не имела понятия. И, возможно, я спросила бы об этом у Кости, но он не давал мне ни слова сказать, так и продолжая жадно целовать.
А ещё через несколько мгновений я и сама абсолютно перестала соображать, сдавшись на милость захватившей и меня страсти.
Со мной слишком давно такого не было. Даже не с рождения Кати. Всё закончилось ещё раньше — Кира совсем не возбуждал мой растущий беременный живот. Вот он и…
А-а-а, не буду я о нём думать в такой момент!
Пальцы у Кости были не менее жадными, чем губы. Он изучал ими моё тело с такой лихорадочной поспешностью, будто боялся, что я убегу. А я не собиралась убегать, я не отставала от Кости, тоже изучая его тело и ладонями, и губами.
Я всегда знала, что он спортивный и крепкий, но насколько поняла только сейчас. Пресс был офигенный, я аж захныкала, когда водила по нему рукой, даже не в силах вспомнить, в какой момент Костя снял худи.
А я в какой момент оказалась без платья? Хотя нет. Вот оно, на талии. Просто верх спущен вместе с бельём и юбка приподнята…
Если я ещё соображала что-то до этого, то после того, как Костя начал целовать мою грудь и втягивать в рот соски по очереди, точно перестала. Сознание полностью уплыло, сменившись сплошными инстинктами и желанием, горячим, как огонь. Он постепенно разгорался всё сильнее и сильнее, скручиваясь в тугую пружину внутри меня, и я так хотела поскорее ощутить Костю в себе, что даже не удивилась, когда это наконец случилось.
Он просто усадил меня верхом на себя, одновременно с этим садясь сам и поддерживая меня за талию так, чтобы было удобнее двигаться.
И мы двигались. Вместе. Никто не был пассивным — и я подавалась навстречу быстрым движениям Кости, и он не отставал от меня, сильно работая корпусом и сжимая ладонями мои ягодицы.
— Вера… ты… — прошептал он хрипло мне на ухо, притискивая меня к себе плотнее, и от этого шёпота одновременно с лихорадочными движениями внутри меня я словно рассыпалась на миллион звёзд…
Чтобы затем вновь собраться в одну, уже совсем новую…
87
Вера
Наверное, так и должно было случиться.
Когда напряжение сегодняшней встречи — особенно её финальной части — схлынуло, всё увиделось несколько в ином свете.
В том самом, с которым я сюда, собственно, и шла…
Я слезла с колен Кости и встала, пытаясь одновременно и расправить платье, и натянуть бельё, и вытереть влагу со щёк — кажется, во время оргазма я немножко плакала. А ещё…
— Мы не предохранялись… — пробурчала я, непроизвольно сжимая бёдра. И сразу всё очарование окончательно исчезло. Сложно его сохранить при таких условиях…
— Да я как бы не планировал… — кашлянул Костя, как мне показалось, с неловкостью, и ко мне вернулось прежнее раздражение.
Да, его было меньше. Но оно всё-таки было.
— А что ты планировал? — скрипнула зубами я, пытаясь нащупать в темноте свою крошечную сумочку, с которой пришла в этот театр и где у меня были влажные салфетки. Ладно, не совсем в темноте — глаза, привыкшие к полумраку, теперь могли рассмотреть помещение, в котором мы с Костей находились. Небольшой предбанник перед входом на сцену, с деревянной лавкой возле кулис. М-да, здесь, наверное, обычно актёры сидят, ожидая свой выход, а мы тут… не совсем приличными вещами занимались. — Зачем ты вообще мне врал, рыжий?
Костя тяжело вздохнул и наконец стянул свою дурацкую маску.
Я тут же отвернулась. Почему-то, когда я смотрела на Вершинина, сердиться на него почти не получалось. А я не собиралась пока сменять гнев на милость, потому что толком не понимала, по какой причине Костя не признался сразу, как во всём разобрался.
— Это сложный вопрос, Вер.
— Ну ты уж постарайся на него ответить, — буркнула я, всё-таки обнаружив на полу свою сумочку. Вытащила из неё салфетки и полезла под платье вытирать ноги. Ещё потом как-то колготки нужно найти… А ведь я даже не помню, в какой момент Костя успел их с меня снять…
— Я постараюсь. Только вначале уточню, что я тебе ни в чём не врал.
— Ага, конечно…
— Я не врал, солнце, — повторил Костя с такой твёрдостью, что я даже почти поверила. — Я только скрывал свою личность, когда понял, кто такая Луна. Но больше никакого вранья не было.
А ведь Костя прав.
Я, хмурясь, выпрямилась, вспоминая всё, что писал мне Хэнг. Я ведь тоже ему не врала. Только скрывала, кто я…
Однако между нами всё-таки была огромная разница. Принципиальная.
— И когда ты понял, кто такая Луна?
Костя вздохнул, и я сразу почувствовала: ответ мне не понравится.
И действительно.
— После того, как впервые… довёл тебя до оргазма.
Я вздрогнула и зажмурилась, на мгновение ощутив вспышку стыда. Абсурд! Мы только что занимались сексом, а я переживаю за те онлайн-откровения!
Да, переживаю! Потому что они не предназначались Косте. Сейчас я всё-таки именно с ним сексом занималась, а вот тогда я писала анониму. И…
— Погоди-ка… — пробормотала я, едва не сев на пол от изумления. — Это что же, когда ты посылал мне свою фотографию…
— Да, я уже знал, что ты — это ты, Вера.
Вот этого я не предполагала. Точнее, предполагала, но думала, что такого не может быть.
— Костя?!
Я всё-таки развернулась и смерила этого рыжего предателя гневным взглядом.
Оказалось, что он уже успел надеть худи и натянуть штаны и теперь просто сидел, откинувшись на стену и сложив руки на груди.
— Какого чёрта?! — Я помотала головой. Может, я всё-таки ослышалась? — Зачем?!
— Причина не одна. Во-первых, я на тот момент уже начал понимать, что ты мне нравишься. И мне действительно… хотелось это сделать. Во-вторых… где-то в глубине души я надеялся, что после подобных откровений ты заблокируешь Хэнга и мне не придётся в итоге каяться. Вот как сейчас.
— Тебе не кажется, что это противоречивые рассуждения? — я фыркнула, отчего-то смутившись. — С одной стороны, ты хотел, а с другой — надеялся, что я тебя заблокирую. Может, у тебя раздвоение личности, рыжий?
— Может быть, — кивнул Костя серьёзно и, как мне показалось, настолько равнодушно, что я вспылила и, развернувшись, попыталась уйти — причём абсолютно не зная куда, — но Вершинин остановил меня, вскочив с лавки и взяв за руку.
— Вера, стой. Мы не договорили.
— Да неужели? И что ещё ты собираешься мне сказать?
— Слушай, если ты так сердишься на меня, ну вмажь мне, что ли.