Читать интересную книгу Холодное блюдо - Евгений Щепетнов

Ангуса отвезли в гильдию магов, и на том его детство закончилось. Вначале Школа магов, затем – академия. И вот теперь он здесь, в подвале, больной, измученный, несчастный. Принесла ли ему магия счастье? Глупый вопрос…

Хотя… без магии он не забрался бы так высоко и, упав с высоты, не смог бы спастись. Кстати сказать, на его месте мало кто сумел бы спастись. Заклинание размыкания давным-давно утеряно, и прочитал он о нем в старой, очень старой книге. В той самой, что рассказывала о запретной магии.

Запретная магия… ох уж эти запреты! Ну что такого запретного в любовной магии?! Что плохого, если некая женщина наденет любовный амулет и соблазнит мужчину?! Ладно яды. Это понятно. Умение приготовить яд, который не оставит следов, который создаст впечатление, что человек умер от естественных причин, на самом деле очень опасно. И без магии такие яды не сделаешь. Определенные травы, с обработкой заклинаниями – вот тебе и смертоносный, но совершенно не имеющий вкуса, цвета и запаха яд, убивающий так же верно, как меч или копье! И при всем при том любой лекарь скажет, что человек умер от разрыва сердца или от закупорки сосудов! Великолепные яды. И умеет их делать только он, Ангус! Пока – только он.

Пока… а что будет, когда научит других? Только вот как он их научит? Кого? Можно научить составлять снадобья, основу яда. Но как человека, не способного к магии, научить обрабатывать это снадобье заклинанием?! Для него заклинание – просто набор букв и звуков, и ничего больше!

Впрочем, наверняка к нему пришлют человека, владеющего магией. Ведь все прекрасно понимают, что без магии тут никуда! Но и в этом случае – не все маги-лекари смогут использовать нужные заклинания! Чтобы Ангус сумел загрузить в мозг эти самые заклинания, ему пришлось пройти огромную, просто безумную тренировку – годы и годы тренировок! Вначале самые легкие, самые слабые заклинания – поджечь свечу, погасить свечу. Сдвинуть камешек. Вскипятить воду в ложке. Потом сложнее, еще сложнее, еще! Каждое заклинание приходилось загружать в мозг сотни, тысячи раз – пока оно не впечатывалось так, что вызывалось мгновенно, по первому требованию.

Когда впервые загрузил заклинание… вернее, когда оно загрузилось в мозг, это было что-то вроде удара. Бах! Искры из глаз, боль, жжение – как если бы в мозг сунули раскаленную иглу, и… наслаждение. Огромное наслаждение! Нет, не как от секса – но близко к тому. Близко.

Никто так и не понял, почему одни заклинания впечатываются в мозг, другие – нет. Одни маги могут лечить, другие – нет. И даже среди тех, кто может лечить, есть определенное разделение по умениям или, вернее, по способностям. Например, одни лучше всего сращивают раны, другие заклинают болезни, третьи, самые сильные, отращивают пациенту утраченные конечности и даже – но это совсем редкие! – омолаживают.

Ангус был разносторонним лекарем. Он одинаково умело лечил раны и заклинал самые страшные болезни, даже желтую лихорадку, он выращивал конечности и заклинал снадобья. Именно поэтому, и только поэтому, его некогда приняли в десятку имперских лекарей. Да, без протекции одной знатной дамы ему бы никогда не стать придворным лекарем, но… если бы он не был так талантлив, так умен, так разносторонне обучен – не смог бы продержаться на месте придворного лекаря и пары недель. Однако лучше всего он все-таки умел заклинать лекарства и амулеты. В этом ему не было равных. Его снадобья действовали сильнее, дольше, вылечивали эффективнее. Яды травили сильнее и коварнее. Вероятно, не было в империи лучшего, чем Ангус, заклинателя снадобий! По крайней мере, он сам такого не знал.

Император, который кроме жен и наложниц имел еще и постоянно меняющихся любовниц, не раз прибегал к помощи Ангуса в деле восстановления мужской потенции. С этим у него была проблема, и немалая. Фарнское золотистое, которое император пил за завтраком, за обедом, за ужином и вообще вместо воды, не располагало к могучей потенции. Вино вообще никогда не было другом здоровья. И если бы не лекари, император давно допился бы до смертного ложа и лежал бы сейчас в семейной усыпальнице, залитый медом и бальзамирующим снадобьем.

Да, лекари могут многое. Кроме женитьбы на особах из императорской семьи.

Ангус скрипнул зубами и задохнулся от ненависти. Перед глазами всплыло лицо императора – тот не погнушался сам прийти в пыточную, чтобы посмотреть, как пытают его личного лекаря! И не освободил его! И это после того, как Ангус прибегал по первому требованию, готовил лучшие снадобья, вытаскивающие из похмелья, из запоя, после того, как много лет служил императору, отдав служению лучшие годы своей жизни?! И между прочим, род Ангуса – очень древний род! Древнее, чем род императора! И что с того, что предки нынешнего правителя империи умудрились захватить трон, а предки Ангуса не смогли?! Мразь! Ну какая мразь!

«Как ты посмел коснуться своими грязными лапами моей дочери, низкородный?! Урод!» Это он, Ангус, низкородный урод?! Да как язык повернулся у этого брюхатого?! Он на себя бы посмотрел в зеркало! Вот кто урод так урод! Низенький, волосатый, брюхо толстое – жрет и жрет, пьет и пьет! И он про «урода» – Ангусу?! Высокому, мускулистому, любимцу женщин?! Проклятая обезьяна! Ох, как Ангус его ненавидел! Всей своей душой! Всем своим покалеченным, обожженным, изрезанным, избитым телом!

Интересно, что император сделает с дочерью? Не казнит, тут сомнения никакого. Это же императорская дочь! Да и в любом случае она ни при чем. А девочка-то хорошая. Он ее вроде даже любил. Наверное.

Любил… м-да. Отлюбился. Выжгли все. Теперь он, Ангус, и не женщина, и не мужчина. Непонятно кто! Гады! Ну какие гады! Ничего… когда-нибудь они пожалеют, что так с ним поступили! Всех, всех найдет и накажет! Страшно накажет!

Император – первый! Инквизиторы. Палач. Стражники, что его арестовали, а потом избивали, беспомощного! Всех, всех он запомнил! Память, и раньше очень емкая, умелая, со временем стала абсолютной. Что вообще-то было немудрено – попробуй-ка запомни десятки, сотни заклинаний! Запомни тысячи ингредиентов для снадобий! Простой человек не сможет этого сделать никогда и ни за что. Да и маг – только после приема специальных лекарств. Если знает, как их сделать.

Ангус знал. Древние знания, запретная магия – и какой дурак ее запретил?! Впрочем, ясно какой. Императорская семейка! Тупые твари! Решил один из тупоголовых императоров, что некие разделы колдовства суть черная магия, – и все! Конец науке!

Идиоты…

Ангус стал бы хорошим императором. Лучшим императором в истории! Он умнее, образованнее всех этих дураков, волею судьбы вознесенных на самый верх лестницы власти. Он, Ангус, величайший маг, величайший лекарь этого времени, он был бы величайшим императором! Если бы бездарности не подстрелили его на лету, в двух шагах от цели. Проклятые твари!

Бессильно откинулся на подушку, тяжело задышал, превозмогая боль. Мазь помогает, но не так, как помог бы лекарь. Но тут уже выбирать – или жизнь, или боль. Лекарь обязательно донесет, что в этом доме скрывается беглый преступник. Если только завязать ему глаза… м-да. Кому это надо? Братство никогда не пойдет на такой риск. Бессмысленный риск. Жизни его сейчас ничего не угрожает, а вот если вызвать лекаря – точно будет угрожать. А потому никто и пальцем не пошевелит, чтобы решить проблему. И бесполезно говорить, что чем дольше от момента нанесения раны, тем труднее потом будет вылечить. А иногда – даже невозможно.

Ангус протянул руку, взял со столика кувшин с болеутоляющим питьем, отпил пару глотков, морщась, дергая кадыком. Подержал кувшин в руках, вдыхая сладковатый запах пряностей, снова приложил кувшин к губам и стал пить, плотно прикрыв глаза. Допив, аккуратно поставил сосуд на столик, лег на подушку и стал ждать действия лекарства. Оно не заставило себя долго ждать. Скоро лицо больного просветлело, губы сложились в подобие улыбки, глаза закатились – на мозг навалился дурман снадобья. Отступила боль, мягкое забытье ухватило факел сознания теплыми, нежными руками, и Ангус провалился в спасительный сон, без сновидений и чувств.

– Он согласился.

– А куда бы он делся? – Тихий смешок. Недолгое молчание. – Где собираешься его поселить?

– В Ангоре. Большой город, но на окраине, возле Падрагской степи. До столицы даже по морю неделю плыть.

– Это если на «купце». А на почтовом судне – в два раза быстрее.

– Не важно. На окраине все проще. И стража не так глазаста, и инквизиторы не так свирепы. Общая опасность объединяет.

– Степняки?

– Они. Время от времени набегают. Император даже велел усилить гарнизон, туда отправился семнадцатый полк. Говорят, грядет большая война.

– Не надо нам войны. Войны всегда мешают работе. Искусство убийства на войне превращается в тупую бойню. Никакой красоты, никакой выдумки. Тупое пыхтящее стадо черни, тыкающее друг друга острыми палками. Что может быть отвратительнее этого зрелища?