Я не могу, я не могу, я не могу. Я никогда не произносила этих слов, но вся эта проклятая ткань чуть не сломала меня.
— Просто сделай это, — пробормотала я вместо этого, упираясь в край стола Эсмариса.
— Извини, — шепот Серела прервался разрывом ткани.
А потом боль.
Мне потребовалось все, что у меня было, чтобы не закричать. Мои колени подогнулись, но я цеплялась за стол, пока Серел наматывал самодельные бинты на мой торс.
Ара, напомнил я себе. Ордены. Свобода. Ты сделаешь это. У тебя нет выбора.
Агония была настолько сильной, что я почти не слышала Серела, когда он сказал мне, казалось, годы спустя, выпрямиться. Я покачнулась, вытянув руки, чтобы он мог надеть жесткую ткань куртки на мою кожу.
Меня тошнило. Я собиралась рухнуть. Я была уверена, что сделаю хотя бы одну из этих вещей или обе сразу.
Каким-то чудом ничего из этого не случилось.
— Ты сделала это, — наконец прошептал Серел. — Ты сделала это.
Если я могла сделать это, я смогу сделать что угодно.
Я все еще думала, что могу потерять сознание, но заставила себя сосредоточиться на том, чтобы стоять прямо. Мой взгляд упал на монеты, все еще сложенные на столе Эсмариса.
— Нам понадобится несколько таких, — хрипло сказал я.
По крайней мере, они не пропадут.
Серел подчинился, схватил пару горстей золота и положил их в мою шелковую сумку. Затем он опустился на колени перед телом Эсмариса и расстегнул брошь на лацкане: серебряную лилию, его символ.
— Умно, — прохрипела я, покачиваясь. Эта булавка служила Эсмарису благословением в его отсутствие. Он отдавал ее рабам или слугам в знак своего одобрения, когда им требовался более широкий доступ.
Серел бросил на меня обеспокоенный взгляд.
— Ты в порядке?
— Да. — Может быть, я могла бы превратить это в правду.
— Еще немного.
Он выпрямился, но какое-то время не двигался, глядя на тело Эсмариса.
— Серел…
— Ещё кое-что.
Усмешка тронула переносицу Серела, когда он опустил подбородок и сплюнул. Слюна скатилась по холодной, неподвижной щеке нашего хозяина — бывшего хозяина.
— Теперь мы можем идти, — сказал он. И вместе мы выскользнули за дверь.
***
Обычно я была не из тех, кто безоговорочно следует за кем-то, но у меня не было другого выбора, кроме как поверить, что Серел знал, что делает, когда вел меня через знакомые залы поместья Эсмариса. Просто оставаться в вертикальном положении поглотило все мое внимание.
— Я нормально выгляжу? — прошептала я Серелу после того, как мы кивнули в знак приветствия другому проходящему мимо рабу.
— Ты отлично справляешься.
Я почувствовала, как кровь стекает по моим ногам сзади. Я задавалась вопросом, сколько времени у меня осталось, прежде чем она начнет смешиваться с моими шагами.
— Быстрее, — сказала я, и мы ускорились, насколько я могла вынести.
Вскоре я поняла, куда меня ведет Серел: в конюшню. Один из телохранителей, Вос, стоял у входа. Когда мы подошли, он приветственно ухмыльнулся, на что я ответила с таким энтузиазмом, на какой только была способна. Вос был моим другом, и я молилась, чтобы наших отношений было достаточно, чтобы отвлечь его от того, какой подозрительной я выгляжу.
— Сегодня у нас потрясающие новости, Вос, — с гордостью сказал Серел. — Тисана покидает нас. Она только что купила себе свободу.
Какой он хороший актер. Я, с другой стороны, едва помнила, что должна сдержать улыбку.
Все лицо Воса осветилось. Он всегда был таким: его эмоции захватывали каждую черту с затаенным энтузиазмом.
— Правда? Ты наконец сделал это?
Я кивнул, изображая счастье.
— Как и говорила.
— Конечно. Ух ты.
Вос покачал головой, явно пораженный. Его счастье за меня крутило ножом в моих кишках. Я задавалась вопросом, будет ли он наказан, когда обнаружится, что Эсмарис мертв, а Серел и я пропали без вести.
— Это замечательная новость, — сказал он. — Я будут скучать по тебе.
— Я тоже, — ответила я, имея в виду именно это. Пальцы Серела сжались на моем плече, замаскированные под нежное похлопывание.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Ветерок прижал мою одежду к телу, и я поняла, что по моим икрам ползут струйки крови. Я не могла стоять здесь дольше.
— Мне нужно уйти до захода солнца, — сказал я Серелу, который сразу понял намек.
— Да, она слишком хороша для нас сейчас. — Серел протянул ладонь, показывая серебряную лилию Эсмариса Восу. — Он сказал, что можно взять одну из младших лошадей. Не чистопородную, конечно.
Вос едва взглянул на печать.
— Конечно, конечно, просто поговори с начальником конюшни, — сказал он, затем посмотрел на меня и усмехнулся. — Поздравляю, Тисана. Удачи там.
— Тебе тоже, Вос. Удачи.
Ему понадобится удача. Я старалась не думать о том, как выглядела бы спина Воса, если бы его наказали за то, что он нас отпустил. Как выглядело бы его тело, свисающее с виселицы.
Соберись, я прошипела сама себе. Это никому не помогает.
Хозяина конюшни мы, конечно, не видели. Вместо этого мы направились прямо к стойлам, где содержались рабочие лошадки — пони и дворняги, за которыми никто не следил. Было пусто. Конец дня, когда вокруг много занятых рук. Оказалось, что по стечению обстоятельств я выбрала прекрасное время, чтобы случайно убить своего хозяина.
Я оперлась о стену, а Серел выбрал лошадь и накинул ей на спину седло. После того, как он взнуздал животное и тихо открыл дверь стойла, я протянула руку.
— Я подержу ее, пока ты оседлаешь свою, — прошептала я.
Серел замер на долю секунды, прежде чем оттолкнуть меня в сторону.
— Я не могу пойти, Тисана, — сказал он, словно отказываясь от приглашения на обед.
Он и лошадь продолжили путь по коридору, но я замерла.
— Что?
— Ш. — Серел посмотрел на меня через плечо. — Тебе нельзя терять время.
— Конечно, ты идешь.
Я не собиралась оставлять его здесь. Это был просто не вариант.
Я ковыляла за ним, изо всех сил стараясь догнать его, пока мы не оказались у задней двери конюшни. Я выглянула наружу, на пальмы и папоротники, уступающие место сплошному голубому небу с оттенком начала заката. Сквозь листву пробивались проблески золотистой ряби травы. Знаменитые Треллианские равнины.
Через мили и мили в ту сторону, за лугами, было море. А потом за тем морем был Ара.
Ордены.
Я снова повернулась к Серелу, который затягивал ремешок на ушах лошади.
— Конечно, ты идешь, — сказал я снова, решительно.
— Все знают, что ты хотела купить себе свободу, но у меня через час тренировки. Если меня не будет, они пойдут искать меня. Недостаточно времени. Кроме того, теперь мы показали, что я проводил тебя сюда, оставив Эсмариса на время без присмотра. Я вернусь и увижу его. У него было так много врагов. Я могу утверждать, что видел кого угодно.
— Это никогда не сработает.
— Это будет лучше, чем если мы оба убежим. Кто-то поймет, что произошло в течение нескольких часов. Таким образом, они могут даже не искать тебя. Если они и поймут, то я смогу дать тебе фору по крайней мере в день.
Купить мне день. Но по какой цене? Как это похоже на Серела, всегда верящего в лучшее, даже перед лицом гораздо более суровой реальности.
— Перестань быть мучеником и садись на проклятую лошадь.
— У нас нет на это времени.
— Ты прав, нет.
— Ты заслуживаешь всех возможных шансов сделать это. Я не собираюсь все портить. Я буду в порядке здесь. Обещаю.
Заслуживать. Я ненавидела это слово.
Серел был не из тех, кто повышает голос. Каждое его слово всегда было легким и спокойным, и эти не были исключением. Но я чувствовала его решимость, прочную стену между нами.
— Пожалуйста, — умоляла я, втягивая его пальцы в свою ладонь, сжимая их. Я никогда не смогу отпустить их.
Я не могу, я не могу, я не могу.