Читать интересную книгу Холодное блюдо - Евгений Щепетнов

Ангус давно подозревал, что миром правит Темный. Создатель то ли удалился от дел, то ли Темный и Создатель суть одно и то же. Если Создатель всемогущ и всеведущ – так зачем он попускает Зло? Почему он позволяет существовать Темному? И Ангус знал почему. Потому что Создатель и есть Темный. Только кого-то он жалеет, стоит к нему светлой стороной, а кого-то не любит – оборачивается темной личиной. Един в двух ипостасях – Темный и Светлый бог.

Иерганская ересь – так ее называли храмовники. Инквизиторы искореняли эту ересь огнем и мечом. И эту ересь тоже поставили в вину Ангусу. Кстати сказать, совсем не беспочвенно, хотя он никогда и нигде не говорил, что привержен Иерганской ереси, названной по имени ее адепта, некогда сожженного на костре за свои разлагающие веру проповеди.

Иерган был священником в Ангоре, куда скоро отправится Ангус. Некогда Ангор взяли приступом и разграбили дикие степные племена, пришедшие из Падрагской степи, и настоятель тамошнего храма Создателя Иерган, насмотревшись на творимые жестокими дикарями бесчеловечные деяния, вдруг понял – миром правит Темный. И понес это знание в народ. За что и поплатился.

Ангус не строил иллюзий. Жизнь его закончена, впереди – беспросветная тьма. Он никогда не станет богат, известен, он никогда не сможет жить открыто, прячась под чужой личиной (Ангус даже отрастил бороду, чего не делал никогда). Ему теперь нельзя будет завести семью, детей. Покрытый шрамами и ожогами калека – вот кто он такой. И если Ангус еще живет, то только потому, что раз и навсегда взял себе одно правило, которое выполнял неукоснительно, чего бы это ему ни стоило: «Ангус не сдается!»

Есть такая пословица: «Месть – это блюдо, которое нужно подавать холодным». И это то блюдо, ради которого стоит жить, – так решил для себя Ангус. Не важно, что инквизиторы пытали его по должностной обязанности – они делали это. Не важно, что пытать заключенных – это всего лишь работа палача. Он пытал Ангуса, а значит, должен умереть.

Взвод гвардейцев – он всех их знает по именам. Всех! И они должны умереть. Все! Все, кто приложил руку к беде, навалившейся на Ангуса.

И в первую очередь – император. Это он позволил пытать своего лекаря! Это он опозорил и обесчестил своего бывшего первого лекаря! Руками своих подчиненных, разумеется, – но все сделал ОН!

Список тех, кто должен умереть, не очень велик, но… как до них добраться? Впрочем, зачем сейчас об этом думать? Сейчас нужно думать о том, чтобы убраться из столицы, а еще – как восстановить здоровье. И это самое главное – здоровье.

Ангус трясущейся рукой взял со столика кружку с болеутоляющим снадобьем, отхлебнул. Горько, но ему уже нравился этот вкус. Очень нравился. И это плохо. Но и отказаться от наркотика не было сил. Позже. Вот заживут раны и откажется!

Подождал и с облегчением вздохнул – боль начала отступать, стала тупой, не дергающей, шипучей и злой. Теперь можно жить.

– Ты слишком много пьешь этой дряни…

Шелестящий голос заставил вскинуться, разомкнуть слипающиеся веки. «Тень»! Так тихо вошел, что и мыши бы не услышали! Как кот!

Или это Ангус уснул? После снадобья?

– Вам-то какое дело, сколько я пью? – скривился и демонстративно отхлебнул из кружки. – Мне нужно, вот и пью!

– Не забывай, ты теперь наш человек. Нужный нам человек. И пока нам нужен, не имеешь права портить свои мозги этой дрянью. Понимаешь?

– Понимаю, – ответил с горечью, злостью. – Я теперь ваша собственность. Вложение капитала, так сказать!

– Можно сказать и так, – собеседник проговорил равнодушно, без эмоций. – Сейчас ты пойдешь за мной. Тебе приготовлен ящик, в котором есть все необходимое. В ящике просверлены дыры, чтобы к тебе шел воздух. В нем есть еда, питье, есть сосуд для испражнений. Придется пробыть в ящике около недели, так что рассчитывай запасы еды и питья. Собери нужные снадобья, и кстати – в этом случае, возможно, лучше, чтобы ты всю дорогу спал. Так что можешь глотать свое снадобье столько, сколько захочешь. На месте, когда прибудешь, ты полностью исключишь его из рациона.

– А если не исключу?! – Будто Темный толкает в ребро, заставляет противоречить. Впрочем, можно сказать и так, ведь все наркотики от Темного.

– А если не исключишь, то отправишься прямиком в пыточную камеру к мастеру Ниуму. Нам наркоманы не нужны.

– Мне нужно оружие! – окрепшим голосом, твердо произнес Ангус.

– Зачем? Тебе не нужно оружие. Твое оружие – мозг и твои яды.

– Мне нужно оружие, чтобы в случае непредвиденных обстоятельств суметь себя защитить или покончить с собой. А на месте – я буду тренироваться с мечом, так как занятия единоборствами дают крепость телу и развивают мозг. Мне нужно восстановить мою былую форму – насколько это возможно.

– Хорошо. Тебе дадут нож, а когда окажешься на месте, любое оружие, какое захочешь. Чтобы ты мог тренироваться. И в случае необходимости защитить себя. Шанс, что степняки появятся у тебя дома, очень невелик, но… все бывает. Собирайся.

Насчет снадобья – это был правильный совет. Если бы не снадобье, неизвестно, смог бы Ангус выдержать путешествие. Ящик был довольно большим, чистым и даже оборудован всем, что необходимо, начиная от матраса и заканчивая большим ведром с плотно закрывающейся крышкой. Вполне комфортное «жилище», в котором можно было вытянуть ноги и лечь во весь рост. Но… это только на первый взгляд – комфортное. Ящик, как и другие ящики, подобные этому, укрепили на палубе купеческого корабля – здоровенной лохани, грузно переваливающейся через морские волны. Возможно, что, если бы ящик опустили в трюм, переносить качку было бы легче – палубный груз немилосердно раскачивало, отчего у Ангуса кишки норовили выскочить через глотку.

Но хуже всего была жара – удушающая, жгучая, ощущение было таким, как если бы Ангуса сунули в духовку и норовят вытопить из него лишний жир. Пот заливает глаза, кожу жжет, болят не совсем еще зарубцевавшиеся раны – пытка! Самая настоящая пытка! Какая там еда – только пить, пить и пить! И такими темпами воды не хватит надолго, это уж точно.

И вот тогда Ангус дрожащими от нетерпения руками развел в воде хорошую порцию снадобья – впятеро больше, чем нужно для снятия боли, – и выпил, предвкушая освобождение от мук. И провалился в забытье.

А потом так и было – просыпается, разводит новую порцию снотворного, выпивает, и… темнота. Никаких ощущений, никаких впечатлений – только терпкий вкус снадобья, ставший уже привычным и желанным, и темный полог забытья – спасительного и… сладкого.

Не проснулся даже тогда, когда ящик выносили с корабля и грузили на телегу извозчика.

Очнулся то ли от холода, то ли от дикой головной боли, разрывающей голову так, будто кто-то сунул в затылок нож и теперь медленно его поворачивал, норовя причинить как можно больше страданий. Ангус глухо застонал и открыл глаза, пытаясь понять, что с ним и где он находится.

Темнота. Но это не ящик, не пропускающий свет, – достаточно лишь поднять руку, чтобы понять. В ящике она сразу бы уперлась в занозчатое дерево досок. Уж он-то знает, как это бывает! Когда над головой неструганые доски, воняет потом и дерьмом! Собственным дерьмом!

Идиоты – дали ведро с крышкой, а кто-нибудь задумался о том, как он будет делать ЭТО, если ящик плоский и в нем нельзя сесть?! Вот, казалось бы, Братство – организация с многотысячелетней историей, выживавшая в любых условиях, состоящая из совершенных убийц, продумывавших все и вся! И тут такая простая вещь, и вот – полная глупость!

Хм… а может, не глупость? Может, способ поставить его на место? Чтобы знал, кто он такой? Несчастный беглец, утопающий в собственном дерьме? С них станется! Мерзавцы! Ох, как болит голова…

– Голова болит? – Незнакомый голос, не шелестящий, как у инквизиторов и убийц из Братства, просто голос человека средних лет. Ангус попытался разглядеть незнакомца, но увидел лишь темную фигуру возле окна. Из окна, неплотно занавешенного длинной портьерой, падал рассеянный свет красной луны, ничуть не помогающий осмотреть комнату.

– Болит… – хрипло отозвался Ангус. И добавил, чувствуя, как кровь бьется в затылок, норовя разорвать его на части и забрызгать пространство в радиусе трех шагов: – Дайте мне снап.

– Не будет снапа, – не повышая голоса, ответила темная фигура. – Теперь снап для тебя под запретом. Навсегда. По крайней мере, пока ты работаешь с нами. Возьми другое болеутоляющее и полечись. Ты же лекарь, в конце-то концов.

– Ты кто? – собравшись с силами, зло спросил Ангус. – Какое право имеешь командовать?! Немедленно дай мне снап!

– Нет. Ты не получишь снап, – снова ответил незнакомец, не отреагировав на вспышку собеседника. – Я глава филиала Братства. Я здесь старший. Имя мое тебе не нужно и даже вредно. Вредно для здоровья и самой жизни, – послышался тихий смешок. – Сейчас ты находишься в доме, где будешь проживать. Здесь ты проведешь годы, обучая наших людей, – согласно договоренности. Твои ученики будут одновременно и твоими телохранителями.