индейцев, ныне почти вымершей расы, но ответ нет. Я не глава Перекрестка.
Перекрестком управляет совет из семи человек. Шериф, Сабиро, наш врач, кузнец и
еще несколько умных и просвещенных людей.
— А вы?
— Я? — Он посмотрел на меня с хитрым прищуром своих синих глаз. — Ну, скажем так,
я даю советы, когда меня попросят. На правах самого старшего в деревне.
Мы отхлебнули еще пива из кружек за знакомство.
— Кстати, почему молчит ваша подружка? — Дим кивнул в сторону доевшей мясо
Сциллы, которая теперь с интересом вслушивалась в наш разговор.
— Простите? — Я был слишком ошеломлен вопросом.
— Молодой человек, я не одну сотню лет живу на этой израненной людьми планете и
уже водил знакомство с ее расой.
Я вначале как-то не обратил внимания на фразу про сотню лет.
— Да я и не молчу, просто я скромная. — Раздалась мыслеречь Сциллы у меня в
голове, наверное, у Дима тоже.
Тот снова весело закудахтал.
— Очень приятно! — затем посмотрел на меня и внезапно сменил тему разговора. — Ты
знаешь, кто теперь является самым важным фактором эволюции? Я надеюсь тебе не
надо разъяснять, что такое эволюция и естественный отбор?
Я кивнул.
— Ну и чудесно. Самым важным фактором эволюции на данный момент истории Земли
является Ч Е Л О В Е К!
Я изумленно выгнул бровь. Это что-то новое в постулатах дедушки Дарвина, как бы
он в гробу не перевернулся.
— Эээээ. Вижу, ты не понимаешь. Смотри. — Старик, видно оседлал своего конька. —
Миллионы лет назад, маленькой мушке, чтобы отрастить новую пару усиков
понадобилось бы для этого не один миллион лет и миллиард поколений. А теперь,
буквально за каких- то двести лет появились существа, которые при нормальном
развитии эволюции даже не приснились бы ученым в их самых смелых снах.
— Ну, например Сциллы. Кстати, ты знаешь кто такая Сцилла? Это мифическое
существо из преданий Ираклия. — Дим махнул в сторону шерифа. — Он грек. Так, вот,
Сцилла это чудовище, пожиравшее корабли древних мореходов, еще на заре
человечества. И какое странное совпадение, что кошки-мутанты назвали себя
Сциллами.
— Я не кошка! — обиженный голос Сциллы.
— Кошка моя дорогая, обычная кошка. Ты просто не подозреваешь, что творит с
генами уран 238! Если поместить кошку в условия повышенной радиации, то она
поднимет лапки вверх. Но если несколько ее предков, — Дим указал на смотрящую на
него Сциллу, — до попадания в условия радиации опрыскать "Зеленым драконом", это
китайское химическое оружие, мутаген, Пекин успел сбросить на Америку несколько
ракет с этой заразой, прежде чем сгореть в ядерном костре. Ну, так вот, если на
ее предков попала та дрянь, то вполне можно выжить в смертельной для других зоне.
И через сто пятьдесят лет мы получаем абсолютно другой вид. Да, она похожа на
кошку, но только совсем чуть-чуть. Получился идеальный во всех отношениях
организм. Выживаемость в радиоактивной пустыне, мимикрия, телепатия, наконец!
Это уже не совсем кошка.
Дим перевел дух и опустошил свою кружку, я поспешил его догнать. Пиво было
чертовски хорошим, как и рассказчик.
— Или возьмем твоего Лохматого друга!
— Мамонта?
— Мамонта? Ты так его называешь? Нет, это обычный слон. Мамонт больше и
агрессивнее. Возьмем слона. Двести лет назад его предок мирно стоял в зоопарке,
кушал травку и радовал детишек, таких как я. Теперь же это крупный хищник.
Опасный. Вся Пустыня превратилась в полигон эволюции! Начиная с пустынной крысы
и заканчивая Деаткло, невообразимой мутацией хамелеона. Приспособились все! Ну,
или почти все. К сожалению лошади выжить не смогли. Были такие животные, вроде
браминов, но двигались быстрее. — Дим уставился на пылающий огонь в очаге
трактира, его глаза заволокло пеленой воспоминаний, он так просидел наверно с
минуту, затем встряхнулся, отгоняя свои воспоминания, и продолжил.
— И все это произошло из-за человека. Мутагены, ядерные бомбы, эксперименты в
области генетического оружия, темпоральная бомба, наконец!
— Какая, какая бомба? — Это было что-то новенькое.
— Т е м п о р а л ь н а я. Вершина человеческого гения в области оружия. Их
придумали русские, еще в начале двадцать первого века, но побоялись использовать,
опасаясь последствий. И правильно, между прочим, опасались! Они уничтожили
разработки, а частью закопали где-то в Сибири. Вот уж не знаю, как бомбы попали
в Америку. Только лет сто пятьдесят назад, наши доблестные вооруженные силы
сбросили две таких штуки. В начале на одну небольшую деревню, в порядке
эксперимента, — он остро взглянул на меня. — А вторую на Нью-Йорк, который
оккупировали русские части во время Вторжения. Зачем уничтожать город и засорять
страну радиацией, гораздо проще отправить его куда-нибудь в другое пространство
и время. Эта бомба искажала пространство и время, создавая темпоральную дыру,
она просто стирала город или деревню с карты и кидала его в такие далека. Иногда,
правда, город появляется. То там, то сям. Никто не знает, когда он объявится и
где.
— Да всего и не упомнишь. — Дим обречено вздохнул. — Люди всегда найдут способ
укокошить себе подобных. Ты знаешь, что человек, который жил двести лет назад,
попав в Пустыню, прожил бы меньше часа? Он просто получил бы такой уровень
облучения, что просто бы умер. А мы спокойно проходим там, где наши предки нашли
бы смерть. Человек тоже меняется. Не так быстро, но меняется. Уже появляются
новые расы. Мутанты, призраки, летуны.
Про летунов я слышал впервые.
— Тебе повезло.
Я удивленно посмотрел на Дима.
— В чем?
— В том, что ты выбрал правильную дорогу на том перекрестке, в ночи. Пойди бы ты
по другой дороге, например, на север, неизвестно как бы сложилась твоя судьба. —
Он серьезно смотрел на меня. — Перекресток. Вся наша жизнь перекресток. Выбирая
ту или иную дорогу, мы создаем собственную судьбу. Главное не ошибиться в этой
дороге. Ты не хочешь остаться с нами? Мы найдем тебе занятие.
Соблазн был велик, но дорога с ее перекрестками судьбы слишком звала меня. Я с
сожалением покачал головой и виновато посмотрел на Дима. Тот понимающе кивнул
головой.
— Вот ты снова сошел с перекрестка на новую дорогу. Тогда рано утром тебе надо
будет уйти, иначе станет поздно. Мы подобрали твое ружье и рюкзак. Сабиро отдаст
их, когда будешь уходить.
Дим встал из-за стола, кивок в мою сторону, затем Сцилле.
— Утром я тебя разбужу, а пока отдыхай.
И ушел. Я остался сидеть, задумчиво смотря сквозь стеклянную кружку.
* * *
Солнечные лучи еще только золотили верхушки красных утесов, когда я со Сциллой
стояли у открытых ворот. На плечах висел рюкзак с новым комплектом одежды,
который заботливо положила Сабиро, сухой паек, спички и разная нужная мелочь.
Карабин тоже был при мне, какое счастье, что слон не наступил на него в темноте.
Меня провожал только Дим. На вышках молча стояли часовые.
— Ну, прощай. — Он протянул мне руку, и я крепко ее пожал. — Возвращайся на
ночной перекресток и иди по северной дороге до мертвого города, затем сворачивай
на восток, говорят там обжитые земли.
— Я хотел спросить. Про татуировку на руке.
— А…. Это татуировка русских десантников. Нас сбросили в Америке перед тем, как
началась война.
— Но тогда вам…
— Очень много лет. — Он перебил меня. — Да это так. Я помню эту планету еще
зеленой. Но тебе пора идти. Прощай.
— Почему прощай? Может, еще увидимся. Я вернусь.
Грустная улыбка промелькнула на лице Дима. В глазах застыла печаль.
— Если только через сто лет.
Я пошел по дороге, медленно поднимаясь на холм. Сцилла сидела на плече. За мной
с грохотом захлопнулись ворота Перекрестка. Поднялся на холм, обернулся, чтобы в
последний раз бросить взгляд на деревню и обомлел. Перекресток исчез. Его просто-напросто
не было в низине. Абсолютно пустое место. Что это было? Деревня призраков?
Другое измерение? Деревня, которая появляется раз в сто лет? Или темпоральная
бомба, сброшенная на неизвестную деревню?? Я так и не узнаю. И мы пошли по старой дороге навстречу новым Перекресткам Жизни.
Глава 4. Взглядом птицы
Ветер крепчал. Он бросал песок в глаза, пытался сбить меня с ног, завывал в ушах
хором адских чертей. Я шел через силу, ветер дул мне в лицо. Надвинув свою
видавшую виды панаму цвета хаки пониже на глаза, и закрыв лицо сменной рубашкой,