Слезы начинают затуманивать взор, и я кусаю щеку изнутри, чтобы не дать им пролиться. Я знала о прошлом Зака, знала, как он рос, и как сильно это ненавидел.
— Однажды эта девушка сказала ему, что беременна. Поначалу он был в восторге, что станет отцом и создаст с ней семью. Но потом понял, что не сможет обеспечить ни ребенка, ни любимую девушку, как мужчина должен заботиться о своей семье. Столкнувшись с этим и зная, каково расти ни с чем, они с девушкой приняли решение отдать своего ребенка в семью, которая позаботится о том, чтобы у малыша всегда было все необходимое. Это стало нелегким выбором для них обоих, но именно потому, что они так сильно его любили, им пришлось так поступить. — Зак делает паузу, позволяя своим словам повиснуть в воздухе.
Глубоко дыша, я борюсь с сотрясающей меня болью. Болью его прошлого. Болью нашего прошлого. И тем фактом, что он наговорил кучу дерьма.
— Понимаю, как тяжело тебе было узнать то, что ты узнал сегодня, но я надеюсь, ты достаточно взрослый, чтобы понять, что мы с твоей мамой сделали то, что считали лучшим, и это было нелегко для нас обоих.
— Я понимаю. — Хантер сглатывает, глядя на меня.
Зак гладит Хантера по плечу.
— Оставлю вас одних, чтобы вы поговорили, но, если у тебя когда-нибудь возникнут вопросы или ты просто захочешь поговорить, я живу по соседству.
— Хорошо. — Хантер кивает, и я не спускаю с него глаз, избегая смотреть на Зака.
— Шел.
— М-м-м? — откликаюсь я, беря Хантера за руку.
— Можешь проводить меня?
Слегка улыбнувшись Хантеру, провожу ладонью по его щеке, затем встаю и, не поднимая глаз, в полном смятении следую за Заком к двери.
— Шел.
— Пожалуйста, просто уходи. — Я открываю дверь, сосредоточив внимание на своих ботинках, чувствуя его приближение. — Прошу тебя.
Зак приподнимает пальцами мой подбородок, и я зажмуриваюсь.
— Шел, посмотри на меня. — Я качаю головой, не решаясь заговорить. — Пожалуйста.
Без моего согласия мои веки медленно открываются, и когда наши взгляды встречаются, мое дыхание с болью прерывается.
— Это был не конец моей истории и не конец моих сожалений. Надеюсь, однажды ты позволишь мне рассказать тебе, что произошло после тебя.
— Я знаю, что произошло. — Я чуть подаюсь вперед и понижаю голос, чтобы Хантер не услышал. — Ты доказал, какой ты мужчина, обрюхатив другую женщину и женившись на ней. Прошу тебя, не лги ни себе, ни мне, я прекрасно знаю твою историю. — С этими словами отшатываюсь и отступаю назад. — Пожалуйста, уходи.
— Это еще не конец, — рычит он, наклоняясь к моему лицу.
— Конец наступил пятнадцать лет назад.
Я вздергиваю подбородок, не сводя с него глаз, но не выдыхаю до тех пор, пока он не поворачивается и не уходит. Закрыв дверь, я прислоняюсь к ней, пытаясь понять, почему мне так больно смотреть, как уходит Зак.
ГЛАВА 3
Зак
— Папа, с ними все в порядке? — доносится из гостиной тихий голос Обри, едва я открываю входную дверь, даже еще не ступив за порог.
Я знал, что моя девочка будет беспокоиться о Шел и ее сыне. А также знал, что она будет дожидаться моего возвращения, чтобы убедиться, что я в порядке. Я взбесился, обнаружив, что дети ждут снаружи магазина возле грузовика, а Шел и Хантер давно ушли. Конечно, я был благодарен Шел, что она избавила детей от гнусной сцены, но все же хотел убедиться, что с ней и Хантером все хорошо.
Закрыв за собой дверь, вхожу в гостиную. Обри все еще одетая в куртку и ботинки.
— С ними все будет в порядке.
— Ты уверен? Хантер выглядел очень расстроенным, — шепчет она, кусая губу и бросая взгляд в сторону двери.
— Так и есть. До этого момента он не знал о Сэмюэле, и ему было трудно воспринять такую новость.
Я до сих пор чертовски зол на Тину за дерьмо, которое она изрыгнула перед ним и детьми. Когда бывшая увидела, как Шел переезжает в соседний дом, я знал, что ей не потребуется много времени, чтобы вспомнить прошлое, но понятия не имел, что она примется источать свой яд посреди продуктового магазина на глазах всех присутствующих.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— С Шелби... все в порядке?
Ответ: «нет, черт побери», но я не скажу его дочери.
— С ней все будет в порядке, красавица. — Я дарю ей легкую, ободряющую улыбку и беру со стола ключи от сарая. — Пойду, разгружу грузовик. Сделай мне одолжение: присмотри за братом. Убедись, что он не делает ничего такого, за что мне придется его арестовывать, — говорю я, пытаясь заставить дочь улыбнуться.
— Он в своей комнате, разговаривает с Джеем. Он злится на маму, что она сказала тебе о его желании жить с ней.
Обри снимает куртку и бросает ее на диван, где свалены их с братом толстовки и куртки. Переводя взгляд с кучи одежды на нее, я удивляюсь, на кой хрен нам шкаф в нескольких футах отсюда.
— Мама была очень расстроена, — отмечает Обри, скидывая ботинки возле двери. — Стивен сказал, что она ревнует.
— Бри. — Я тру ладонями лицу, желая, чтобы Обри снова стало три года, и она не обращала внимания на окружающий мир.
— Я просто хочу сказать, что вы не были вместе целую вечность. Плюс, она все время ходит на свидания, а тебе все равно.
— Я не понимаю и половины из того дерьма, которое творит твоя мать и сомневаюсь, что вообще пойму.
— Четвертак в банку для ругательств, — бормочет Обри, и я качаю головой, наблюдая за ее улыбкой, прежде чем та исчезает. — Знаешь, Стивен на самом деле не хочет жить с мамой, — тихо говорит она через мгновение, и я притягиваю ее в объятия. Моя девочка с детства пыталась сохранить нашу семью.
— Знаю, красавица. — Целую ее в макушку, затем отстраняюсь, чтобы поймать ее взгляд. — Если собираешься ненадолго здесь задержаться, повесь все это в шкаф и отнеси ваши со Стивеном вещи по своим комнатам. — Я киваю на кучу на диване. — Потом решите, чего вам хочется на ужин.
— Хорошо, — бормочет Обри, я отпускаю ее и поворачиваюсь к двери, останавливаясь, только когда она снова заговаривает. — Она очень хорошенькая.
— Да, — соглашаюсь я, понимая, что дочь имеет в виду Шелби.
Однако, «хорошенькая» — даже близко не то слово. В юности Шел была хорошенькой. Теперь же, повзрослев, стала прекрасна. Необыкновенно прекрасна.
— Как думаешь, они захотят прийти на ужин?
— Не сегодня, но ты можешь спросить их в другой раз, как только все уляжется.
— Хорошо, папа, — соглашается Обри.
Я выхожу на крыльцо и направляюсь к пикапу. Начинаю его разгружать, не сводя при этом глаз с соседнего дома.
Когда много лет назад Шел уехала, я был полон решимости дождаться ее. Нутром чуял, что она вернется. Ей просто нужно было время собраться с мыслями. Но спустя три месяца отсутствия от нее вестей, реальность ситуации начала оказывать на меня нездоровое влияние, и именно тогда я пристрастился к алкоголю и наркотикам, чтобы справиться с болью не только от потери ее, но и нашего сына. И однажды ночью я облажался во многих отношениях и переспал с Тиной.
Хотел бы я сказать, что в ней было нечто такое, что побудило меня так поступить, но правда в том, что Тина просто оказалась под рукой. Честно говоря, на ее месте могла быть любая другая. На следующее утро, проснувшись с ней в своей постели, я покончил с соблазнами и полностью вычеркнул Тину из своей жизни. Я понял, что нужно взять себя в руки, поэтому в тот же день пошел и поговорил с тогдашним шерифом и попросил взять меня на работу, так как работа на лодках не принесла бы мне стабильности, в которой я нуждался. Шериф знал меня и мою историю и сказал, что если я настроен серьезно, то он меня примет, но сначала я должен закончить школу.
Два дня спустя я вылетел в Анкоридж. Четыре месяца спустя — через месяц после моего возвращения в город — Тина заявилась в полицейский участок и заявила, что беременна. Да еще и двойней, и она оставляет их и ожидает, что я поступлю правильно: стану отцом и попытаюсь наладить отношения.
Я не хотел быть с ней, но, зная, как сильно облажался в прошлом, был полон решимости попытаться. За месяц до рождения детей Тина переехала ко мне, а через два месяца после родов мы поженились. Могу честно признаться, я пытался наладить с ней отношения, но после семи лет выслушивания нытья по любому поводу и беспрестанных ссор, понял, что для моих детей лучше расти в неполной семье, чем ломать им психику. Поэтому я сказал Тине, что хочу развестись.