Уже в старину благородные соколы служили человеку для охоты, что и в наше время еще существует во многих местностях Азии и Африки; это были «соколы», упоминаемые в разных народных песнях, – те самые, которые употреблялись для травли. Искусство дрессировки соколов для охоты ведет свое начало с глубокой древности. Уже около 400 лет до Р. Х. соколиная охота существовала у индейцев, и за 75 л. до Р. Х. фракийцы охотились при помощи соколов. Но особенно сильное развитие соколиная охота получила в средние века, после первых крестовых походов; император Фридрих Барбаросса, граф Эсте, император Генрих VI, Фридрих II были страстными любителями этого развлечения, а английский король Эдуард III назначил за воровство ястреба смертную казнь и за разорение его гнезда – год тюремного заключения. Целые века процветала школа сокольничьих в селе Фалькенверт, во Фландрии. В XVIII веке соколиная охота мало-помалу стала выходить из моды, но и в настоящее время еще существует в некоторых местах Англии и Голландии.
Атрибутами соколиной охоты являются следующие предметы: кожаный колпачок, короткая и длинная привязи, прикрепляющиеся к кожаному кольцу, охватывающему ногу птицы; из пары птичьих крыльев, приделанных к яйцевидному телу, устраивается маленькое чучело, служащее для обратного приманивания сокола; в защиту от острых когтей сокола рука сокольничего одевается в толстую перчатку. Когда начинается дрессировка, соколу надевают колпак на голову, привязывают к цепи и продерживают голодным в течение суток. После этого его сажают на кулак, снимают колпачок и дают съесть птицу. Как только достигнут того, что сокол приучается есть, сидя на руке, начинают самые учебные упражнения, причем после каждого из них на него надевается и прикрепляется цепь, чтобы он мог спокойно раздумывать о полученном уроке. Во время первых уроков птицу сажают на спинку стула и заставляют ее для еды сначала скакнуть оттуда на руку, а затем прилетать к охотнику все с более и более далекого расстояния. Путем долгих систематических упражнений птицу приучают прилетать на руку охотника, сидящего на лошади, и не боятся ни людей, ни собак. Теперь наступает первый урок травли. На воздух кидают мертвого голубя, пускают на него сокола, привязанного к шнурку, и для первого раза позволяют немного поесть пойманную добычу. В следующие дни подобные же упражнения проделываются на всякие лады и с живыми птицами, у которых подрезают крылья. Затем при помощи легавой собаки разыскивают куропаток; быстро снимают с головы сокола колпак, лишь только куропатка взлетит, и спускают его на птицу. Чтобы приучить сокола схватывать более сильных птиц, например цапель и журавлей, его сначала дрессируют на молодых птицах того же вида или на старых с подрезанными крыльями и клювом, обезопасенным при помощи надетого на него футляра.
Соколиная охота еще и в наше время весьма обыкновенна у арабов, особенно у бедуинов Сахары, у персов, индусов, различных племен Кавказа и Ср. Азии, в Китае и в многих других монгольских народов.
Самыми благородными из птиц этого рода следует считать кречетов, обитателей далекого севера. Для них характерна их значительная величина, сильный, согнутый кривым крючком клюв и длинный сравнительно с крыльями, хвост.
Оперение обыкновенного кречета (Falco candicans) чисто-белого цвета с темным рисунком из пятен, который к старости совершенно исчезает.
Исландский кречет (F. ructiculus) окрашен на верхней стороне тела в темно-голубой цвет, на спине – в черный, на хвосте – в светло-голубой и на нижней части тела – в сероватый или беловатый цвет с темными пятнами.
Размеры всех кречетов почти одинаковы. Они живут в северных странах, главным образом по берегам океанов; хотя они и не избегают лесов, но не могут быть причислены к лесным птицам, как другие соколы. Охотнее всего кречеты селятся вблизи птичьих гор, где летом собираются на гнездовья миллионы морских птиц и где, следовательно, нет недостатка в богатой добыче. Пищу кречетов составляют летом всякие морские птицы, зимой – белые куропатки; кроме того, они нападают при случае на зайцев и по целым месяцам питаются одними белками. Это самые страшные враги пернатого мира и страшилище всякой птичьей горы; куропатки настолько боятся кречетов, что при виде их быстро кидаются в снег и возможно поспешнее зарываются в нем.
Большое плоское гнездо кречета помещается в каком-нибудь углублении скалы на берегу моря. Часто кречет завладевает гнездом вороны, силой выгнав оттуда законных хозяев. Гнезда же, устроенные самим кречетом, состоят из очень толстых сучков и из небольшого количества сухой травы. В прежние времена датское правительство высылало на места гнездования кречетов, особенно в Исландию, корабль, называвшийся «соколиным кораблем», для добывания оттуда этих птиц. Теперь подобные экспедиции больше не организуются, но все же каждое судно, отправляющееся летом в Исландию, привозит с собой нескольких живых соколов, и это те самые птицы, которые нередко появляются в наших зоологических садах и зверинцах.
Сапсан, перелетный сокол, голубятник (F. peregrinus) отличается от прочих ловчих соколов меньшими размерами, более коротким и согнутым клювом и более коротким хвостом. Вся верхняя часть тела светлого аспидно-серого цвета с темными треугольными пятнами, нижняя часть груди и брюхо глинисто-желтое с темными полосами; маховые перья аспидно-черные и также покрыты пятнами.
Сапсан вполне заслуживает свое латинское название (peregrinus – путешествующий), так как летает почти по всему свету. Во время своего перелета он посещает все северные страны Европы, Азии и Америки, пролетает всю Европу до самых южных областей и достигает средних частей Африки. Он водится в обширных лесах, преимущественно таких, среди которых поднимаются крупные скалы; но он не чуждается селений, и мне не раз приходилось видеть сапсана на церковных башнях Берлина. Пищу его, по-видимому, составляют исключительно птицы; это страшный враг всех пернатых от дикого гуся до жаворонка. Если сапсан поймает какую-нибудь птицу, то душит или закалывает ее обыкновенно еще в воздухе; но с очень тяжелыми птицами, которых утащить ему не по силам, он справляется на земле, промучив их все время, пока несется с ними на землю. При преследовании добычи он летит с такой быстротой, что нельзя даже определить его скорости; слышен только свист и виден летящий по воздуху предмет, в котором нет никакой возможности различить сокола. При такой стремительности полета он рискует сам разбиться до смерти, и действительно, известны примеры, что сапсан падал, оглушенный ударом о древесную ветвь.
В наших странах сапсан гнездится в трещинах крутых скал, всегда трудно достигаемых; в некоторых случаях он строит гнездо и на высоких деревьях леса. Но обыкновенно пользуется гнездами других хищных птиц, начиная от орлана и кончая коршуном. Кладка, состоящая из 3-4 яиц, происходит в мае или июне.
У нас сапсан не может быть терпим, так как вред, причиняемый им, весьма значителен. Если бы этот хищник истреблял столько, сколько ему необходимо, то ему, пожалуй, еще можно было бы разрешить это; но он один работает за целую стаю других хищных птиц. Известно, что все благородные соколы, подвергаясь преследованию, бросают свою добычу. Это хорошо знают пернатые хищники. «На пригорках поля, – говорит Науман, – сидят разные пернатые лентяи, внимательно следящие за соколами. Едва только они заметят, что хищник что-то раздобыл, как быстро прилетают и бесцеремонно присваивают себе добычу. Храбрый и смелый в другое время, сокол при виде приближающегося неприятеля кидает свою добычу и взвивается на высоту». Вред, приносимый сапсаном, не подлежит никакому сомнению, а так как он не приносит также и никакой пользы, то истребление его должно производится всевозможными средствами.
Назовем еще два относящихся сюда вида. Красношейный сокол (F. chiquera) водится в Африке и Индии и дрессируется туземцами для охоты.
Чеглок, подсокольник (F. subbuteo) окрашен на всей верхней части тела в голубовато-черный, на нижней стороне в белый с черными продольными пятнами; маховые перья черноватые, хвостовые – аспидно-голубые. Водится в Скандинавии, Финляндии и Сев. России; кроме того, попадается во всей Азии от Урала до Амура.