Наконец, двери открылись. Появление лорда Волдеморта заставило Пожирателей Смерти умолкнуть и подобраться: это всегда происходило инстинктивно, буквально каждый раз, когда он оказывался в поле зрения, и Драко готов был поклясться, что Лорд получает огромное удовольствие от внушаемого им трепета. Молча оглядев всех нечитаемым взглядом, он занял свое место во главе стола. Драко вдруг подумал, что очень давно уже не видел его змеи, Нагайны, но эта мысль в его сознании надолго не задержалась. Не все ли равно? Хоть бы и вовсе никогда больше ее не видеть.
Темный Лорд заговорил. Коротко поприветствовав соратников, он сразу же перешел к делу, задавая вопросы о текущей ситуации. Это хорошо. Значит, за последнее время не случилось ничего экстраординарного, и сегодня не будет никаких показательных пыток. Драко бросил на повелителя короткий взгляд и по обыкновению опустил глаза в стол, на котором за последние полтора года уже успел изучить все мельчайшие трещинки и природные узоры. Малфой обратил внимание, что сегодня Темный Лорд удивительно, нетипично задумчив; он слушал доклады молча, можно сказать, «вполуха», мысленно находясь как будто бы не здесь. Но очевидно было и то, что не никогда не стоило его недооценивать и расслабляться. «Постоянная бдительность!», как говаривал Крауч в обличии Аластора Грюма.
Удивительно, насколько мягко и легко сегодня проходило собрание, никакого недовольства и даже практически никаких комментариев от Лорда! Но, надо отдать им должное, за последнее время провалов у Пожирателей Смерти действительно было немного.
Первым обычно всегда выступал Долохов: на нем лежала ответственность за расширение шпионской сети, а еще он вместе с Беллатрисой отвечал за борьбу (и чаще всего уничтожение) с несогласными, подавление спорадических восстаний и постепенное внедрение своих людей в Аврорат. Сегодня, однако, он угрюмо молчал, поскольку, как было известно Драко, последняя операция по поимке горстки бывших орденцев с Уизли во главе с треском провалилась. Очевидно, за это Антонин уже получил свое (и Драко ему определенно не завидовал).
Несмотря на уверения в обратном, все еще каким-то чудом существующий Орден Феникса, ушедший полностью в подполье, здорово портил лорду Волдеморту и его соратникам жизнь, периодически срывая важные планы и руша детально продуманные стратегии. Драко точно не знал, кто теперь входит в эту организацию, но ясно было, что это все Уизли, все (ну или подавляющее большинство) бывшие гриффиндорцы во главе с МакГонагалл, этот идиот Хагрид, который совершенно пропал со всех радаров, как бы ни старался его найти Уолден… В общем, сброд. Который, тем не менее, действовал так слаженно, что это злило как Пожирателей, так и самого Лорда.
Казалось бы, почему Пожирателям не начать действовать открыто, сняв, наконец, маски? Этот вопрос особенно мучил тетю Беллу после победы в битве за Хогвартс, и, как оказалось, не ее одну, что было для Драко удивительным. На одном из собраний, когда все еще были в приподнятом настроении после недавнего триумфального шествия по территории школы, этот вопрос осмелился озвучить Торфинн Роули. Но Лорд, пребывавший тогда в самом благодушном расположении духа, с видимым удовольствием объяснил (да так, что все, и даже Драко, который на тот момент и вовсе перестал считать себя идеологически лояльным, совершенно искренне с ним согласились), что Пожиратели Смерти — почетная организация, тот самый «ближний круг», члены которого всегда должны скрываться под масками. Они те, кто правят этим миром, те, кто решают судьбы, кто принимает законы, а не никчемные министерские пешки. Они — кукловоды, тогда как все остальные — не более чем марионетки. Драко тогда очень понравилась эта речь, он хорошо ее запомнил и воспроизводил в голове всякий раз, когда необходимо было принять какое-то важное решение. Или же в тех нечастых случаях, когда и для него находилась какая-нибудь неприятная работа. К слову сказать, сам Темный Лорд вообще не показывался на публике, даже несмотря на то, что все газеты и магическое радио постоянно говорили о нем; особенно громко — после победы в битве за Хогвартс.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Когда Макнейр (ему теперь была пожалована должность главы Комиссии по взаимодействию с опасными существами в Министерстве) закончил коротко обрисовывать текущую ситуацию с великанами, которые отказывались возвращаться в горы и теперь всячески мешали магическим поселениям на востоке и севере страны, Темный Лорд неожиданно вдруг включился в разговор и обратился напрямую к Люциусу, хотя тот совсем не планировал сегодня выступать.
— Как проходит восстановление школы, Люциус? — спросил он вдруг, пристально взглянув на отца Драко, и откинулся на спинку кресла, соединив перед собой кончики длинных бледных пальцев.
Тот не ожидал вопроса и в первое мгновение несколько стушевался, но только на секунду: слава Мерлину, у отца был готов ответ.
— Мой Лорд, я как раз собирался сообщить вам, что все закончено, и даже раньше обозначенного срока. Кое-кто из профессоров и бывшие выпускники тоже участвовали в работе.
— Прекрасно, прекрасно. То есть с сентября Хогвартс уже будет готов принимать учеников. Но у нас так и нет кандидатуры на должность директора…
Лорд внимательно оглядел собравшихся, остановившись взглядом на высоком темноволосом Кэрроу, и внезапно усмехнулся:
— О нет, Амикус. Вы достаточно показали свою неспособность к преподаванию в прошлом году. — Высокий темноволосый волшебник нахмурился и едва заметно вжал голову в плечи. «Легиллименция», догадался Драко, и его передернуло. Он ненавидел, когда в его мыслях кто-то копался; потому тем больше был благодарен тете Беллатрисе, которая научила его закрывать сознание. — Может быть, ты, Люциус? Или это слишком высокая ответственность для тебя?
Драко замер, стараясь уловить реакцию отца, но не мог разглядеть его лица за точеным профилем матери, а высовываться не хотелось.
— Милорд, но я думал…
— Я знаю, тебе хотелось бы остаться жалким членом попечительского совета до конца твоих дней. Где твоя фамильная амбициозность, друг мой? — Малфой-старший умолк, а в голосе Темного Лорда слышалась неприкрытая насмешка, если не издевательство. — Не беспокойся, я понимаю, Люциус, что работа с детьми — это не твое. Ты бы предпочел скорее плести интриги в Министерстве, чем вытирать сопли малолеткам. Да и Хогвартсу нужен кто-то талантливый, не так ли? — Лорд выдержал паузу. — Кто из профессоров открыто перешел на нашу сторону?
Драко выдохнул. Пронесло, кажется; он все же в приемлемом настроении сегодня и ограничился только едкой шпилькой.
Остальные, тем временем, принялись перечислять. «Открыто перешедших» оказалось не так уж много; среди них Слизнорт, Трюк, Трелони (кому она вообще нужна?!) и, на удивление, Флитвик. Хотя у Драко (и не только у него) имелось подозрение, что последний сделал это специально, чтобы вести подрывную работу среди молодого поколения. Гораздо больше было тех, кто принципиально отказался возвращаться в школу на новых условиях: например, МакГонагалл и Стебль.
— Ну кое-кого можно и заставить, — проронила Беллатриса, хранившая до этого момента молчание, поддавшись, видимо, меланхоличному настроению Темного Лорда.
— Тем более, у нас есть разные способы.
— Да, поди найди сейчас кого-нибудь так разбирающегося в предмете, как, например, МакГонагалл…
— Это верно, все вы правы, — негромко произнес Лорд, своим тихим голосом прерывая всеобщее обсуждение. — Поскольку вопрос обучения юных волшебников является одним из приоритетных, его нельзя откладывать. Люциус, Селвин, прошу вас подготовить мне полный список кандидатур на должности. Лучше сохранить прежний состав максимально полным. Подумайте, что можно сделать; в каком случае лучше применить Империус; или, может, это не потребуется и среди них найдутся сговорчивые. От самых принципиальных, конечно, в дальнейшем нужно будет избавиться…
Драко бесшумно выдохнул; собрание, судя по всему, подходило к концу. Скоро можно будет расслабиться как минимум до следующей недели! Темный Лорд уже явно собирался завершить встречу, как неожиданно для всех слово взял Руквуд.