Что такое настоящая любящая семья Сара узнала, только познакомившись с Дианой. Диана всегда была любима — сначала родителями, потом Роумом, и щедро умела любить сама, чем и притягивала людей. Рядом с ней даже Саре хотелось дурачиться и смеяться, как всем подросткам в этом возрасте. Но Диана ушла. Саре оставалось успокаивать себя тем, что, по крайней мере, подруга так и не узнала, что она была влюблена в Роума.
Вспомнив о хороших манерах, Сара подскочила:
— Извини… Выпьешь чего-нибудь?
«Холодного пива с соленым попкорном», — подумал Роум. Он бы поставил что угодно на то, что Сара не пьет пива, но воображение уже рисовало картинку, как, привалившись к нему, она потягивает лимонад и выуживает попкорн из миски. Они молча смотрят игру, но наступает рекламная пауза, и, откинув ее голову, он дарит ей медленный поцелуй, чувствуя соленый вкус на губах. К окончанию матча они так распалены, что занимаются любовью прямо на диване, или, возможно, на ковре перед телевизором.
Под внимательным взглядом Роума, Сара беспокойно переминалась с ноги на ногу, прижимая ладони к щекам. Неплохо было бы улизнуть в спальню и подкраситься. Хоть чуть-чуть. Все равно будет лучше, чем сейчас.
— Полагаю, что пива у тебя нет? — приглушенно спросил Роум, не отрывая от нее пристального взгляда.
К своему удивлению, Сара смогла засмеяться в ответ. Никогда в жизни она не покупала пива, да и видела его только в яркой телевизионной рекламе.
— Ну, в этот раз счастье тебе точно изменило. Выбирай: лимонад, вода, чай или молоко?
Брови Роума изумленно приподнялись:
— И никакого алкоголя?
— Я не большой любитель выпить. Мой организм очень плохо переносит алкоголь. Я обнаружила это еще в колледже.
От улыбки, осветившей лицо девушки, у Роума сбилось дыхание. Что за черт! Любое ее движение заставляло его думать о сексе. Он заерзал, пытаясь скрыть возбуждение.
— Тогда я пас, если только ты не собираешься пригласить меня на обед, — поднявшаяся бровь подчеркнула заданный вопрос.
Сара рухнула в кресло, шокированная напором Роума. Как она может пригласить его? Уже полдень, и поздно ехать за продуктами. Максимум, что могла предложить Сара, это сэндвич с арахисовым маслом. Вряд ли это любимое блюдо Роума. Что вообще он ест? Она лихорадочно пыталась вспомнить, что Диана обычно подавала на ужин. Та не любила готовить, делала это скорее по необходимости. На кухне Диана всегда была похожа на стихийное бедствие, и ограничивала свои попытки перечнем простых блюд, которые можно было приготовить без особого риска. Сара же была прекрасной хозяйкой, но что получится из начатой буханки хлеба и банки арахисового масла?
Девушка беспомощно развела руками:
— Конечно, но у меня совсем пустой холодильник… Я… я могу пригласить тебя на поздний ужин. Сначала придется съездить за продуктами.
Ее прямота восхитила Роума, он громко рассмеялся, а темные глаза замерцали мягким светом. Сара задержала дыхание. Он не был красавчиком, но когда он смеялся…да, даже птицы слетались с деревьев, привлекаемые обаянием Роума Мэтьюза. Глубокий бархатистый смех послал волну возбуждения по телу девушки. Сара представила, как лежит рядом с ним в темноте, нежась в его объятиях после бурного секса. Возможно, они будут разговаривать, и рокочущий звук его голоса вновь пленит, и Роум будет любить ее снова, даря так необходимое ей чувство защищенности.
— Почему бы мне не пригласить тебя? — предложил он. Сара в тот же миг поняла, что все это спланировано заранее, просто Роум решил ее немного подразнить.
— Хорошо, — тихо согласилась она. — Что у тебя на уме?
— Стейк. Самый большой, который только можно найти в Техасе. Я не ел весь день, — сознался он.
Сидя напротив Роума, Сара жевала свою порцию, совершенно не чувствуя вкуса мяса. Ее внимание было поглощено любимым мужчиной. Она была ошеломлена происходящим и не могла поверить, что обедает с ним, разговаривает, как ни в чем не бывало, как будто не было вчерашнего вечера и минут страсти, проведенных в его объятиях. Конечно, ее и раньше приглашали на обед мужчины, сотни раз. Но никто из них не волновал девушку. С Роумом она чувствовала себя уязвимой, ранимой, практически обнаженной. Именно это постоянное чувство незащищенности она умело скрывала под маской хладнокровия. Но сейчас ее самообладание висело на волоске, а сердце колотилось так, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.
Сара изо всех сил старалась поддерживать не к чему не обязывающую беседу, и конечно, речь зашла о работе. Босс Сары, мистер Грэхем, был старшим вице-президентом компании, и номинально занимал более высокий пост, чем Роум. Но ни для кого не было секретом, что, когда мистер Эдвардс уйдет в отставку, Генри Грэхем не будет единственным кандидатом на его место. Хотя Роум был еще молод, он был блестящим стратегом, и лучше всех знал подноготную фирмы. Он обладал сильным характером, интеллектом и харизмой, и был создан для этой должности. За все годы, что они были знакомы, Роум вспылил на людях только раз, и с тех пор о силе его гнева ходили легенды. Все знали, что у него был жесткий характер, но обычно он держал его под железным контролем. Тем более удивительным, удивительным вдвойне, было то, что прошлым вечером он не смог контролировать свои эмоции и показал свою ранимость.
Роум был чуть более сдержан, чем обычно, даже суров, будто боялся сказать лишнего. Но постепенно скованность прошла, и он стал чувствовать себя свободно. Выказывая неподдельный интерес, он подался вперед, и сосредоточенно вглядывался в лицо девушки. Сара редко откровенничала с людьми. Проработав полжизни в одной корпорации, она прекрасно знала и о подковерных играх и о том, на что способны люди ради достижения своих целей. В обществе Роума она могла позволить себе быть самой собой. Она была слишком счастлива находиться рядом с ним, чтобы думать о какой-то защите. Лицо девушки, обычно учтивое и сдержанное, сияло откровенной радостью, ее зеленые глаза лучились теплым светом, согревая Роума.
Разговор продолжался всю дорогу до дома Сары. Оба были так поглощены беседой, что и, приехав, продолжали сидеть в машине, словно подростки, не желающие расставаться. Хотя, конечно, лучше было бы завершить этот вечер дома, за чашечкой кофе…
В салон автомобиля лился серебристый свет от уличных фонарей. Исчезли все цвета и оттенки, кроме темных волос и глаз Роума, и мягкого свечения локонов Сары. В неестественном смешении света луны и уличных фонарей молодая женщина казалась неземным существом, чей спокойный голос тихо звучал в ночи.
Внезапно Роум повернулся к ней, взяв ее руки в свои ладони.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});