— Достаточно, чтобы сформулировать опасную теорию.
В одно мгновение я сижу, в другое – хватаю его за воротник рубашки и поднимаю.
— Что ты, блять, знаешь?
— Ого. Я только что хвалил ваше хладнокровие по сравнению с Николаем, но яблоко от яблони недалеко падает. Верно?
— Я знаю сто один способ убивать людей, так что, если ты не готов испытать самый жестокий из них, предлагаю тебе начать говорить.
Он хватает меня за руку, но не отталкивает ее.
— Начну, если у нас будет взаимное доверие. Должен сказать, что ваша реакция не способствует дальнейшему сотрудничеству.
Звук разговора Майи доносится до меня, и я отпускаю маленького засранца. Он падает на диван и как ни в чем не бывало поправляет свой воротник.
К тому времени, когда к нам присоединяются жена и девочки, я уже сижу на своем месте и придумываю тысячу способов убить этого ублюдка во сне. Забудьте о стройке – это слишком мягко для него.
Но сначала мне нужно выяснить, что именно он знает и почему, черт возьми, Мия доверяет этому мерзавцу настолько, чтобы рассказать ему об этой части своего прошлого.
— О чем вы, ребята, говорили? — спросила Рай, ставя перед собой поднос с чаем и печеньем.
— Мистер Хантер только что сказал мне, что вы готовите отличный чай, и, должен признаться, мне интересно узнать.
Я сужаю на него глаза, но он продолжает улыбаться моей жене, которая говорит ему, что это большое преувеличение с моей стороны.
Мы снова садимся пить чай, но, несмотря на мою глубоко укоренившуюся британскость12, это совсем не то, на чем я сосредоточен. Я продолжаю следить за подсказками, которые разоблачат мудака и раскроют его истинное лицо.
Эта миссия оказывается все более трудной, когда он продолжает говорить все правильные слова и давать Рай идеальные ответы на все ее вопросы.
Он умеет лгать не хуже обученных шпионов, но, с другой стороны, может быть, он не лжет, а умеет смешивать правду с нужными словами, в зависимости от слушателей.
Но что меня действительно поразило, так это разговорчивость Мии. Она много показывает и рассказывает эпическую историю выживших Клаудии, Стефана и Эмилии – цветов, которые живут своей лучшей жизнью благодаря ее и Лэндона заботе.
— Подожди, — она поворачивается к нему. — Кто о них позаботится, если мы с тобой здесь?
— Я дал Брэну ключи и специально предупредил, что могу лишить его братских прав, если с твоими драгоценными цветами что-нибудь случится.
Она ударяет его по плечу.
— Ты слишком груб с ним. Тебе стоит больше ценить его.
— Да, мам, — он отдает честь.
Мия пытается скрыть улыбку, но безуспешно.
— Кто такой Брэн? — спрашивает Рай.
— Мой брат-близнец, — Лэндон пролистывает свой телефон, а затем показывает его моей жене. — Мы идентичны, как вы можете видеть на фотографии. Правда, я на пятнадцать минут старше и определенно претендую на место старшего брата.
— О боже. Вы с Мией оба – однояйцевые близнецы.
— Я знаю, правда ведь? Я никогда не верил в судьбу, но эта маленькая деталь вполне может изменить мое мнение.
Майя останавливает себя, прежде чем закатить глаза. Ее взгляд встречается с моим, и она произносит:
— Он слишком полон дерьма.
Я знаю, малышка. Очень хорошо знаю.
После некоторого времени, проведенного в счастливом общении и наблюдении за другой стороной Мии, которую считал давно умершей, я извиняюсь.
Я удаляюсь в свой домашний кабинет на другой стороне дома и закрываю за собой дверь.
Озеро простирается вдали, а я стою у высокого окна и листаю свои контакты.
Нахожу нужное мне имя и нажимаю на него.
После нескольких звонков он берет трубку.
— Джонатан Кинг слушает. Кто это?
— Кайл Хантер. Помнишь меня, Джонатан?
Между нами повисает пауза, затем он говорит тем же тоном:
— Да. Я хотел узнать, когда ты собираешься получить расплату за свою услугу.
— Сейчас.
— Что ты имеешь в виду? Акции? Инвестиции в мою империю со скидкой? Какая-то недвижимость, на которую ты положил глаз?
— Ничего из вышеперечисленного. Я уже говорил тебе, когда ты пользовался моими услугами, что деньги меня совершенно не интересуют.
— Тогда чего же ты хочешь?
— Твоего внука на расстоянии нескольких континентов от моей дочери.
Еще одна пауза.
— Какого внука?
— Кто из них самая страшная головная боль?
— Жесткое соревнование между двумя моими старшими – Илаем и Лэндоном.
— Последний.
— Ох.
— И это все, что ты можешь сказать? Твой непокорный внук положил глаз на мою дочь, и мне нужно, чтобы ты держал его подальше.
— Боюсь, что я не могу.
— Ты его дедушка. Ты можешь заставить его.
— Если только я не Бог, я не могу его ни к чему принудить.
— Мы договорились об услуге, Джонатан.
— И я выполню свою часть сделки. Попросить солнце – и то более выполнимо, чем требовать, чтобы я держал Лэна на поводке. Он плохо реагирует на любые проявления контроля, так что послушай моего совета и позволь ему самому разобраться с твоей дочерью. Любое вмешательство с твоей стороны приведет только к обратному результату и ухудшит твою проблему.
Дверь моего кабинета открывается, и я слежу за движением жены, когда она останавливается у входа.
— Благодарить пока что не за что, — говорю я Джонатану. — Я буду на связи.
— Надеюсь, не в качестве родственника, — говорит он и кладет трубку.
В его тоне прозвучало веселье?
Он такой же ублюдок, как и его внук.
Ко мне подходит жена, которая с каждым днем выглядит все красивее. Прошло уже больше двадцати семи лет с тех пор, как мы с ней познакомились, но она все так же потрясающе выглядит, как и тогда, когда я впервые увидел ее.
Элегантная, величественная и жестоко требующая моего внимания.
Эта женщина не только изменила мое отношение к жизни, превратив ее из ненужной в состоявшуюся, но и была рядом со мной во всем.
Хорошем, плохом и отвратительно уродливом.
Мы не просто любим друг друга, мы буквально дополняем друг друга так, что мне трудно это описать.
— Я не помешала? — спрашивает она.
Я обхватываю ее за спину и притягиваю к себе, а затем целую в макушку.
— Ты никогда не мешаешь мне, принцесса.
Она гладит лацкан моего пиджака.
— Ты в порядке? Ты не похож сам на себя.
Конечно, моя женщина уловила бы изменение моего настроения, как бы успешно я это ни скрывал.
— Я не доверяю ему, и мне не нравится, как близко Мия позволила ему приблизиться к ней.
— Я знаю. Я тоже отношусь к нему настороженно, тем более что воочию вижу, насколько он похож на Килла.
— Почему я чувствую, что будет «но»?
— Мия действительно любит его, Кайл. По моей первоначальной оценке ситуации я вижу, что он искренне заботится о ней, а не просто устраивает шоу. Ты видел ее рядом с ним?
— Видел. Вот почему я встревожен.
— Ты должен радоваться за нее, а не беспокоиться. Кроме того, мы понаблюдаем за ним в ближайшие дни, и, если что-то покажется не так, мы с этим разберемся. Что скажешь?
— Я предлагаю разобраться с ним сейчас.
— Мы не можем. Давно я не видела Мию такой безудержно счастливой. Мы можем судить о нем только по его поступкам.
— Тогда будем надеяться, что одним из его поступков будет поскользнуться и свернуть себе шею.
Она смеется.
— Ты такой плохой.
— Ты же знаешь, что тебе это нравится.
— Нравится, — она встает на носочки и прижимается губами к моим. — Но ты мне нравишься больше.
— Черт, принцесса. Ты единственная, кто знает, как поднять мне настроение.
— Всегда, — она переплетает свои пальцы с моими, и я позволяю ей вывести меня из офиса.
Я найду способ заставить ублюдка Лэндона исчезнуть.
Но сейчас меня больше волнует компания моей прекрасной жены.
Моей единственной и неповторимой.
Моей навсегда.
Глава 37