Я запомнила эти слова и теперь разглядывала толпу. Кто из них люди, а кто - не слишком? Впрочем... должна ли я задаваться таким вопросом? Как ни крути, распоследняя голодная сущность из сумеречного мира здесь и сейчас является более желанной гостьей, чем светлая донни.
Это ведь и их праздник тоже. И невежливо с моей стороны было бы игнорировать сей очевидный факт.
Вздохнув, я перевела взгляд на парочку высоких кресел, стоящих в отдалении. Одно было чёрным, изукрашенным листьями и пряными травами - для Короля. Второе, овитое множеством осенних цветов - для Королевы. Сейчас они пустуют, но скоро, уже очень скоро...
Тряхнув головой, я решительно сделала шаг вперёд.
Глава 9
Основное действо началось не сразу.
Я успела обойти по кругу отведённое для праздника место, испробовать угощения и зажаренное тут же, на костре, мясо жертвенного быка. Не сказать, что я была голодна (честно говоря, поначалу казалось, что кусок из-за волнения не полезет в горло), но Коко была категорична по этому поводу.
"Ты должна испробовать угощения, - говорила она. - Для Ночи всех Неживых хозяева отбирают лучших быков и самые спелые овощи и фрукты, хозяйки стоят целый день за столами, колдуя над блюдами. Какой гостьей ты будешь, если проигнорируешь их щедрость, не уважишь труд? Как духи посмотрят на такое отношение? Да и поверь: яства этой ночью придадут сил, как ничто другое."
И действительно, я сама не заметила, как растаял во рту чудесный тыквенный пирог, каким-то мистическим образом усыпив волнение и пробудив аппетит. Далее рука моя потянулась к грозди винограда вытянутой формы, именуемого в народе "демоновыми пальчиками" (порой, правда, упоминался совсем другой орган, но это уже издержки). Потом я испробовала различных орешков, и какой-то вихрастый парень в маске ворона с шальной улыбкой протянул деревянную кружку, наполненную сидром, и кусок мяса, завёрнутый в лепёшку.
Стоит ли упоминать, что всё было потрясающе вкусно?
Потом кто-то крикнул мне: "Время звать Короля!". Я радостно закивала в ответ, не знаю даже, зачем - просто и правда, самое же время!
Дважды спрашивать никто не стал: мне сунули в руки сияющий оскалом фонарь на верёвочке (кажется, только недавно он был обыкновенной репой), и я закружилась в хороводе вместе со всеми, увлечёнными, как осенний лист, нарастающей приливной волной музыки. Барабаны и цимбалы, поначалу будто бы несмело вплетавшиеся в общий ритм, теперь перехватили господство и звучали всё громче, заставляя сердца и магию собравшихся здесь биться в такт их звучанию.
Король Карнавала появился, когда музыка достигла своего апогея. Он выступил из темноты, будто всё время там стоял, в компании своей свиты. Его рогатая маска, скрывавшая пол-лица, казалась очень древней и пестрела старинными мерцающими письменами, которые убегали от чужого взгляда, не позволяя себя прочесть. Меж тем там, на границе Карнавала и тумана, загорелись и другие фонари.
"А, да, - говорила Коко. - Не пугайся слишком, когда увидишь черепа на границе, светящиеся изнутри. Такие фонари освещают мёртвым дорогу, милая; говорят, они окружают дома Привратниц, Верховных Жриц Предвечной. Это правило, из тех же далёких времён, когда люди жили племенами, когда Короли Карнавала были одновременно и Жрецами. Они становились вместилищем бога плодородия, а после, если на землю обрушивался неурожай, приносились в жертву вместе с Королевами. Много лет утекло с той поры; изменился мир и людское сознание, и боги тоже стали другими. Светлые по сей день попрекают нас теми жертвами, хотя, если ты спросишь меня, их ритуальные сожжения иноверцев - те же самые жертвоприношения... Так или иначе, кровавые ритуалы затерялись в песках времени, сменились спектаклями, но черепа-светильники остались. Нравится это кому-то или нет, но ничто другое для мертвецов не сияет так же ярко. А ведь им тоже надо находить дорогу, верно? Особенно им, если разобраться."
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
"Да, - подумала я. - Особенно им... не хотела бы я, чтобы папа заблудился где-то там, в этом тумане. И на его похороны мне попасть не удалось... Простит ли он меня за это? Сможет ли уйти, куда нужно, после такого неуважения с моей стороны? Хотя, он - простит... наверное."
Уж не знаю, повлияли ли такие мысли или атмосфера праздника, но те, пограничные фонари не испугали меня вовсе. Наоборот, их странное, мистическое сияние вселило странную надежду в мою душу. "Светите же ярче!" - пожелала я им, а после повернулась, чтобы посмотреть на Короля внимательней.
Мне, разумеется, описывали внешность лорда Каотора. Что уж там, моя шустрая нянюшка даже достала где-то его портрет! "Я общаюсь с прислугой в других домах, знаешь ли, - сказала она с достоинством в ответ на мой изумлённый взгляд. - И знаю, какие почтенные донны наметили лорда столичного в женихи своим дочерям. И у кого можно одолжить портретик, конечно!" Таким образом, я прекрасно знала, что Король этого года - весьма привлекательный юноша. Альбинос, как все энерговампиры - волосы белоснежные, глаза розовые, с вертикальным зрачком, лицо узкое, хищное...
Но портрет, как это частенько бывает, не передавал и десятой доли того впечатления, которое производил лорд. Картинка не способна показать чуть угрожающей грации движений, свойственной в природе крупным хищникам из тех, что скучают на вершине пищевой цепочки; на бумаге не разглядеть, как пламя отражается в этих глазах, окрашивает их в алый цвет и танцует там, чаруя, как взгляд змеи; небрежные штрихи туши, сколь бы скрупулёзен ни был художник, не могут повторить всё многообразие смыслов, таящееся в его улыбке.
Не знаю, почему я остановила взгляд на губах Каотора. Крупный, красиво очерченный рот, порочная улыбка... или она мне кажется таковой? "Распущенность часто бывает в глазах смотрящего", - любил говорить отец. И всё же...
Король Карнавала вдруг повернул голову, будто почувствовал мой взгляд. Хотя почему - будто? Насколько я знаю, во всех тёмных магических Академиях таким вещам учат. И мне следовало бы об этом вспомнить раньше, о да.
И вообще, что должна делать благовоспитанная донни, если её застали за таким вот бесстыдным разглядыванием? Уж точно не смотреть в ответ! Но я - не могла отвести взгляда. Почему-то.
Так мы и застыли, глядя друг на друга. И у меня в животе вдруг начал собираться жар, как будто... мне не с чем было сравнивать тогда. Странное чувство.
Не знаю, сколько мы так смотрели - может, пару мгновений, а может, и несколько минут. Прервала нас внезапная тишина - музыка смолкла на самой высокой ноте, оставив после себя ощущение какой-то звенящей пустоты. Будто тоскуешь по чему-то, но сам не знаешь, по чему - а это, знаете ли, худшая разновидность печали, горше и не придумаешь вовсе.
- Время!
- Время!
- Время!
От голоса, повторившего трижды это слово, у меня будто холодный сквозняк пробежал по спине. А Каотор отвёл глаза, будто с усилием, присел на импровизированный трон и хлопнул в ладони трижды.
Я застыла, не совсем понимая, что нужно делать - об этой части Коко уже ничего не рассказывала, кроме как "сама всё почуешь". По счастью, некоторые из присутствующих знали регламент - в центр площадки начали сносить вязанки хвороста, и скоро поистине гигантский костёр был собран. И запылал.
- Пришло время танца! - голос Короля Карнавала пронёсся по площадке. Я увидела, как несколько девушек отделились от толпы, и без особых сомнений сделала то же самое.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Ко мне со всех сторон подскочило несколько женщин постарше. Поскольку остальным претенденткам оказали такое же точно внимание, я не стала противиться. Подошедшие, что-то напевая и нашёптывая, принялись меня... раздевать или наряжать? Даже не знаю, какое слово тут будет уместнее.
То есть, с одной стороны они... порвали моё платье. Действительно порвали, безжалостно швырнув в разгорающийся всё яростнее костёр и верхние юбки, и жилет!