себе мозги не расплавили, но получается так, что эволэк может только тянуть аномалию на себя, но не отбрасывать её от себя!
– Именно, – поддержала Шакко, при этом, сидя у столика, снимая ножиком с яблока кожуру, – А поскольку уже сейчас освоено семьдесят две планеты в шестидесяти восьми системах, а орбитальные поселения имеются у почти трёх сотен планет, то для устойчивой связи нужно много Навигаторов!
– Если принимать к каждой заселённой планете хотя бы по три корабля в год, – глубокомысленно сосчитал ещё один собеседник, – то тогда не меньше двух сто, двухсот пятидесяти!
– Совершенно верно, – снова взял ход диспута в свои руки Лис, присев рядом со своей возлюбленной, – а нас пока только двое и одни созданный Перекрёсток в активе – не густо!
Лисичка подала ему дольку яблока, и Куко её с удовольствием сжевал, не переставая говорить:
– Во-вторых, если какая-то система найдёт предложенный новый способ перемещения рискованным, а он, действительно, ещё не изучен, либо вообще воспримет его внедрение как навязывание, лишающее права выбора собственного пути, они могут просто отказаться от предложения.
Рыжий плут явственно услышал, как, наверное, десятка два собравшихся облегчённо вздохнули. На челноке присутствовали промышленники, которым появление Навигаторов перебегало дорожку, а если точнее, то ставило на грань выживания их корпорации и концерны, связанные с космической отраслью. Он прекрасно понимал чаяния бесчисленного количества людей в десятках населённых мирах, и не собирался ради собственных амбиций лишать их возможности кормить свои семьи – это просто бесчеловечно. Сказанные Императрицей в памятный вечер слова эволэк запомнил крепко: когда земля уходит из-под ног, рушится не только всё плохое, но и всё хорошее! Избежать глобального катаклизма, коренной ломки системы межзвёздных путешествий – это задача огромной важности. Если опыт с броском между звёздами удастся, то потом, когда ни будь, в далёком-далёком будущем, человечество, может, и откажется от «прыжковых» звездолётов, но не сейчас!
– В третьих, – продолжил он мысль, – глупо ставить связь между системами в зависимость от настроения и здоровья нескольких сотен людей. А то может дойти до анекдота: а рейса сегодня не будет – эволэк заболел!
Присутствующие рассмеялись от души, хотя и по разным причинам, а громче всех заливались руководители именитых верфей и предприятий по производству антиматерии. Богатеи поняли, что им только что тонко дали понять – на их долю пирога финансов никто покушаться не собирается. Когда все успокоились, огненновласая красавица закончила мысль:
– И в-четвёртых, лучше действительно не рисковать, и не посылать переполненные людьми лайнеры сквозь аномалию. Если потеряется груз, пусть и трижды важный и дорогостоящий – это ещё пол беды, но вот если исчезнут бесследно сотни тысяч пассажиров…
Они не рисовались на публику, а именно так и считали. Открытое явление ещё было слишком новым, чтобы очертя голову бросаться в него – даже «Акула», простой транспорт, чуть не разбилась, а что уже говорить о гигантском левиафане, покорителе межзвёздного пространства! Как он себя поведёт в туннеле? Что произойдёт с его системами, когда корабль окажется внутри аномалии? Вопросов без ответов – масса, ещё больше тех, что отработаны в теории, но требуют практического подтверждения!
Анна Сергеевна была очень довольна своими подданными. Они не репетировали специально подобной беседы, но Лис с Лисичкой снова проявили проницательность и такт, не замахиваясь на основы хрупкого мира человеческой цивилизации, со всеми его сложными связями. Они не лезли в политику – им эта сфера вообще не интересна, – область наполненную скрытыми ловушками, и оставляли своей Императрице самое широкой поле для манёвров.
За увлекательной беседой, наполненной головокружительными ожиданиями и сомнениями, страхами и интригами, прагматизмом и уже подписанными негласно договорами, никто не заметил, как челнок пробил атмосферу, и устремился к порту Москвы.
Мегаполис, как мегаполис, только раз в десять крупнее Белограда, если и не больше! Куко и Шакко прилипли к прозрачной броне, разглядывая проплывающие внизу хитросплетения дорог, высокие, как хрустальные горы, небоскрёбы, забранные в стекло. Но почти не было привычной зелени – толи парки лишь казались слишком маленькими на фоне этого техногенного чудища, поглотившего почти двести миллионов жителей, толи их площади действительно были невелики, зажатые со всех сторон постройками, коммуникациями, шоссе, что пронзали столицу Великорусской Секции во всех направлениях.
– Не дай, Небеса, у нас такое будет, – ошеломлённо прошептала незаметно подошедшая сзади Лесавесима.
Эволэк обнял стройную шею дочурки, успокаивая дитя. Они не часто общались в полёте на «Лузитании», и почти не позволяли себе тактильных контактов – таков план, и соблюдение дистанции между отцом и дочерью было важной составляющей этого плана.
Корабль, даже не загнав предварительно пассажиров в кресла, и не обращая внимания на хаотичные передвижения массы людей по салонам и палубам, с филигранной точностью и лёгкостью пёрышка совершил вертикальную посадку внутри размеченного огнями круга. Прибывшие, и гости из далёких систем, и встретившие их на орбитальной станции гостеприимные хозяева, соблюдая очерёдность, потянулись к трапам, что уже подали к овалам выходов.
Местных и не местных легко было различить – первые шли на воздух без малейшей задержки, тогда как вторые надевали лёгкие средства биозащиты. Куко и Шакко исключением не стали, закрыв носы прозрачными колпаками с фильтрами: теоритически, можно обойтись и без них, но лучше первое время походить в таких вот намордниках, вдыхая носом, а выдыхая ртом.
Прибывших работников ИБиСа встречали с помпой! Едва успела Императрица показаться в проёме, как все окружающие звуки потонули в торжественном марше, причём его играл огромный, чуть ли не сотня инструментов, живой оркестр. Красная ковровая дорожка, почётный караул, толпа встречающих, состоящая из высокопоставленных чинов и знаменитостей воистину вселенского масштаба. В воздухе крутились вертолёты служб новостей, а от числа нацеленных на дорогих гостей видеокамер захватывало дух.
Эволэки и кураторы приветливо махали руками, кричали встречающим, благодаря за тёплый приём, но вот двум лисицам не дали насладиться минутами триумфа, который был и их заслугой тоже.
Как только пара странных хвостатых созданий оказалась на земле, словно из ниоткуда материализовались четверо хмурых индивидуумов, явно не разделяющих всеобщую праздничную атмосферу. Подтянутый, в мундире, ещё молодой мужчина, сделал решительный шаг вперёд:
– Александр Раткин и Афалия Доронина! Меня зовут Пуркаев Семён Васильевич, пристав Верховного Суда. У меня ордер на ваш арест.
– Вы это нам? – Куко состроил недоумённую физиономию, видя, что служители Фемиды преградили дорогу именно ему и его возлюбленной.
– Совершенно верно, – подтвердил Пуркаев, а трое полицейских уже сжали их в плотное кольцо.
Люди вокруг с интересом наблюдали за сценой, а Шакко наиграно захлопала глазами:
– А в чём, собственно, мы провинились? – Она взяла своего суженого под