ли насечки целы? Ведь этот меч — с мызы, и ты должна вернуть его обратно в отличном состоянии.
Сули покраснела и вытащила меч из ножен. Он был липким от засыхающей на нем крови и волос.
— Его нужно как следует почистить. Когда сотрешь всю кровь, отполируй его, почисти ножны. Если же ты оставишь всю эту грязь в ножнах, то тогда… — сказала Пакс.
— Но как это сделать? Ведь она же внутри, и… — спросила Сули.
Пакс взяла у нее из рук ножны и посмотрела. Они были совсем не такими, как у нее, — обшиты простым деревом и склеены по краям. В верхнем их конце была сделана выемка, чтобы ножны было легко прикреплять к поясу.
— Тебе повезло. Тут ведь дерево. Возьми немного мокрой травы или осоки — но осока все-таки лучше, — сплети из нее косу, просунь ее внутрь и поверти несколько раз. Налей чистую воду, а потом вылей. Только не забудь ножны как следует высушить перед тем, как вложить в них меч. Иначе он заржавеет. Завтра утром понюхай: если запах будет чистым, значит, все нормально. В противном же случае ты должна хранить меч и ножны еще некоторое время отдельно.
— Да, тут придется потрудиться, особенно чтобы вывести кровяные пятна, — проворчала Сули.
Пакс внимательно посмотрела на нее. Теперь она была уверена в том, что девушка все сделает правильно. Но, чтобы убедить ее окончательно, добавила:
— Сделать это совсем не трудно. Гораздо хуже, если ты оставишь какую-нибудь грязь в ножнах, а потом поранишься о сталь. Некоторые племена орков, Сули, специально делают оружие ядовитым, чтобы сразить врагов. Они хранят его некоторое время в гниющем мясе с кровью.
Пакс сказала это, вспомнив услышанный как-то разговор хирургов о загноившейся ране и отравленном оружии. Она обрадовалась, что ее слова возымели действие на Сули. Та больше не возражала.
— А пока выбери с Амбросом другие ножны.
— Хорошо, Пакс, — покорно ответила Сули.
Пакс уже заканчивала стирать свою одежду в небольшом помещении за кухней, когда к ней подошел Хеббинфорд. Он сообщил, что гномы хотят поговорить с ней.
— О чем? — спросила она.
— Не знаю, но не забывайте, гномы — большие гордецы. Они не любят, когда кто-нибудь обращает внимание на их маленький рост. Но если люди делают им добро, они добром на это и отвечают. И никогда этого не забывают, до конца своих дней. Вот такие у них понятия о чести и достоинстве.
— О… — Пакс надеялась, что они воспримут ее отношение к ним как учтивость.
Оба гнома сидели перед камином в одной из комнат Хеббинфорда, когда он объявил о ее прибытии. Один из них соскочил со стула и поклонился Пакс. В ответ она тоже сделала поклон. В темных глазах, смотревших на нее, отразилось удовлетворение.
— Господин Хеббинфорд, будьте добры, принесите нам эля, — сказал один из гномов. Затем он указал ей на стул, и Пакс села. Сам же он вернулся на свое прежнее место.
В речи гнома отсутствовали паузы, не было в ней и мелодичности. Пакс было трудно понять его, несмотря на то что слова произносились очень внятно. Наконец до нее дошел смысл сказанного:
— Вас наняли для нашего спасения?
— Нет, вовсе нет, — ответила Пакс.
— Тогда вы спасли нас в надежде на вознаграждение?
— Нет, что вы.
— В таком случае я ничего не понимаю. Если вас наняли не для нашего спасения, то для чего?
Пакс задумалась. Она не знала, имеет ли право распространяться о делах Совета Бреверсбриджа.
— Извините, сэр. Если я не знаю, с кем имею честь…Он тут же прервал ее:
— Леди, это наша ошибка. Мы просто не предполагали, что вы можете занимать столь высокое положение. Я — хозяин-торговец Аддо Веркинсон Алдонфулк, шестой сын в доме моего отца. По-дружески ко мне можно обращаться и проще — господин Аддо. Это — мой товарищ по путешествию, тоже торговец. Его зовут Гнеддисон Гнерринфулк, он четвертый сын третьей сестры моего отца, и его можно называть путешественник Эбо. А как зовут вас?
— Господин торговец Аддо… — начала Пакс. Гном кивнул с достоинством. — Я — Паксенаррион, дочь Дортана, из Трех Пихт…
— Три Пихты — это ваш род?
— Нет, господин торговец Аддо; это место, где живет мой отец. — Пакс заметила, что ее собственная речь становится высокопарной и напыщенной.
Гном повернулся к Хеббинфорду, принесшему большой кувшин эля и три кружки. Потом вздохнул:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});