Читать интересную книгу Черная часовня - Кэрол Дуглас

Эффект от бренди превзошел наши ожидания. Пинк встряхнула очаровательной головкой, будто после долгого сна, и требовательно спросила:

– Зачем вы здесь? Вы не из полиции. На континенте женщинам не позволяется вмешиваться в подобные дела.

– А в Соединенных Штатах позволяется? – удивилась я.

– Разумеется, Нелл! – Ирен даже не посмотрела на меня, полностью сосредоточившись на девушке. – Я ведь работала на агентство Пинкертона, когда жила в Америке, а потом и в Англии, хотя и недолго.

Наша собеседница ухватилась за знакомое название:

– Пинкертон? К Пинк прислали агента Пинкертона? Просто безумие… впрочем, тут все – сплошное безумие. Да к тому же я только начала учить язык.

Пинк вдруг засмеялась так резко, что расплескала бренди, а потом закашлялась – до слез на глазах, до икоты.

Я узнала начинающуюся истерику и уже было поднялась, чтобы успокоить бедняжку, когда Ирен жестом остановила меня.

– Значит, поэтому вы одеты как мужчина? – спросила Пинк сквозь слезы и икоту. – Я чувствую себя Алисой в Стране чудес, как если бы вы были Белым кроликом, а не леди Пинкертон в мужском костюме… Простите меня. Обычно я не такая идиотка. Но это было так ужасно! Самая ужасная вещь на свете. Ужасная до тошноты.

Я уже не горела желанием услышать подробности дела, которое должна была расследовать Ирен.

– Рассказывайте, – велела примадонна и откинулась в кресле, вынимая из одного кармана свой элегантный портсигар, а из другого – спички.

Когда Ирен доставала одну из тонких сигарет, на восхитительной синей эмали портсигара, будто небесное созвездие, сверкнула выложенная бриллиантами буква «И». Каждый раз вид этой бесценной работы Фаберже заставлял меня содрогнуться. Он напоминал мне о двух людях, которых я ненавидела больше всего в жизни: о русской шпионке по кличке Соболь, подарившей Ирен эту безделушку, снабженную отравленным механизмом, и о Шерлоке Холмсе, распознавшем и обезвредившем смертоносный подарок. Я до сих пор не могла понять, почему Ирен не только пользуется злосчастным портсигаром, но и очень дорожит им.

Округлившимися глазами Пинк наблюдала, как Ирен прикуривает сигарету.

– А это вкусно? Мне хотелось бы попробовать.

– Значит, вы обязаны попробовать. – Примадонна наклонилась к девушке и протянула той сигарету. – Просто… втяните дым.

Бедняжка приложила курящийся цилиндрик к своим нежным губам и осторожно втянула воздух. И сразу же зашлась в новом приступе кашля, после чего я посмотрела на подругу с неодобрением.

– Тут все дело в привычке, – заметила Ирен, забирая сигарету обратно. Она сделала затяжку и задумчиво выпустила вверх тонкую струйку дыма: – Теперь, когда вы достаточно отвлеклись, возможно, вы сможете объективно рассказать нам о том, что здесь произошло.

Пинк, прижимая ко рту мой носовой платок, кивнула:

– Я всегда гордилась своим умением непредвзято судить о вещах, мадам Нортон, – я правильно запомнила ваше имя? – Она выпрямилась: спина напряженная, как тетива лука, но руки больше не дрожат. – Я обнаружила убитых женщин. В этом самом здании, двумя этажами ниже. Я была первой, кто нашел их и предупредил всех здешних обитателей. Боюсь, что мне не удалось удержаться от крика.

– Вы уверены, что женщины были убиты? – спросила Ирен.

Девушка непонимающе уставилась на нее:

– Их не просто убили. – Пинк отхлебнула еще бренди. Ее голос зазвучал звонко и резко, даже зло. – Их разделали, словно туши на Центральном рынке Парижа. Я смогла узнать жертв только по обрывкам одежды, прилипшим к… к тому, что от них осталось.

И вдруг на меня снизошло озарение. Я разгадала назойливую фразу, преследовавшую меня всю ночь: несколько раз прозвучавшее французское выражение «abbot noir», в дословном переводе на английский – «черный аббат». Как же глупо с моей стороны было думать, что в деле обязательно замешано церковное лицо. Я даже вообразила себе, что речь идет непременно о служителе католической церкви, и непременно в черной сутане. Но, как оказалось, инспектор и Ирен вовсе и не думали судачить о загадочных монахах. Не «abbot noir» говорили они, а «abattoir» – слово, которое я знала, хоть и не ожидала услышать в приличном обществе.

«Abattoir».

«Скотобойня».

Место, где потрошат тела.

Глава пятая

Черный аббат

Здесь, как и полагается, все оставалось в неприкосновенности, и по-прежнему царил хаос.

Эдгар Аллан По. Двойное убийство на улице Морг[20]

Спустя какое-то время бренди был допит, а сигарета Ирен превратилась в пирамидку серебристого пепла, венчавшую коричневый окурок, в одном из пустых хрустальных бокалов.

При всем моем отвращении к дурному запаху и грязи, неизменно сопутствующим процессу курения, и при всей моей ненависти к спиртным напиткам, должна признать, что эти мужские пороки в тот вечер помогли нам справиться с захлестывающими эмоциями.

– Оставайтесь здесь, – приказала Ирен мисс Пинк, которая теперь, поделившись с нами своим ужасным грузом, чувствовала себя спокойнее.

Что касается меня, предложи мне кто-нибудь бокал с содержимым того графина, я бы охотно согласилась – а меня, как известно, не так-то легко заставить пить.

Мы вышли из комнаты. Мужчины, так и стоявшие по обе стороны двери, подались нам навстречу. Выражение крайнего нетерпения на галльских лицах делало полицейских похожими на взволнованных пуделей.

Я бы непременно рассмеялась, не будь ситуация настолько удручающей.

Ирен не стала терять время, повторяя уже известные всем подробности:

– Это был ее первый день… первая ночь в этом доме. Она не знакома с убитыми – или не смогла опознать их. Это вполне можно понять, как я полагаю. – Оба мужчины кивнули, отводя взгляд. – Судя по всему, имело место ужасное преступление, по жестокости сравнимое с двойным убийством на улице Морг. Вы понимаете, о какой истории я говорю?

Инспектор ле Виллар кивнул:

– Как вы знаете, я изучал методы работы иностранных сыщиков, особенно те, которые применяет соотечественник мисс Хаксли.

Я вздрогнула при упоминании о том господине, вездесущем проныре с Бейкер-стрит.

– Это касается и выдуманных детективных историй? – переспросила Ирен.

– Действие рассказа мистера По происходит в Париже, а его главный герой – французский следователь, Огюст Дюпен, – ответил инспектор с таким удовольствием, будто перекатывал во рту глоток бренди богатой выдержки. – Ваше сравнение с этой старой историей на удивление верно. То, что здесь случилось, действительно очень напоминает обстоятельства…

– Верно, – перебила его Ирен. – Я должна увидеть место преступления. Мисс Хаксли может остаться здесь и присмотреть за мадемуазель Розой.

– Но, – в этот раз инспектор опередил мои возражения, – такая сцена не для женских глаз. Вам туда нельзя!

– Чтобы вытащить из девушки все известные ей сведения, я должна увидеть то, что видела она. Я должна знать, какие вопросы ей задавать. Она могла заметить намного больше, чем сама осознает из-за шока.

– Вы совершенно правы, и, однако, вы же слышали обо всех кошмарных деталях… Даже своих жандармов я постарался бы по возможности оградить от подобного зрелища.

– Весьма похвально, но я – не один из ваших жандармов, – отрезала Ирен.

– Мы привезли вас сюда не для того, чтобы осматривать место преступления.

– Но я уже здесь, и теперь мне необходимо содействие в выполнении работы, которую вы попросили меня сделать… Нет – потребовали. Вы и ваш анонимный «сильный мира сего».

При этих словах инспектор вздохнул и похлопал своей промокшей фетровой шляпой по колену. Его начальник быстро заговорил на французском. Перекинувшись с ним парой фраз, ле Виллар снова повернулся к Ирен:

– Можете идти посмотреть, но только потому, что мы должны отчитываться перед вашим… покровителем. Если с вами случится истерика, меня не вините.

– Истерики не будет.

– Конечно не будет, – встряла в разговор я, – потому что я иду с тобой.

Французы снова закудахтали.

Даже Ирен уставилась на меня с недоверием.

Я поспешила объясниться:

– Я видела тело утопленника на обеденном столе Брэма Стокера, а еще я была с тобой в парижском морге, помнишь? Я не могу позволить подруге столкнуться с подобным ужасом в одиночку. К тому же я обещала Годфри, что у тебя всегда будет соответствующее приличиям сопровождение.

Примадонну не одурачила апелляция к приличиям – извечный предлог из моего небогатого арсенала аргументов. Она дотронулась до моей руки:

– Со мной все будет в порядке, Нелл.

– Разумеется, с тобой все будет в порядке – я же рядом! – Подумав, я добавила: – Очень жестоко с твоей стороны держать меня в неведении, когда даже это дитя в розовом платье смогло пережить увиденное.