— Судьба к тебе благоволила до сих пор, — помнишь, и Рэм про то говорил? — и ты привыкла к везению. — Росни улыбнулся тепло, вспомнив о друге. — Сейчас ты боишься, что больше так не будет, — возможно, и не будет, только жизни-то бояться зачем?.. Что соглашаешься часто, тоже понять можно. Ты много видела за минувший год, девушка, не каждая жизнь вместит и половину твоих приключений, и ты, наконец, усвоила: не все в мире так понятно, как вначале казалось. Да? Вот то-то. Ничего, скоро растерянность пройдет, точно говорю. Оно так со многими новичками бывает… Ты ж вроде нас получаешься, Охотник — не Охотник, но бродяга. Без роду, без племени. А нам, вот таким, много сложнее с совестью своей договариваться, потому как они, остальные, в сложные моменты могут опереться на обычаи своего народа, на устоявшиеся в семье порядки… просто на опыт, либо совет Старших. Мы можем полагаться лишь на собственное разумение, да на совет других бродяг. И то, не всегда, потому как, видишь, какие мы-то сами разные!.. Я тебя, можно сказать, лучше многих знать должен, а тоже иной раз теряюсь — чего творишь, зачем бунтуешь?
Вновь помолчали. Я ждала продолжения, затаив дыхание. Верилось безоговорочно всему сказанному, верилось спокойной, рассудительной обстоятельности Охотника. Понимала: если сейчас он скажет «»брось дурить, сиди тихо во Дворцах, жди своего принца«» — так и сделаю.
— За Эллорна ничего определенного сказать не могу, что там между вами — то вам лишь известно. Что в сомнениях ты, тоже понять можно: эйльфлёр, они и есть эйльфлёр, никогда с ними ни в чем до конца уверенности нет. Мне мниться, любит он тебя, по-настоящему, не как очередную забаву. Это-то тебя и тревожит, так?.. Ладно, не криви рот, уж будто бы я совсем дурной!.. Или жизни не видел?..
— Так. — Согласилась вынуждено, краснея непонятно за что. — Правда твоя, Росни. И именно это меня тревожит, вновь ты угадал. Не хочу я такой привязанности к себе, как смогу я ее принять, сам подумай?.. Он — бессмертен. У него есть свой мир, есть Двери, что открыты. Есть так много впереди!.. А что могу дать я? Десяток лет сомнительного счастья, в постоянном напряжении вместе, в тревоге — порознь? Ведь я права, Охотник, скажи, ведь все так?!
— Так. — С нескрываемым удивлением согласился он, поглядывая искоса. — Все так. На мой взгляд, да на твой; возможно, и на взгляд других смертных. А как все видится эльфу, лишь он сам знает. У него спрашивала?
— Сколько раз!.. Не отвечает.
— То его дело, Элирен. — Рассудительно заметил Росни, проявляя редкое согласие с Эллорном. — Чего за других решать пытаешься? За себя не можешь, а туда же… Может, ему того и надо, может, та тревога, что пополам делите, ему дороже всех лет будущих!.. Что он, не знает, чем платить придется? Или глупее тебя? Брось, принцесса. — Заключил твердо, крепче прижимая меня. — Уж если угораздило в подружки эльфу попасть, спорить отвыкай. Или иди за ним молча, или бросай все да уходи. Никогда он не позволит тебе в свои решения вмешаться, и совета не спросит, и согласия. А то, просто подчиниться заставит… они многое умеют, эйльфлёр. И, знаешь, признаю честно — только пусть слова мои меж нами будут! — очень часто верными их решения оказываются. Почти всегда.
Спасибо тебе, Охотник. Не знаю, насколько совет твой приемлем, но все равно — спасибо за него.
Мы до утра просидели в холодных камнях, вспоминая прошлые приключения, расспрашивая и рассказывая. Беседовали и о близких: Рэме, Ренди, и о посторонних. Росни с пристрастием выспросил всё про мою попытку дойти до Копилен, я — про события в них. Отвлекшись от доверительного разговора, он вновь стал язвительным и грубым, я начала дерзить, в общем, наше общение перешло в более привычное русло.
Когда небо на востоке приобрело заметный молочный оттенок, я решилась.
— Помоги мне, Росни. — Попросила, как с обрыва шагнула. — Пожалуйста, Охотник, не откажи. Я все равно не передумаю, но с тобой мне будет легче не заблудиться, не наскочить на неприятности до времени.
— Чего придумала, выкладывай! — Потребовал тот, враз теряя улыбку.
— Ухожу от эльфов. Возможно, уже сегодня. Да, понимаю, без споров не обойдется, но я все равно уйду, думаю, они это поймут. Проводи меня.
— Куда?
— Туда, куда они не пойдут за мной. В любую сторону, лишь бы с Эллорном не встречаться.
— Дело твое, — Пожал плечами Росни, вставая. — Я-то помогу, о том не сомневайся. Да думаешь, легко от эльфов скрыться?..
* * *
Если бы рядом оказался Геллен, он сумел бы усложнить предельно краткое объяснение с Королем. Но, к счастью, Геллена не было.
— Ты пытаешься навязать нам условия? — Без обиняков спросил Эманель. Совершенно без угрозы. Но у меня опять отчего-то задрожали руки, я спрятала их за спину, и кивнула. — Зачем, Элирен?
— Затем, что вы не оставляете мне выбора! Вы слишком привыкли мерить жизнь бесконечностью, но она много короче, эйльфлёр. По крайней мере, моя жизнь. Больше у вас нет времени на раздумья, всё. Вам придется решаться.
— И сколько ты даешь нам? — Поинтересовался Король.
— Месяц. Этого довольно, что бы успеть, не очень торопясь, добраться с Острова до Красных скал. А отсюда — тем более. Нет, я не собираюсь топиться!.. Но месяц я постараюсь никуда не встревать, обещаю. После — посмотрим, как выйдет. И вот еще что, эйльфлёр: чувствую, что больше не вернусь в Зачаровень. Нет, не из вредности. Просто не получится.
— А как же Эллорн? — Раздумчиво напомнил эльф, взвихривая в моей душе слишком многое из того, о чем сознательно старалась до того не задумываться. — Ты думаешь, я могу отпустить тебя без его согласия?
«Ты обещал мне помощь, Эманель!» — Напомнила обреченно, и в ментале стало тихо. Совсем тихо.
«Обещал — Настороженно согласился Король, делая то, на что я первая никак не решалась: посмотрел прямо в глаза. — Обещал, и обещание сдержу. Что ты хочешь?».
»Позволь мне уйти. Не мешайте мне».
Так и простоявший молча все время короткого разговора за моей спиной Росни решительно развернул меня за плечи, подталкивая в спину, принуждал идти. Возможно, еще и поддерживая, потому что, не видя дороги, я шагала наугад. И ни разу не упала.
* * *
Около двух недель далее просто выпали из моей памяти. Мы уходи, Охотник и я, уходили на запад, в сторону гряды Трабб, после — огибая ее. Издали видевшаяся непрерывной цепью, на самом деле горная гряда оказалась прихотливо изрезанной глубокими ущельями, разделенная на части уютными долинками. Здесь, среди деревьев, лежали владения эйльфлёр, чуть выше начинались земли гномов. Разглядывая условную границу их миров, лучше понимала причину частых пограничных конфликтов. Действительно, в столь опасной близости двум разным расам ужиться было трудно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});