накормить личный состав, дать им отдохнуть и дожидаться его дальнейших указаний. Через полчаса он сам выехал в уездный центр.
В уездном отделении ХАД уже была подробная информация о караване, который вынужден был встать на очередную днёвку в трёх часах пути от места засады. Агенты моджахедов вели постоянное наблюдение за действиями 181-го отдельного разведывательного батальона, передавая информацию начальнику каравана. Вернуться и пойти по другому маршруту с большим количеством вьючных животных для них было нереально и требовало большой траты времени. В связи с этим они приняли решение выжидать, причём изобразив отход.
С утра состоялся телефонный разговор командира разведбата с командиром дивизии.
— Имейте в виду, товарищ майор, боевая задача должна быть выполнена! — прозвучал спокойный, но с явным металлическим оттенком голос генерала Уставщикова.
Командир дивизии, выслушав по телефону командира батальона, затем мнение находящихся у него в кабинете начальника штаба и начальника особого отдела, поднялся из-за стола, прошёлся по кабинету, сел рядом с ними. Внимательно посмотрев на рабочую карту, на которой был отработан план операции, он задумался, обдумывая дальнейший план действий, и только потом отметил:
— Я не думаю, что наш противник настолько глуп. Караван будет выжидать, пока не уйдут разведчики. На его подготовку были потрачены огромные усилия и средства, тем более там находится и диверсионно-террористическая группа. В связи с этим, следует провести некоторые отвлекающие действия с разведбатом. Вместе с местным отделением ХАД, проанализировав сложившуюся обстановку, начать игру с противником и постоянно развивать эту игру. Организовать работу надо так, чтобы душманам через как можно большее количество информационных источников ушла ложная информация, которая им показалась бы убедительной. Связь с Суруби держать постоянно и информировать меня о том, как идёт подготовка к боевой операции. Мы не можем там долго находиться в ожидании. Противник должен поверить, что мы сегодня под вечер оттуда уходим.
Время было ещё довольно раннее. День в субтропиках суру-бийской долины вновь выдался жарким. Личный состав разведбата находился в ожидании дальнейших указаний на плато перед Суруби, недалеко от метеостанции, где размещался штаб второго батальона 180-го мотострелкового полка. Все выглядели после ночной засады уставшими и озабоченными. Отдав распоряжение на отдых личного состава, майор Аушев стал обдумывать подробный план действий на предстоящие сутки.
Комбат понимал всю ответственность, которая ложится на его плечи. Невыносимо хотелось спать, но после разговора с командиром дивизии сон как рукой сняло. Пока личный состав принимал пищу и отдыхал, майор Аушев и командир четвёртой мотострелковой роты старший лейтенант Годына вновь встретились с хадовцами, их советскими советниками и представителем военной контрразведки дивизии. Там обсудили план дальнейших действий, держа постоянную связь со штабом дивизии. После этого командир разведбата собрал офицеров батальона, задействованных для операции. Посмотрев на них воспалёнными от недосыпания прищуренными глазами, он приступил к краткому подведению итогов и поставил перед ними очередные задачи:
— Итак, товарищи офицеры! Противнику благодаря разведке удалось засечь действия батальона и разгадать наш замысел. Значит, мы сами дали им такую возможность. Нетрудно догадаться, что караван остановился недалеко и душманы выжидают, наблюдая через свою агентуру за каждым нашим шагом, более того, они даже повернули назад, остановившись в удобном для них месте. Сколько это продлится, мы не можем сказать, поэтому необходимо просто запутать противника. Первый наш вечер и ночь в засаде будем считать учебно-тренировочными.
— А как быть с личным составом? Занятия и инструктажи с ними будем проводить? — спросил командир одной из разведрот.
Комбат суровым взглядом посмотрел на всех и спокойным тоном продолжил:
— Никаких тренировок и дополнительных инструктажей сейчас не проводить! Личному составу до обеда отдыхать, после чего все по боевым машинам и следуем в сторону Джелалабада! По пути останавливаемся на постах, изучая обстановку в зоне ответственности дивизии. После чего возвращаемся назад, а на одном из постов проводим небольшой инструктаж по действиям личного состава. Мины уже заложены, позиции для боевых групп остаются прежними. Личный состав, задействованный к выполнению боевой задачи, садится на бронетранспортёры третьей разведроты и следует в замыкании колонны за двумя разведывательными ротами на боевых машинах пехоты. Начальнику каравана уйдёт утечка информации о том, что батальон срочно отозвали в Баграм для решения другой задачи, причём всё будет проходить наглядно. Войдя в тоннель, бронетранспортёры притормаживают.
Участвующий в операции личный состав на ходу высаживается, а колонна, не останавливаясь, следует в Кабул. Спешившись, разведчики под покровом темноты занимают свои позиции и готовятся к встрече с караваном. Наш план должен быть скрытым и незримым для противника. В дальнейшем всё зависит от вас! Уяснили задачу? Хорошо запомнили места позиций разведчиков в засаде?
— Так точно! — словно по команде, чётко ответили офицеры.
— Отлично! Сектора ведения огня у вас отработаны, остаётся только действовать после срабатывания минно-взрывных заграждений. Сапёрам продумать дополнительно установку сигнальных мин и закладку осветительных ракет. Здесь, в этом квадрате, караван остановился на днёвку. В путь двинется, как только начнёт темнеть, следовательно, к месту засады подойдёт где-то в полночь. Успех будет зависеть от вашей личной находчивости. Духов нужно взять врасплох. Вот тут, в этом квадрате, мы встретим караван, создав зону сплошного огня, не давая противнику опомнится, — показывая на карте, подчеркнул ещё раз комбат. — Вот тогда из нашей ловушки никто не уйдет! Какие ещё сюрпризы предлагаете?
— Взвод, который будет вести огонь по уничтожению группы прикрытия каравана, предлагаю усилить ещё одним расчетом АГС-17 и снайперами, — сказал командир третьей разведроты.
— Одобряю! Подберите из тех, кто по плану не принимает участие в боевой операции.
— А вдруг их разведчики сегодня обнаружат мины, ведь они будут себя перестраховывать? — спросил один из офицеров, а рядом стоящий с ним командир взвода из группы обеспечения прикрытия флангов добавил:
— А если не сработают мины или духи прорвутся и уйдут вдоль дороги, не выходя в сторону реки и кишлака?
— Это уже не ваше дело. За минно-взрывные заграждения отвечают сапёры, а за уничтожение вырвавшихся из-под линии огня душманов — командир мотострелковой роты старший лейтенант Годына. Вы должны понимать и знать столько, сколько требуется для выполнения боевой задачи, которая поставлена перед вами, — еле сдержался командир батальона. Его лицо приняло каменное выражение. Он нахмурился и спросил:
— Ещё вопросы есть?
— Никак нет! — в один голос, чётко ответили офицеры.
Командир разведывательного батальона улыбнулся в усы, сделав паузу, посмотрел на усталые лица офицеров и сказал:
— Товарищи офицеры! Боевые друзья! Желаю всем вам и вашим бойцам не только выполнить боевую задачу, но и самим выйти живыми и невредимыми из-под огня. А сейчас постарайтесь сами немного отдохнуть, набраться сил. На этот раз