class="p1">– Лорд Вельсиолл погибнет, но не сегодня. – Прорычал из глубины своего шлема Гномобой.
В его тени возник ловкий миниатюрный хафлинг. Он держал руки скрещёнными, пряча ладошки подмышками, готовый швырнуть сразу восемь острых как иглы метательных ножей. Барон вспомнил, что Идох из-за маленьких рук не мог прятать карты в рукавах и повторять фокусы, но ножи метал отменно. Как часто, найдя в этом повод, пираты били его. И как его глаза, залитые слезами и злостью, всегда зорко смотрели на обидчиков. Но сейчас Идох не сводил точно такого же взгляда с Тарана. Другие пираты сплотились вокруг Гномобоя и закрыли собой костёр. Барон оказался во мраке, видя перед собой лишь тёмные силуэты воинов, только на этот раз они защищали не своего капитана, а чужого.
– Я слышу дыхание пиратского барона Тарана Кхатазского. – Прохрипел кто-то, сидящий по другую сторону костра. – Пропустите его. Каштаны готовы.
– Морского, а не пиратского… – Буркнул себе под нос Таран.
Пираты расступились, и он, прищурившись от яркого пламени костра, увидел рядом с ним эльтасмирия в белом хитоне. Таран не сразу признал в нём юного архонта. Казалось, он постарел на много лет. Теперь перед ним сидел совсем другой эльтасмирий, нежели тот, кто вскочил на борт его шлюпки. Его тело высохло, и теперь свет от костра пробиваясь сквозь его кожу, выделял вены, где текла бирюзовая кровь. Да, сила и молодость архонта дадут о себе знать, и со временем он обретёт прежнюю стать, но голос… Таран понял, что Вельсиолл пожертвовал собой ради исцеления десятков эльтасмириев, людей, представителей иных рас, и утерял свой звонкий голос навсегда.
– Им достаточно жара дневного песка, чтобы приготовиться. – Прошептал Вельсиолл, вынимая каштан из углей. – Костёр лишь подогревает их, да отпугивает ночных гостей – крыс. Им тоже хочется полакомиться!
Архонт улыбнулся и метнул каштан в темноту. Раздался шум борьбы, крысиный писк, и Тарану показалось, что из леса на него наведена смертоносная стрела.
– Мне тоже иногда кажется, что из леса на нас смотрит Смерть. Так всегда бывает, если долго смотреть во тьму. Давайте же вернёмся к делам. Сейчас наши пути расходятся, и мне бы хотелось узнать, присутствовал ли на вашей встрече у озера Союза наш общий кхатазский друг – лорд Табиючи?
Таран понял, что услышал сейчас приказ, а не просьбу. Возможно, кто-то из пиратов уже проговорился, будучи в здравом уме или предсмертном бреду. И сейчас архонт лишь желает услышать подтверждение. Барон собрался с силами и ответил:
– Мне неизвестен этот человек. Свою часть уговора вы выполнили. И я исполню свою – я забираю воинов и ухожу, не трогая вас.
Архонт лишь хрипло рассмеялся в ответ.
– Я вижу источник вашей уверенности, барон. Чёрные маги, присутствовавшие на вашей встрече. Вы не говорите правду, чтобы вынудить меня заглянуть в вашу память, и тогда испепеляющая реакция их защитного блока сразит меня. Но к чему это всё?
Сердце Тарана Кхатазского забилось сильнее. Вельсиолл перестал быть мальчишкой. Теперь перед ним сидел мудрец, ощущающий неосязаемые магические ловушки и видевший наперёд все замыслы бывалого морского барона.
– Вас и вашу команду спасёт только бегство в родной порт. Вы слишком много увидели, а возможно изменили ещё больше, о чём даже не догадываетесь. Сейчас мы расходимся, но не пройдёт и недели, как за вами отправится целая флотилия. Только Барьер может спасти вас.
Вельсиолл улыбнулся в ответ и прошептал, бросив ему горячий каштан:
– Не торопитесь так. Побудьте нашим гостем до утра. Вы выйдете из грота, когда первые лучи рассвета коснутся тлеющих углей этого костра.
Таран отвлёкся, ловя и перебрасывая из ладони в ладонь обжигающий плод. Когда же он поднял глаза, то архонта у костра уже не было.
Глава 35
Спокойная улыбка появилась на лица Вельсиолла, когда он услышал шаги, приближающиеся к резной двери его каюты. Голос архонта пострадал, но превосходное чутьё никуда не делось. Средь множества лёгких шагов он узнал уверенные, но мягкие шаги Айдагилля, Танцора Вихря; торопливую и требовательную дробь Улианты, дочери посла; похожую на шаги крадущегося хищника поступь Теольминта, воина и следопыта.
На их фоне выделялось приближение капитана Алуриэля. Оно было неслышимое, словно корабль намеренно глушил его шаги, и лишь единицы из тысячи морских воинов могли бы почувствовать его. И Вельсиолл почувствовал…
Он успел ещё раз взглянуть на себя в зеркало, совпадавшее с ним по росту, прежде чем устало погасли иллор-киа. После катастрофы и восстановления Минта’эдвен-Эарини миниатюрные корабельные духи с трудом освещали неокрепший корабль. Их мерцания едва хватало теперь, чтобы в темноте кают и нижней палубы разглядеть силуэты выживших членов команды. Но не на этот раз. Духи почувствовали эмоции, исходившие от тех, кто приближался к каюте и, загоревшись уже забытым тёплым лампадным сиянием, метнулись к двери.
Вельсиолл не впервые видел собственное отражение со времени отбытия из устья священной реки Насси. Каждый раз он не узнавал себя. Высохла река, скрывавшая его лицо, подобное маске. Кожа истончилась и теперь плотно обтягивала череп. Длинные волосы висели плетьми, и Вельсиоллу время от времени казалось, что они измазаны кровью раненых, которых он так долго лечил.
Архонт оглядел свою каюту. Посеребрённые доспехи пылились в углу, бесполезные, потому что ослабленное состояние ещё не позволяло носить их. Всё, что ему оставалось, это длинный хитон и сандалии. Посреди помещения стоял большой стол, заполненный фруктами и ожидающий гостей. Задумавшись о недавних событиях, архонт не сразу отреагировал на то, что в дверь его каюты стучатся.
– Заходите. – Негромко произнёс Вельсиолл.
Двери отворились, и внутрь в полном составе вошла команда Минта’эдвен-Эарини. Вместе с архонтом их осталось десять из двадцати двух, отправившихся три с половиной месяца назад из порта Лондо Ллар. Здесь были все, кто выжил в бою у священных рек Кайлах и Насси. Вельсиолл намеренно собрал всю команду, чтобы подвести итоги перед долгим путём домой. Собрание за большим столом именно в каюте архонта подчёркивало важность события.
Последним зашёл капитан Алуриэль. Он потратил много жизненных сил и энергии, излечивая корабль. И теперь его волосы, брови и даже ресницы белели, как песок на берегах священных рек.
Вельсиолл вспомнил, как совсем недавно он так же стоял в каюте в преддверии высадки на остров Рокушима. Как много тогда было мечтаний, надежд и желаний. И как мало их осталось сейчас.
В этот момент Улианта взяла со стола кувшин с родниковой водой, которой теперь было в избытке на корабле, и принялась рассматривать стоящий в центре стола цветок.
– Не