Читать интересную книгу Время теней - Владимир Алексеевич Колганов

не был!

— Неважно! Оттуда родом мой папа, так что никто не придерётся, даже если будут проверять.

Тут у меня возникла мысль: а не работает ли Настя в контрразведке, следуя по стопам своего отца. Вот такая у них семейная династия — тем более, что многим выпускникам МГИМО в дальнейшем приходится сотрудничать с СВР или ФСБ. Почему так решил? Да потому, что уж очень хорошо она разбирается в тонкостях работы контрразведки. Впрочем, могла у своего отца набраться опыта в таких делах.

— Что ж, пусть буду дядей. Только надо бы легенду более тщательно продумать.

У Насти глаза на лоб:

— Это ещё зачем? Ты, похоже, дешёвых детективов насмотрелся.

Хотел сказать: «Сама такая!» Но промолчал, поскольку провокация не сработала, а значит и моя догадка о её связях с контрразведкой взята, что называется, с потолка. Пусть там и останется.

На следующий день поехали на Рублёвку. Я уже стал сомневаться в возможности реализации своего замысла, однако Настя обещание выполнила, добилась приглашения на дачу к этому нуворишу. Хочешь не хочешь, но придётся действовать по намеченному плану, хотя, если честно, плана никакого не была — только надежда на удачу.

Особняк за воротами, но забор тут чуть пониже и охранников поменьше — видимо, не положено по статусу. Встретила нас Настина подруга, а когда уселись за стол в саду, подошла её мать, весьма импозантная дама, а ещё более привлекательной была лет десять назад. Но это мне вполне подходит — именно её я должен очаровать, хотя кроме деловых причин других намерений у меня не было. Всё потому, что через доброе сердце жены собирался проникнуть в мозговые извилины мужа, проще говоря, войти к нему в доверие.

Настя и её подружка сразу по приезде направились к бассейну, но я, увы, не мог к ним присоединиться — дело прежде всего! С хозяйкой этого поместья мы сошлись на почве увлечения живописью и литературой — импрессионистов Елена Павловна обожает, а от Булгакова и вовсе без ума. Тут наши вкусы совпали, поэтому я получил возможность в перспективе стать частым гостем в этом доме. Однако каких же сил мне стоило продолжать этот разговор в ожидании того, как появится хозяин! Наконец-то прибыл, злой как чёрт, а усевшись за стол сразу потребовал коньяка — видимо, неприятности и впрямь серьёзные. Елена Павловна тут же ушла к себе, от греха подальше, как бы не попасть под горячую руку мужа.

Лишь после того, как я помог Семёну Аркадьевичу ополовинить бутылку, удалось развязать ему язык. И вот что выяснилось:

— Они там посходили все с ума! Если пойдут на эта авантюру, нам же нефтепровод перекроют, а куда тогда качать? Я бы вправил им мозги, но руки коротки.

Понятно, на кого он намекал, и тут появился шанс выступить, если не в образе доброго волшебника, то хотя бы в качестве соратника в борьбе за сохранение доходов его фирмы.

— Да, затея явно обречена на провал, опять наступают на те же грабли.

— Ну вот и вы об этом слышали, а ещё говорят о высшей степени секретности. Наверняка америкосы всё знают и успеют подготовиться.

— Вы правы, разведка у них на хорошем уровне. Не исключено, что и за нами сейчас из космоса кто-то наблюдает.

Семён Аркадьевич кинул взгляд на небо и махнул рукой:

— Да пусть смотрят, хоть в ванной, хоть в сортире, мне не жалко. Но ведь, если так пойдёт, могу остаться без порток! У меня же весь капитал в европейских банках! Ума не приложу, что делать.

Тут самое время закинуть удочку:

— Но вы же не один такой! Не пробовали обсудить эту ситуацию с партнёрами по бизнесу? Можно как-то выразить протест.

— Да толку что? Все боятся… А вдруг национализируют компанию?

— Я слышал, что в таких случаях помогает объединение усилий всех экспортёров, плюс банкиры, которые тоже могут пострадать. Это же немалая сила!

В глазах Семёна Аркадьевича забрезжила надежда:

— Вы думаете?

— Надо только отсеять ненадёжных, тех, кто заискивает перед властью, смотрит ей в рот в ожидании новых преференций.

— Да, такие нам известны. Но и они могут поддержать, если запахнет жареным, — потом улыбнулся и отвесил что-то вроде комплимента: — А у вас голова варит. Давно в бизнесе?

— Пока только присматриваюсь.

— Если что, я помогу. Конечно, если дело выгорит…

Пришлось налить ещё по одной, а то опять Семён Аркадьевич раскиснет. Потом, когда продолжили разговор по делу, он спрашивает:

— Так с чего начать?

— Я думаю, надо подготовить план действий, которые вы сможете предпринять, если сбудутся худшие ожидания. Это и должно стать предметом обсуждения.

— С утра на свежую голову этим и займёмся. Как у вас со временем?

— Я в отпуске.

— Прекрасно!

Глава 8. Война и мир

Ещё в школе нам твердили, что есть войны захватнические, а есть освободительные. Захватническая — это когда войска пересекают границу и вторгаются на чужую территорию. Но вот во время Великой Отечественной войны наши войска вошли на территорию Германии, однако, где же здесь захват? Тоже самое в Афгане — мы и там на земли пуштунов и других племён не претендовали. Иная ситуация с Израилем — вроде бы захватывает чужие территории, но утверждает, что делает это ради обеспечения безопасности своего народа, освобождая сопредельные страны от террористов. В общем, всё сложно в этом мире — очень трудно понять, чем война отличается от борьбы за мир.

Иногда мир хуже войны, поскольку теряется смысл существования. Плодиться, размножаться? Для чего — для того, чтобы пришли освободители и ценою немалых жертв свергли тамошнее правительство? Кто-то такие действия поддерживает, а другие говорят:

— Да, плохо жили при том режиме, нас притесняли, лишали гражданских прав. Но ведь жили, а теперь с каждым днём могилы на погосте прибавляются.

Тут снова возникает дилемма — то ли убивать ради счастья грядущих поколений, то ли смириться с тем, что есть. Злой дух, который якобы творит во благо, сомнений не испытывает — для него цель оправдывает средства. Но что сможет противопоставить этому дух добрый? Возможно, разведёт руками и скажет:

— Разбирайтесь сами.

Можно ещё посоветоваться с людьми, провести всенародный референдум, но, если я не в состоянии найти ответ, тогда что смогут люди малообразованные, которые никогда не забивали себе голову краеугольными проблемами бытия? К примеру, Кутузов сдал Москву — прав он был или не прав? Наверно, прав, если сберёг жизни многих людей, но ведь нельзя же всегда отступать под напором превосходящих сил.

Вот и теперь