Бесчувственный, жестокий, он бил под дых, и делал это намеренно!
Страшным усилием воли Джулия заставила себя ответить:
— Ваше мнение меня не интересует, можете оставить его при себе. Я приехала в Хлагени не для того, чтобы вступать с вами в дискуссию. Когда я должна вернуться к машине?
— Я подойду часа через два. Если меня не будет, садитесь в джип и ждите.
Расстроенная, Джулия брела по центральной улице, утопающей в зелени, и никак не могла успокоиться. Над головой приветливо шумела листва, витрины магазинов пестрели товарами. Фасады некоторых домов были украшены примитивной мозаикой.
Вскоре Джулия обнаружила магазинчик, который предлагал покупателям практически все: от светлой плетеной мебели до картин и декоративных тканей. После беглого осмотра девушка выбрала плетеные стулья конической формы, низкий кофейный столик со стеклянным верхом и чудесный сервировочный столик на колесах. Для гостиной Джулия приобрела набор плетеной мебели и две картины в широких белых рамах. Африканские мотивы и яркие краски полотен подсказали Джулии цветовую гамму будущих занавесей и декоративных подушек. Индийский шелк-сырец подошел для этих целей как нельзя лучше. Джулия пришла в восторг от кофейного сервиза из меди. Непрактичный, бесполезный в хозяйстве, он великолепно гармонировал с плетеной мебелью и блестящим шелком занавесей. Джулия взяла и большой медный кувшин, который всегда можно было превратить в вазу.
Она оплатила покупки, оформила доставку и вывоз старой мебели из бунгало и поспешила назад к «лендроверу».
Грант Тайлер уже ждал ее. Он вежливо поприветствовал Джулию и пригласил на ленч.
Вопреки здравому смыслу девушка приняла приглашение. Это было ее первой ошибкой.
— Как, удачно прошвырнулись по магазинам? — спросил он, кривя губы.
— Замечательно! — ответила Джулия, постепенно оттаивая. — Я довольна покупками, все просто и красиво.
— Не сомневаюсь, — язвительно протянул Грант.
Грант молча протянул девушке меню. Совершенно случайно их пальцы соприкоснулись. Джулию словно током пронзило.
— Вы уже сделали выбор? — спросил Грант через несколько минут.
Джулия вздрогнула. Все это время она сидела как завороженная, невидящим взглядом уставившись в список блюд.
— Да, мне, пожалуйста, стейк и чипсы, — сказала Джулия.
— Вот, значит, как, — загадочно хмыкнул он. — Не пойму, что за игру вы затеяли?
Синие глаза смеялись, провоцировали, околдовывали.
— В настоящий момент я просто хочу есть, — холодно отрезала она, стараясь не смотреть на молодого человека.
Когда подали кофе, рейнджер неожиданно скинул маску светской обходительности.
— Посидели — и хватит! Поторапливайтесь! Нам пора возвращаться, — решительно заявил он.
Их взгляды встретились. Джулия первой опустила глаза. Нет, никогда этот дикарь не завоюет ее симпатии!
— Допивайте свой кофе, — неожиданно буркнул он. — И нечего дуться! Я же только попросил вас поторопиться. Разве это преступление?
— Я больше не хочу кофе, — ответила Джулия, не спуская с него разгневанного взора.
На обратном пути они не обмолвились ни словом. Когда джип въехал на территорию заповедника, в раскрытое окно потянуло дымком, ароматом леса и нагретых солнцем трав.
— Как приятно вернуться домой! — воскликнула Джулия, не в силах совладать с нахлынувшими эмоциями. Она сделала глубокий вздох. — Даже с завязанными глазами я бы сразу поняла, что мы уже дома. Не могли бы мы… если вам это не сложно, на секундочку остановиться? Мне бы так хотелось послушать…
Вдалеке раздался пронзительный зов антилопы, и над землей вновь повисла тишина, глубокая и загадочная.
— Я заметила, что зебры и гну прекрасно уживаются рядом, — тихо проговорила Джулия, ощущая потребность нарушить великое безмолвие.
Грохот джипа вспугнул ватагу юных бородавочников. Задрав хвостики, они бросились врассыпную.
— Ой, какие же они хорошенькие, слов нет! — Джулия понимала, что сморозила глупость. Она сама не знала, почему эти уродливые, но удивительно привлекательные существа вызвали в ней восторженное умиление.
— Хорошенькие?!
— Мне следовало сказать «привлекательные», — раздраженно буркнула Джулия.
— Мне трудно угодить, — ответил Грант, не спуская глаз с ее губ.
Джулия в панике отвернулась. «Он, наверное, туг на ухо и читает по губам», — успокоила она себя.
Вокруг лагеря кружили в машинах любознательные туристы. Вереницы газелей и антилоп плели на зеленом бархате равнины древние, как сама жизнь, узоры.
…Через неделю Джулия наконец получила из города мебель, посуду, ковры и тут же пригласила Роберту посмотреть на покупки. Молодая женщина казалась ко всему безразличной.
— О, мне так плохо, Джулия! Сил моих больше нет! Жара невыносимая! — простонала Роберта.
— Не грусти! Скоро все тяготы будут позади, и у тебя появится маленькое солнышко, оно будет дарить тебе счастье и радость. Это же просто замечательно!
— Скоро? Не знаю, мне так тошно, — проворчала Роберта.
— Посмотри, как тебе этот цвет? — спросила Джулия, разворачивая рулон шелка.
— Краски, ткани, цвета — от этого мне тоже дурно. Думаю, мне лучше уехать к родителям и не мучить Карла. А тебе я оставлю свою швейную машинку.
Вскоре Роберта уехала. Чтобы справиться с тоской, Джулия с головой ушла в работу и, как заведенная, кроила, шила, передвигала мебель. Но это мало помогало.
— Я бы хотела прокатиться по заповеднику, — как-то за завтраком сказала Джулия отцу.
— Отличная мысль, — слабо улыбнулся Стэн. — Не забудь правило номер один!
Джулия на медленной скорости пересекла долину и въехала на холм, откуда открывался чудесный вид на окрестные горы и долы, дремавшие в золотистой утренней дымке.
Джулией овладел блаженный покой. Неподалеку среди травы громоздились валуны. Их блестящие, нагретые солнцем бока так и манили ее. Девушка открыла дверцу внедорожника, опустила на землю одну ногу и с опаской посмотрела на небо. В лазурной синеве парил гриф. Описывая большие круги, он начал медленно спускаться к земле и вскоре скрылся за деревьями.
В зарослях что-то зашуршало, и Джулия, убрав ногу, опасливо посмотрела по сторонам. Ложная тревога! Посмеиваясь над собственными страхами, девушка вышла из машины.
Джулия потянулась и, расстегнув верхние пуговицы блузки, почувствовала на коже ласковые прикосновения ветерка и жаркого солнца.
В густой траве завел песенку кузнечик, зашуршала трава, вдалеке раздалось глухое тявканье — и снова все стихло.