Читать интересную книгу Причём тут менты?! - Дмитрий Осокин

— А, Дмитрий! Это Вад Таранов. Николаич с сегодняшнего дня в отпуске, он просил меня…

— Какой отпуск! Его голос на ленте!

— В отпуске! Должно быть, с утра звонил, пока не улетел…

— Да какое с утра…

Тут уже Таранов меня перебил:

— С утра! Только и мог! Ладно, оставим.

В общем, я за Николаича сейчас, понял? Он попросил тебя проследить, чтоб твои приятели, те, что с тобой вчера в кабаке тусовались, лишнее писать не спешили, похоже, у нас легкие неприятности. Передай им, что, если они сейчас себя придержат чуть-чуть в плане гипотез, то мы потом им такие подробности выдадим эксклюзивно, какие им и не снились. Так Николаич сказал!

Такого попадалова я не ожидал!

— Да ты что! А если «они себя не придержат»?

— Ничего. Просто Николаичу сложнее будет, наверное, — противным голосом пояснил Таранов.

Если без угроз, тогда ладно. В пресс-центрах ГУВД, УФСК тоже такие просьбы часто раздаются.

— Слушай, Вад, ты ему передай, пусть он поймет. Я этим парням конфиденциально ваши пожелания передам, но если Алферов, вобщем-то, может понять, то за Иванова я не ручаюсь. Сегодня читал его? Для него, похоже, это дело — шанс! То есть с французского — уже удача! И, думаю, он не прислушается, скорей наоборот!

Вад промолчал, и я поспешил добавить:

— Да еще, понимаешь, он во всех коллегах склонен видеть конкурентов в первую очередь, так что…

— Гм… Гм… — Таранов словно специально покашлял, чтоб заглушить чей-то голос рядом с его трубкой.

Уж не Николаича ли?

— Слушай, Дмитрий… тогда, я бы хотел сам с ним встретиться, возможно, предложить ему… сам понимаешь. Но через газету этого делать не хочется, там его домашний не дают. Ты не подскажешь его отчество, год рождения… если «Василий Иванов» не псевдоним…

— Не псевдоним.

— Ну, тогда это… или домашний телефончик.

Теперь уже задуматься пришлось мне. Поимев любое из этих двух «или-или», «Астратур» мог в два счета установить и домашний адрес Василиваныча, что не могло мне понравиться. Ему самому — тем более! Поэтому… Однако… Но тем не менее… Особенно, учитывая… Особенно если… Да еще…

Мои безмолвные этические терзания как-то дошли до Таранова, он внес коррективы:

— Тут ведь вот в чем дело: мы его и без тебя сможем установить, но времени это дело займет чуть больше.

Действительно так!

— … А вдруг он без нашего предупрежде ния успеет волны нагнать? Если ты насчет адреса, не волнуйся. Хоть он нам и не нужен, все равно будет. А предупредить его надо бы! Предупрежден значит вооружен, слыхал? Вооружи своего друга!

Мне удалось найти только одно возражение:

— Ладно, ты уж не обижайся, я сперва у него самого спрошу, можно дать его домашний или нет. Как сказать: из «Астратура» хотят поговорить, да? Конфиденциально?

Таранов опять покашлял.

— Ну давай! — согласился он. — Только поясни, что никто не угрожает, наоборот, поиски консенсуса, общего языка.

— Так и передам!

— И с Алферовым поговоришь? Он сегодня промолчал что-то…

— Не успел. Поговорю. Я перезвоню, как с обоими пообщаюсь.

— Так!

Только повесив трубку, я вспомнил, что позабыл нажаловаться Таранову на «шестерок»-инспекторов их страхового. А, ни к чему это! Им и так не сладко! Полтретьего… наверняка парятся еще, голубчики! Что по лбу, что в лоб — СОБР и РУОП.

Гаррик слегка поломался, но согласился на компромиссный вариант:

— У меня в ежедневных выпусках все равно места мало, ладно, перебьюсь пока на «Короткой строкой», без деталей. Но в еженедельном приложении мне просто никак нельзя подробности опустить, так и передай. Слушай, что там в вашем концерне, в смысле в «Нота Бене», говорят, арестовали кого?

— К еженедельнику расскажу! — пообещал я.

Василиваныч повел себя странно:

— Конечно-конечно! — заголосил он. — Давай! Дай им мой домашний, хоть адрес!

— Я твоего адреса и не знал никогда! — рявкнул я на него и повесил трубку: у всех свои причуды.

И только отзвонившись Таранову, вдруг обнаружил в своей голове ужасающую мысль… Этот Василиваныч вполне может согласиться на встречу только затем, чтоб описать и ее на следующий же день! Чем не сенсация?! Чем не глубочайшее проникновение в естество изучаемой проблемы?! Полудурок!

Я кинулся ему перезванивать, но опоздал: Василиваныча уже не оказалось на месте. Что ж, безумству храбрых — соответствующая песня. Заупокойная. Но может, он все же не полностью безумен, этот храбрец?

Кто знает! Сам-то я лишен маниакальных амбиций естествоиспытателя. Или — естество пытателя. К чему пытать или испытывать на прочность это милое естество? Нужно уважать Господа или Теорию Вероятностей (последнее — заменитель для атеистов). Ко всякому знанию следует быть готовым.

«По крайней мере, — сумрачно подумал я, — кое-чего он этим финтом достиг. Завтра его газетку распродадут по крайней мере на один экземпляр больше, чем обычно! Черт, выбрасывать триста рублев из-за умника Ва-силиваныча!»

«НОВЫЕ ПОДРОБНОСТИ ПО ДЕЛУ ОБ УБИЙСТВЕ ШАМИЛЯ: ВОЙНА КЛАНОВ СТАНОВИТСЯ НЕИЗБЕЖНОЙ!»

«… В результате оперативных следственно-розыскных мероприятий следствию уже удалось установить, что незадолго до смерти Шамиля у него состоялся конфликтный и напряженный разговор с вице-президентом одного могущественного концерна, в страховом агентстве которого — пикантная деталь! — и было застраховано все дело покойного от конторы по торговле недвижимостью до личного имущества и небольшой рекламной газетки «Нота Бене». Самое же интересное, что там же была застрахована и жизнь Шамиля. Все эти сведения подтверждаются и данными из независимых источников нашей газеты. Мне также стало известно, что следствие уже определилось со своей основной версией, хотя эта информация пока упорно замалчивается прокуратурой… Вчера бойцы РУОПа провели рейд, в результате которого ими была конфискована документация фирмы «Нота Бене», арестованы банковские счета… Разбирательство будет долгим! Похоже, что само дело Шамиля будет ликвидировано, во всяком случае, «заморожено» до прибытия его преемников с Юга, а вот дело о его убийстве будет только набирать обороты! Становление нашей законности во многом…»

Дальше опять шла какая-то бодяга, потом — мелким шрифтом «см. стр. 4». Я читал прямо у лотка, владельца которого только что обогатил на трешку, поэтому прошло некоторое время, прежде чем мне удалось развернуть газету, изрядно измяв ее листы о спешащих прохожих. Меня сегодня никто не ждал. Я мог не торопиться. Но недобрые предчувствия уже начали шататься по моим извилинам.

Я отошел к ближайшей «точке», взял сосиску в тесте и стакан чая и продолжил ознакомление с публицистическими потугами Василиваныча. Четвертая страница полностью оправдала все мои предчувствия.

«… Вернемся все же к «основной версии» следствия. Повторю: пока что она тщательно скрывается даже от прессы, но такое неестественное положение вещей предоставляет нашим читателям уникальную возможность сравнить впоследствии основную версию газеты с версией следствия. Конечно, мы не можем никого обвинить, но вот только некоторые факты, на мой взгляд, вполне стыкующиеся между собой. 1989 год — год пламенной дружбы Шамиля с товариществом «Астратур». Именно при помощи кредитов от этого ТОО, быстро преобразовавшегося сперва в АОЗТ, а затем и разросшегося до могущественного концерна, Шамиль начинает развивать свой бизнес, связанный с…»

Ну, это все и без него известно, нашел-таки, как раздуть статью. «Начало 1992 года, кредиты еще не выплачены, но это не охлаждает отношений между сторонами. Однако Шамиль — теперь уже не узнать, добровольно или нет, — заключает страховые договоры на крупные суммы со свежеиспеченным «страховым агентством» концерна. Наконец, последние штрихи к этой предыстории: в конце 1993 — начале 1994 года «Астратур» существенно увеличивает страховые взносы, проведя своеобразную «индексацию»…»

И такое могло быть, ладно!

«… Очевидно, что этой индексацией многие остались недовольны, доподлинно известно, что у ряда фирм, отказавшихся заключать страховые договоры на новые суммы, произошли существенные неприятности. Пожар на складе у одной конторы, крушение целого грузового состава с товарами для второй… Конечно, «Астратур» незамедлительно выплатил всем пострадавшим страховку — по договорам 1992 года. Есть ли необходимость говорить, что такие компенсации побудили все остальные фирмы оперативно перезаключить договоры. Но Шамиль, похоже, на это не пошел…»

— Тут у Василиваныча натяжка! — это я сказал самому себе, но вслух, чтобы наверняка оказаться услышанным. — Если написано «похоже», значит, доказательств никаких нет. На месте редакторов я бы давно настойчиво порекомендовал вместо «похоже» писать «мне хочется думать»!