И я даже вернула себе прежнюю фамилию. Теперь я снова Солнцева.
Конечно, я не ждала предложения руки и сердца — до него ещё было далеко. Если оно вообще будет когда-нибудь. Кто знает, что ждёт нас с Костей впереди?
Нет, в его случае я не верила в возникновение какой-нибудь Милены. Но расстаются ведь не только из-за измен.
— Это хорошо, — сказал Костя очень довольным голосом. — Тебе не шла фамилия Кира. Ты солнце, и точка.
Я хотела пошутить, что мне и фамилия Вершинина не факт что пойдёт, но сдержалась. Рано ещё о таком шутить!
— Я солнце, а ты — рыжий, — я подняла свободную руку и взъерошила волосы на Костиной голове. Какие же они классные! — И это неизменно.
— Точно.
Мы немного помолчали, глядя друг другу в глаза и улыбаясь, а потом я негромко призналась в том, что беспокоило меня сейчас сильнее всего:
— Мне жаль, что ты потерял друга.
— Мне тоже. — Костя вздохнул и слегка помрачнел, но взгляд не отвёл. — Однако других вариантов всё равно не было. И знаешь… Я надеюсь, что Кир остынет. Не я разрушил его брак. И не ты. Не может же он всерьёз полагать, что мы начали встречаться давно?
Я пожала плечами:
— Каждый судит по себе. Я не представляю, что придёт в голову Киру в итоге. Возможно, он и поймёт, что случившееся между нами — следствие его поступков. Но… вряд ли вы потом опять подружитесь. Или ты надеешься?..
— Нет, я не столь наивен. Не быть врагами, нормально общаться — это максимум. В конце концов, он навсегда останется отцом Кати, ты — её мамой, а я… — Я подняла брови, и Костя, хмыкнув, заключил: — Я хочу быть с тобой.
Мы сидели на кухне почти в полумраке — верхний свет был выключен, а бра над столом давало совсем немного света — и, держась за руки, смотрели друг на друга. И, несмотря на то, что наша совместная история началась со странного совпадения, тотальной лжи и мордобития, мне было хорошо и уютно сидеть вот так. Молчать и просто смотреть на Костю.
Хотя… нет, что я говорю?
Наша совместная история началась давно. Просто мы её глупо и по-детски прервали. Мы были словно два путешественника, случайно высадившиеся на разных берегах…
Теперь мы вновь сели каждый на свой корабль и поплыли навстречу друг другу, намереваясь найти наш общий берег.
— Хорошо, — сказала я и улыбнулась. — Давай попробуем.
Эпилог
Год спустя
Вера
Ох, чует моё сердце, сегодня я научусь грызть ногти от волнения…
Давно уже меня настолько не трясло! А всё почему? Потому что именно сегодня, спустя год и два месяца, Костя и Кирилл вновь увидятся.
Последний раз они видели друг друга в тот вечер, когда подрались. В дальнейшем Кир поставил мне условие — он будет встречаться с Катей только в присутствии меня или свёкров, никакого Кости. Кир не желал ничего о нём даже слышать и попросил меня никогда не упоминать Вершинина в разговоре — настолько злился. Именно на Костю, меня Кир больше ни разу ни в чём не упрекал, не обвинял и не смотрел с презрением. Он вообще старался на меня не смотреть, честно говоря. И если обращался, то исключительно по делу — то есть по поводу Кати.
Я думаю, что эта мягкость Кирилла по отношению ко мне появилась благодаря его разговорам со свёкрами. Хотя я не могу утверждать этого со стопроцентной уверенностью, но предполагаю, что так оно и есть. Я не верю, что у Кира получилось бы остыть, если бы не Антонина Павловна и Алексей Дмитриевич.
Правда, уговорить его смягчиться ещё и к Косте они всё же не смогли. Передо мной-то Кир был виноват, а вот перед Вершининым нет, и бывший муж считал предательством тот факт, что Костя стал жить со мной. И я в принципе даже могла понять Кира, мне на его месте тоже не хотелось бы общаться с бывшим другом. Но…
Катя. Она видела Костю чаще, чем Кирилла, и уже всерьёз начинала называть первого «папа Котя». А вот Кир проскальзывал в её речи как «тот папа», и это обычно сопровождалось маханием рукой в сторону окна. Я понимала, что так будет продолжаться недолго — Катя росла, и ещё через год ей будет сложно объяснить, почему «папа Котя» не может отвести её на встречу с «тем папой», отчего день рождения надо праздновать дважды — сначала с одним папой, потом с другим — и почему при «том папе» нельзя упоминать «папу Котю».
Поэтому сегодня на свой страх и риск я не пошла в парк на встречу с Кириллом, а отправила туда Вершинина. Он тоже волновался и нервничал, но согласился, что пора бы уже попробовать. За год и два месяца Киру должно было полегчать, вряд ли он сразу полезет в драку, как тогда. Жаль, что он до сих пор не нашёл постоянную девушку, думаю, нам было бы проще, если бы и Кир устроил свою личную жизнь. Но будем работать с тем, что имеем.
Мы с Костей жили вместе с того майского дня, когда он вернулся с гастролей. Правда, на гастролях ему так понравилось, что он за этот год уезжал ещё дважды, но на меньший срок — его не было в общей сложности около месяца. И, как ни странно, я вовсе не волновалась, что Костя может там себе кого-нибудь присмотреть, и не потому, что стала гораздо красивее после расставания с Киром. Просто я была уверена, что интрижки на стороне — это совсем-совсем не про Костю.
Но нам хватало других проблем. Мы были очень похожи во многом, и зачастую наше общение напоминало сказку о двух баранах, которые настолько не хотели уступать друг другу дорогу на мосту, что в итоге свалились в реку и утонули. В общем, да — нам порой было сложно договориться. Кроме того, и я, и Костя были склонны к замалчиванию проблем и упрятыванию их подальше в недра своей души, чтобы потом хорошенько обмозговать. Но, к сожалению, некоторые проблемы действительно лучше обсуждать сразу, а не закрывать рот на замок, ожидая, когда маленькая снежинка превратится в здоровенную сосульку и треснет нам обоим по головам.
Но были и положительные моменты, и их было много, больше, чем отрицательных. Как бы мы с Костей ни ссорились — в итоге мы всё-таки мирились, и оба делали выводы из этой ссоры. У Кира с выводами