— Миша, конечно, развестись не обещал. Но я тоже не лыком шита! Он мне как-то показал свои активы и счета, я прикинула — знаешь, все-таки пойду за него. Ребенка рожу. Только не как ты, одного хватит. Сыночка. Но надо было, чтобы он с тобой развелся, вот я и решила тебе сделать подарочек на ваш юбилей. Поиграла сама — отдай другой! Пятнадцать лет как сыр в масле каталась, теперь иди поработай! Такие мужчины должны быть только с первоклассными женщинами, а ты уже старовата!
Когда я решила, что услышала достаточно, я вынула из сумочки купюру, покрывающую стоимость моего кофе в два раза, положила ее на блюдечко рядом со вторым пакетиком сахара и молча, не отвечая на взволнованные вопросы этой Наташи, встала и вышла.
К счастью, таксист никуда не уехал и ждал меня, как мы условились. Я сразу села в машину и надела темные очки, боясь не справиться со слезами, когда они потекут. Потечет и моя тушь.
Какой же надо быть женщиной, чтобы вот так себя вести? Где надо родиться, кем быть воспитанной, чтобы не иметь настолько ни грамма совести? Неужели ее жизнь настолько тяжела, что она получает удовольствие только от унижения других?
Или Миша по-настоящему жирная удача в ее убогой жизни? Она ведь даже ни разу не сказала, что любит его.
Не знаю, было бы мне легче, чем если бы она попросила не мешать их любви.
По дороге домой я чувствовала… облегчение.
Больше не надо было делать выбор между плохим вариантом и вариантом еще хуже.
Все уже было решено.
И хотя было больно так, что казалось — сердце пробито насквозь, слезы из моих глаз текли от облегчения, а вовсе не от печали.
Сборы
Вернувшись домой, я на несколько секунд застыла в прихожей, не зная, с чего начинать, за что хвататься. Как бросить уже налаженную жизнь?
Не на неделю к морю слетать, хотя и туда я беру пару чемоданов с платьями и туфлями.
А уйти навсегда из дома, который столько лет был моим.
— Серафима Матвеевна, — позвала я. Надо довериться профессионалам.
Няня что-то проворковала Алиске и вышла ко мне. И сразу насторожилась, увидев мое лицо. Я даже провела по нему ладонями, хотя точно знала, что не плакала. Даже в такси подкрасилась, чтобы выглядеть пободрее. Но Серафима Матвеевна с нами с Алискиного младенчества, знает нас всех как облупленных. Вот и меня тоже.
— Я сварила куриный супчик Алисе, — сказала она. — С алфавитом, как ей нравится. Да и вам нравится. Вы, может, поедите? Взгляд голодный. Я побольше сделала, помню, вы говорили, что ваш любимый.
— Не надо, — отмахнулась я. — Некогда. Серафима Матвеевна, соберите вещи детей, пожалуйста. С расчетом на… — я задумалась. — Месяца на три. Мы уезжаем к моей тетке пожить в другой город… В Санкт-Петербург, — я сочиняла на ходу. — Нужно все необходимое.
— Это что же? — Удивилась няня. — А как же школа?
— В школу там пойдут!
Про школу я не подумала. Куда я сорву Алиску? А у Ваньки важные зачеты, какие-то проекты он защищает. Получается, надо будет их в другую отдавать? За эту же Миша платит. Да и найдет он их там, не спрячемся.
Ох, как все непросто. Все сразу непросто. Начиная от школы и заканчивая вещами.
— Только много вещей не кладите! По чемодану на каждого! — Крикнула я ей вслед.
Зимнее тоже нужно. И школьную форму. Или в новой школе будет своя?
Разом как-то навалилась усталость, а ведь мне еще свои вещи собирать!
Я отправилась в гардеробную, пнула там так и не разобранный чемодан с морей.
Пусть уж так остается. К чему мне теперь все эти вечерние платья и брендовые купальники… Мне теперь надо попроще что-то. Работу мне вряд ли дадут в офисе «Газпрома».
Я вытащила свой самый большой чемодан, наш с Мишей на двоих. Бросила его на кровать и сама себе покачала головой. К тете в другой город. На три месяца. Ну что за чушь я несла!
Из рук валилось все: туфли, джинсы, платья, которые я положила для потенциальной работы. Белье… Наверное, красивое мне уже не пригодится? А дешевые колготки я сама куплю. Духи? Шелковая пижама? Моя косметика…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
За что ни схватись — все без толку. Сколько я видела в интернете списков, что брать в отпуск и никогда, что брать, когда уходишь от мужа навсегда.
Как же так…
Я села на край кровати, не заполнив чемодан и наполовину и уткнулась лицом в ладони. Как же так! Совсем невозможно поверить. Вся жизнь изменилась в один день. Еще суток не прошло с нашего возвращения, с получения того сообщения, а я уже должна научиться жить одна!
— Леночка, я Алисе не стала класть ее юбки любимые, она из них уже выросла, но никак не смирится. Давай лучше новые купим? А Ванечке нужны пиджаки, старые уже в плечах не… Ох, девочка моя…
Серафима Матвеевна была не намного меня и старше. Шестьдесят всего, младше моей мамы. Но она так обо мне заботилась, что иногда мне хотелось капризничать как маленькой. Вот и сейчас она всплеснула руками и бросилась ко мне. Я остановила ее взглядом. Не потому, что мне не хотелось, чтобы меня пожалели. Просто была уверена, что стоит ей погладить меня по голове, я разрыдаюсь и уже никогда не смогу остановиться.
— Сейчас… — я похлопала себя по щекам, встала и взяла телефон. Перевела ей крупную сумму через электронный банк и когда телефон пиликнул уведомлением, сказала: — Вот вам деньги за временный простой. Но вы нас не ждите, мы можем не вернуться. Ищите новую работу.
— Леночка… — у женщины слезы выступили на глазах, когда она увидела сумму. — Леночка, ты бы себе оставила деньги-то. Пригодятся.
— Нет, — мотнула я головой. Но объяснять ничего не стала.
— Леночка, ты ведь мой номер знаешь? — Серафима Матвеевна покивала. — Ты звони в любой момент… Если вы раньше вернетесь. — Она решила поддержать мою ложь, хотя я видела по ее лицу, что она поняла, если не все, то очень многое. — И денег не надо. Мне Алисонька как родная уже, да и Ваньку я люблю. Просто звони. Пригодится.
— Хорошо… — я помедлила, но решила, не сжигать этот мост окончательно. — Если раньше… вернусь.
— А давай я и твой чемодан соберу? — Предложила она вдруг. — Я-то в этом разбираюсь. Тоже, было дело, уезжала… к сестре в другой город.
— Ну что ж вы… — я растерянно оглянулась и решилась: — Хорошо! Спасибо большое.
И тут же об этом пожалела, когда вышла на кухню.
Лучше б я была занята делом. Потому что увидев кухонный стол, на котором Миша меня…
Я сползла по стене, заливаясь слезами, которые копились с утра.
Дети
— Я все собрала, — Серафима Матвеевна вошла на кухню, где я так и простояла столбом не знаю сколько времени, дотрагиваясь кончиками пальцев до стола. — Леночка, ты себя не мучай так. Всякое бывает. Нет ни одного верного мужика, не встречала я. Если даже в одном браке он яйца в холодильнике держит, то в следующем — своей яичницей весь гарем кормит. У них же по-другому все…
Я раздраженно дернула плечом. Мне эти женские мудрости еще в журналах надоели, не хочу их слушать в своем доме.
Хотя каком уже моем.
— Положила все твои украшения в дорожную сумку. Туда же твои шмотки, которые ты не носила, а они дорогие. Продашь, если надо будет. Сумочки маленькие, босоножки. Ты с вещей начинай, драгоценности успеются.
Ну за что мне это наказание!
Я не просила ее учить меня жизни!
— Последний совет, — няня наша, видимо, почувствовала, как меня бесит то, что она говорит. — Квартиру сними как можно скорее, нет у тебя денег в гостинице жить. Он карты заблокирует сразу, как уйдешь. Просто накинь пятерку на цену, тебе в тот же день сдадут со свистом, а ты сэкономишь.
— Идите домой, пожалуйста… — еле выжала я из себя слова.
— Иду, иду, уже иду. Там получилось четыре чемодана, сумка и рюкзачки деткам.
— Спасибо большое.
Я нашла в себе силы повернуться.
— Я Ваньке написала, чтоб домой скорее бежал.
— И за это спасибо.
Закрыв за ней дверь, я поняла, что мне предстоит самое сложное.