Поджав губы, я пожал плечами.
– Вода и земля, – сказала она, потом подошла и, взяв меня пальцами за щеки, поморщилась, – Это крестьянские стихии. Первота ты драная, ну какой из тебя примал?
Она повернула мое лицо в одну сторону, в другую. Мы стояли посреди улицы, и, несмотря на ночь, мимо проходили другие Волки, но никто особо внимания не обращал. Обычная взбучка первушнику.
– Я плохо вижу все эти штуки, – она вглядывалась мне в лицо, – Чем занимался?
– Крестьянином был, – упрямо ответил я.
– Ааа, стихушник сраный! – она раздраженно отбросила меня на землю, – Ну что за шваль?
Хильда развернулась и пошла, я сидел некоторое время на земле, пытаясь справиться со своими эмоциями. Волчица отошла на несколько шагов, потом повернулась:
– Тебе было приказано сидеть? Шевелись, или увидишь меня в плохом настроении!
Нахмурившись, я все же встал и торопливо пошел за ней. Так это она еще и в хорошем настроении сейчас?
Через несколько поворотов мы подошли к высоким деревянным воротам в каменной ограде. Забор был в мой рост, и разглядеть, что за ней, я не мог. Видно было только, что за ним несколько построек, и один высокий двухэтажный дом.
– Устрица! Мать твою, открывай! – рявкнула Хильда, взявшись за кольцо и долбанув по железному билу.
– Да, да, госпожа! – послышалось из-за стены.
Через миг лязгнуло железо, створка со скрипом отъехала, и в щель просунулась голова девушки. Беловолосая, веснушчатая, и, я бы даже сказал, улыбчивая. Правда, на волчицу она смотрела испуганно.
Хильда бесцеремонно ткнула ладонью в макушку, заталкивая девушку обратно:
– Давай уже, – она вошла, потом бросила мне через плечо, – Ты чего встал?
Я протиснулся в щель, и маленькая белобрысая девушка в длинном светлом платье уперлась в створку, закрывая ее, а потом загнала железный засов на место.
Внутри был просторный двор, окруженный всякими постройками, и над всем этим высился двухэтажный дом. Первый этаж его был сделан из камня, второй из массивных бревен. Двор освещался несколькими стеклянными фонарями.
С одной стороны я заметил обширную площадку, где стояли манекены и стойки с оружием. Половина соломенных манекенов почему-то была обгоревшей. Но мой взгляд приковался к одинокому копью, прислоненному к стене сарайчика.
– Устрица, первуха ты пустая, – Хильда на ходу стала стягивать кожаный корсет, потянув за тесемки, – Жрать хочу!
Девушка стрельнула в меня глазками, а потом бегом пустилась за хозяйкой:
– Да, госпожа, там Рябжа такую баранину сготовила. Запах стоял, что с ума сойти можно!
Я остался стоять возле ворот, глядя им вслед. Корсет полетел на землю вместе с мечом в ножнах, и я скользнул взглядом по голой спине Хильды. Кажется, там красовалась пара шрамов.
Служанка на ходу подхватила элемент брони. Тут волчица, совершенно не стесняясь, развернулась и раздраженно бросила Устрице, кивая на меня.
– Этого накорми, и в том сарае… – она нахмурилась, а потом махнула рукой, – Да, где Трутень был, туда его.
Я непроизвольно глянул на сверкнувшую грудь, а потом воткнул взгляд в пол. Не хватало еще из-за этого получить метательным топором в лоб.
Устрица кивнула, подняв еще и меч, подождала, пока хозяйка скроется в доме, а потом махнула мне головой:
– За мной пошли.
Я послушно направился следом. Миниатюрная девушка провела меня мимо нескольких каменных сарайчиков, а потом указала на дверь в одном из них.
– Вот тут была каморка Трутня, – сказала она, – Располагайся, там прибрано. Хороший первушник был, – сказала она и пошла прочь.
Я посмотрел на дощатую дверь, а потом оглянулся и снова выцепил взглядом копье на той стороне двора.
– Поесть и переодеться сейчас принесу, – бросила через плечо Устрица.
Не ответив, я продолжал смотреть на оружие. Блин, не тупи, Марк, у тебя никаких шансов. Здесь зверей столько, сколько ты в жизни не видел. И не одни вторые ступени… Да и сама хозяйка, по сути, Серый Волк третьего когтя, и я не знаю ее способностей.
Я вспомнил, к чему привело мое прошлое искушение демоническим копьем. Хали теперь опять точится в том странном месте, а я даже не знаю, как ее вытащить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Вот бы кто отговорил меня от глупости. Это не побег от нулей, тут не прогуляешься по ночной деревне, прячась за домами. Волки сразу почуют.
– Буду дальше думать, – прошептал я, – Пока что я еще жив.
Повернувшись, я толкнул дверь в каморку.
Внутри были спартанские условия. Невысокая кровать с соломенным тюфяком, рядом столик с кувшином, и одна пустая полка на стене. Я заглянул за дверь – там были крючки для одежды.
Пройдя внутрь, я сел на кровать. Идеальное место для размышлений. Хотя, если мне сейчас принесут одежку для переодевания, надо бы подумать о своей безопасности.
Я вытащил из кармашка мешочек с наконечниками болтов и фигурку. Нереальное везение, что звери никого из нас не обыскивали. Видимо, у них даже в мыслях нет, что первушники и нули могут быть опасны.
Еще раз глянув на резного человечка, я ласково погладил его. Мне стало страшно, что возникшие у меня отцовские чувства к маленькой Грезэ ослабнут… Но нет, я только острее почувствовал желание поскорее выяснить, где она.
Радовало, что девчонка – не нуляшка, да еще и с двумя стихиями. Как минимум ее не убьют, ведь, по мнению зверей, это хорошая первушка. И это значит, что искать ее можно и нужно.
Покрутив головой, я затолкал мешочек и фигурку в тюфяк, отогнув затянутый грубыми стежками шов. Потом надо будет перепрятать, кто знает, вдруг тут солому меняют каждую неделю.
Сидя в тишине, я стал собирать мысли в кучу. Я в этом мире всего ничего, а у меня уже куча дел. Причем серьезное поручение, которое от Абсолюта, только одно, а остальное я сам на себя взял.
Можно поискать «тринадцатого» в Совете Стаи. По правилам, там должно быть двенадцать представителей, а значит, если есть лишний, это может быть он. Но, помнится, Рычок говорил, что в Совете уже давно правила не работают.
Значит, пока что я в нужном месте, и надо бы освоиться.
Кое-что вспомнив, я усмехнулся. А ведь Хали намекала, что ответ можно поискать в Медосе. То есть, если я не найду никого здесь, значит, мне туда. А как это сделать, я не представлял. Судя по-всему, средний мир находится где-то высоко. Может, самолет построить?
Если Хали говорила об этом, значит, способ есть. Из тех, кто в этом мире ко мне нормально относится, этот способ знает только она. А чтобы ее вытащить, нужно найти какого-то… кого? Тогда до меня долетело только начало имени – «Эзе». Я застонал от бессилия.
Девочка Грезэ и месть Рычка – это мои собственные долги. Могу забыть про них, но кем я после этого стану? Тем более, как мне кажется, стихия воды мне не просто так досталась.
Я усмехнулся, покрутив в руках талисман с прядью звереныша – он так и висел у меня на груди. С Рычком все понятно. Покрошить на хрен Серых Волков, и все. Делов-то!
Про Грезэ надо выяснять…
– Перваш, – дверь скрипнула, и вошла Устрица.
Осторожно сложив руки, она несла на ладонях поднос с плошками, при этом под ним угадывалась сложенная одежка. Поэтому-то девушка шла так аккуратно, стараясь не свалить это все.
– Ну, возьми что ли, однуха ты тугая, – проворчала белобрысая, стоя посреди комнаты, – Сейчас грохну все, сам убирать будешь!
Я сразу вскочил и подхватил поднос. Слово «убирать» было пострашнее любого наказания.
Устрица вытянула из-под столика табурет и кинула на него стопку одежды.
– Госпожа сказала, что у тебя немного времени. Через четверть часа ты должен быть на тренировочной площадке, – она махнула рукой, – Это там, где манекены соломенные.
Она развернулась и пошла к двери.
– Эээ… Устрица! – окликнул я.
– Что? – белобрысая повернулась, недовольно сдвинув брови.
– Спасибо.
– А, это, – она пригладила волосы, – Ну… А зачем госпожа тебя взяла?
– Э-э-э, – протянул я, – Не знаю. Что-то про примала сказала.