Читать интересную книгу Уплыть за закат - Роберт Хайнлайн

Я заметила, что для содержанки это маловато, а для женщины, желающей казаться респектабельной, – многовато. Ладно, сказал он, а сколько нынче берут содержанки? Мы удвоим эту цифру.

Я поцеловала его, мы легли в постель и согласились на компромисс. Дом принадлежит Джорджу, он поселит в нем своего шофера с женой, а я могу жить там, когда захочу – и постоянные жильцы возьмут на себя заботу о Принцессе Полли.

Джордж использовал мое слабое место. Однажды я уже нанесла кошечке травму, лишив ее Единственного Дома, и рада была возможности не делать этого снова.

Но я все же сняла квартиру на Плазе – там у меня были самые нужные книги, туда я получала почту и порой привозила Полли, обрекая ее на позорные посещения ящика. Впрочем, она не протестовала (новые глиняные шарики выгодно отличались от песка или земли). Эти короткие поездки приучали ее к дорожной клетке и к временным отлучкам из дома. Постепенно она стала настоящей кошкой-путешественницей и чувствовала себя как дома в лучших отелях, причем вела себя достойно и даже не помышляла царапать мебель. Так что Элайджа и Чарлен могли свободно выезжать в отпуск или в командировки с Джорджем.

Итак, весной 1965 года, до первого исторического старта на Луну, мы с Полли приехали в "Бродмур". При мне была только клетка с Принцессой багаж должны были доставить со станции Гарримановской бегущей дороги в пятидесяти милях к северу от нас. Я возненавидела эти бегущие дороги после первой же поездки – у меня от них голова болела. Меня заверили, что на "Магистрали через Прерию" проблема шума решена. Никогда не доверяйте рекламе. Бродмурский портье сказал мне:

– Мадам, у нас при теннисном клубе имеется превосходное помещение для животных. Рассыльный доставит туда вашу кошечку.

– Одну минутку. – Я достала свою карточку "Гарриман Индастриз" – с золотой полоской.

Портье, увидев ее, вызвал дежурного администратора. Тот так и кинулся ко мне – с гарденией, в полосатых брюках и профессиональной улыбке:

– Миссис Джонсон! Счастливы принимать вас у себя. Желаете люкс? Или квартиру?

Принцессе Полли не пришлось отправляться в конуру. На обед она кушала печенку – презент администрации – и получила собственную кроватку и туалетный ящичек, стерильность которых гарантировала бумажная лента, такая же, как поперек сиденья моего унитаза.

Биде не было, хотя "Бродмур" считался первоклассным отелем.

* * *

Приняв ванну и переодевшись – багаж, само собой, доставили, когда я сидела в ванне, – я оставила Принцессу Полли у телевизора (она любила его смотреть, особенно рекламу) и отправилась в бар выпить в одиночестве, а там видно будет.

И встретила своего сына Вудро.

Он заметил меня сразу, как только я вошла.

– Привет, мам.

– Вудро! – обрадовалась я и поцеловала его. – Рада тебя видеть, сынок! Что ты здесь делаешь? Насколько я знаю, ты работал у Райта и Паттерсона?

– Ушел – они не ценят гениев. Да еще заставляют вставать ни свет ни заря. Теперь я в "Гарриман Индастриз" – навожу там у них порядок. Та еще работка.

(Сказать ему или нет, что я состою в правлении "Гарриман Индастриз"?

Я старалась без нужды этого не раскрывать. Ладно, поживем – увидим.) – Это хорошо, что ты там наводишь порядок. А к их лунному кораблю ты имеешь какое-нибудь отношение?

– Ты сначала сядь. Что будешь пить?

– То же, что и ты.

– Ну, я-то пью воду Маниту.

– Это водка с тоником, что ли?

– Не совсем. Маниту – это минеральная вода из местного источника.

Отдает скунсом, но скунс приятнее.

– Тогда закажи мне водку с тоником и лаймом. Хизер с тобой?

– Она не любит высокогорья. Когда мы ушли от Райта и Паттерсона, она с ребятами уехала обратно во Флориду. Не смотри на меня так – у нас все отлично. Она сообщает мне, когда опять хочет ребенка – этак раз в три года, я еду домой, провожу там месяц-другой, заново знакомлюсь с ребятами.

И опять за работу – ни тебе шума, ни пыли, ни семейных сцен.

– Что ж, прекрасно, если это устраивает вас обоих.

– Вполне устраивает.

Он заказал то, что я просила. Я так и не научилась пить, но стала заказывать крепкие напитки и просиживать над ними весь вечер, пока лед не растает. Я пригляделась к Вудро. Он осунулся, и руки были костлявые. Когда официантка отошла, он спросил:

– Ну а ты что здесь делаешь, мам?

– Я всегда была без ума от космоса – помнишь, как мы вместе читали серии Роя Роквуда? "Пропавшие на Луне", "На Марс"…

– Ну еще бы! Я и читать-то научился, потому что подозревал, что ты читаешь не все, о чем написано.

– Там я читала все, но Барнума чуточку адаптировала.

– Я всегда мечтал о прекрасной марсианской принцессе… но не так, как у Барнума. Помнишь, они там пили кровь друг у друга? Это не для меня.

Я человек мирный, мам, сама знаешь.

(Сомневаюсь, знают ли матери своих детей. Но ты, дорогой мой, мне очень близок. Надеюсь, что у вас с Хизер в самом деле все в порядке.) – Ну так вот – я услышала о полете на Луну и сразу задумала приехать сюда. Хочу посмотреть, как взлетит корабль, раз уж сама не могу лететь.

Как ты думаешь, Вудро – он взлетит?

– А вот сейчас спросим. – Вудро осмотрелся и крикнул кому-то у стойки: – Эй, Лес! Иди к нам, тащи свою сивуху.

К нам подошел человек небольшого роста, с крупными руками жокея.

– Знакомься – капитан Лесли Ле Круа, командир "Пионера", – сказал сын. – Лес, это моя дочь Морин.

– Честь для меня, мисс. Но вы не можете быть дочерью Билла – слишком молоды. И к тому же красавица, а посмотрите на него.

– Полно вам, мальчики. Я его мать, капитан. Вы действительно капитан лунного корабля? Я просто поражена.

Капитан Ле Круа присел к нам, и я заметила, что его "сивуха" отличается такой же прозрачностью, как и у Вудро.

– Поражаться нечему, – сказал он мне. – За нас компьютер летает. Но я все-таки подниму свою лохань… если Билл не перебежит дорогу. Скушай шоколадный эклерчик, Билл.

– Это надо произносить с улыбкой, незнакомец!

– Чизбургер? Пончик с вареньем? Горку оладушек с медом?

– Видишь, что делает этот мерзавец, мам? Хочет, чтобы я нарушил диету, потому что боится, как бы я не сломал ему руку. Или шею.

– А зачем тебе это, Вудро?

– Да мне-то незачем. Это он боится. Он весит ровно сто двадцать шесть фунтов. А я всегда, даже в самой лучшей форме, весил сто сорок пять помнишь, наверно. Но в исторический момент старта я должен весить столько же, сколько он – потому что, если он схватит насморк или поскользнется в душе и что-нибудь, не дай Бог, сломает, мне надо будет сесть на его место и прикинуться, будто я веду корабль. Никуда не денешься – они мне за это деньги платят. И за мной всюду ходит большой и страшный человек – следит, чтобы я не сбежал.

– Не верьте ему, мэм. Я всегда смотрю под ноги и ем только то, что открыли при мне. Он задумал вывести меня из строя в последний момент. Он правда ваш сын? Быть не может.

– Я купила его у цыганки. Вудро, а что будет, если ты не сумеешь сбросить вес?

– Будут отпиливать ногу по кусочкам, пока не станет ровно сто двадцать шесть фунтов. Космонавтам ноги ни к чему.

– Вудро, ты всегда был скверным мальчишкой. На Луне-то ноги нужны?

– Там и одной хватит – при одной шестой нашего притяжения. А вон идет страшила, который ко мне приставлен.

Джордж Стронг подошел к нам и поклонился.

– Дорогая леди! Вижу, с нашим лунным капитаном вы уже познакомились.

И с нашим дублером, Биллом Смитом. Можно к вам присесть?

– Мам, ты знаешь этого типа? Они и тебе заплатили, чтобы ты следила за мной? Скажи, что это неправда!

– Это неправда. Джордж, ваш дублер – это мой сын, Вудро Вильсон Смит.

* * *

Ночью мы с Джорджем получили возможность спокойно потолковать наедине.

– Джордж, сын говорит, что ему надо сбросить вес до ста двадцати шести фунтов, иначе он не подойдет в дублеры. Неужели это правда?

– Истинная правда.

– Да он столько весил в младшем классе средней школы. Если он и доведет вес до этой нормы, то боюсь, в случае болезни капитана Ле Круа будет слишком слаб, чтобы заменить его. Не лучше ли регулировать вес так, как это делают на скачках? Добавить свинцовый груз, если летит капитан Ле Круа, и убрать груз, если летит дублер?

– Морин, ты не понимаешь.

Я действительно не понимала, и Джордж объяснил мне, как строго выверен вес корабля. На "Пионере" оставлено только самое необходимое. На нем нет даже рации – только навигационные приборы, без которых не обойтись. У пилота нет настоящего скафандра – только резиновый противоперегрузочный костюм со шлемом. Нет ранца – только баллончик на поясе. Откроет дверь, выкинет флажок, схватит пару камушков – и назад.

– Ох, Джордж, что-то мне эта затея не по душе. Вудро я этого не скажу – он уже большой мальчик (официально тридцать пять, в действительности пятьдесят три), но надеюсь, что капитан Ле Круа останется в добром здравии.

Настала долгая пауза – верный признак, что Джордж сейчас скажет нечто неприятное.