Даосизм
Традиционно историю даосизма начинают с Лао-цзы – легендарного мудреца, жившего на рубеже VII–VI вв. до н. э., в эпоху Чжоу, и якобы написавшего книгу «Дао дэ цзин». Существует легенда, согласно которой он на склоне лет сел в повозку, запряженную буйволами, и поехал на запад – в Тибет. На пограничной заставе стражник потребовал у него какие-нибудь документы, удостоверяющие его личность, и Лао-цзы дал ему эту книгу. Солдат понес ее показать начальнику заставы, а когда вернулся на свой пост, то Лао-цзы уже не было – он уехал. Согласно еще одной легенде, Лао-цзы перебрался из Тибета в Индию и впоследствии стал отцом самого Будды. Правда, этот миф, возможно, придумали буддисты, когда впервые проникли в Китай. Сам текст этой книги, скорее всего, написан в более позднее время, нежели то, которое ему отводит историография. Судя по характеру текста, это одна из книг, которые стали создаваться в Китае в IV–III вв. до н. э., на пороге объединения страны. Текст трактата выверенный и четкий, каждая метафора заключает в себе глубинный смысл. Как это ни странно, «Дао дэ цзин» не упоминается в других текстах даосизма, в частности в книге «Чжуан-цзы», которая представляет собой, скорее, сборник философских притч.
Даосизм выступил на историческую сцену как сформировавшаяся религиозно-философская школа уже после Рождества Христова. При этом он принципиально отличается от всех других религиозно-философских школ своей четко выраженной самоуглубленностью: даос-монах, даос-практик прежде всего занят метаморфозами, происходящими в его собственном сознании, анализом своего внутреннего состояния. При этом даос все данности объективной реальности склонен рассматривать как свои психические состояния. Даосы много писали об эзотеричности своего учения, о том, что не каждый способен его постичь и что их тексты требуют специального истолкования. Они очень много рассуждают о создателях мира, причем рассказы о них воспринимаются ими не как мифы, а как повествование о реальных персонах, чье присутствие человек постоянно ощущает благодаря мистериальной практике. В отличие от конфуцианства, даосские школы являются скорее религиозными союзами, что тесно связано с вопросом: откуда произошел даосизм?
Корни даосизма лежат в самых различных областях китайской культуры:
1. Философские школы Дао дэ цзин, Чжуан-цзы и близкие к ним.
2. Китайская алхимия, целью которой является нахождение «пилюли бессмертия». В этой алхимии человек воспринимался как малый «универсум», воспроизводящий в себе космос, причем и человек, и космос воспринимались тождественно.
3. Культура южно-китайского царства Чу с его шаманами. Надо сказать, что в Китае шаманы были только в царстве Чу. Их практика заключалась в приведении себя в такое состояние, при котором мир переставал быть строго заданной иерархией, где он мог занимать только свое собственное место. Благодаря этому измененному состоянию шаман может путешествовать из одного уровня мира в другой, хотя сам он при этом никуда не исчезает, физически находясь на том же месте. Очень важно, что в этом измененном в его сознании мире шаман способен дойти даже до мира духов, до преисподней. Этот шаманский путь называется «Ю». Согласно шаманским ритуалам, человек нисходит в гроб, затем восстает и отправляется на Запад, к священной горе Кунь-Лунь, где правит богиня-мать Си-Ван-Мун. Затем, проходя преисподнюю, он доходит до «Врат рождения» на Востоке и, поднимаясь на солнечной колеснице к самому Солнцу, отправляется с Востока на Запад, становясь бессмертным. Таким образом, состояние бессмертия непременно включает в себя изменение состояния сознания и инициацию – посвящение.
Центральным понятием даосизма является Дао, имеющее свыше 15-ти смысловых категорий. Наиболее распространенными определениями Дао являются: Путь, Закон, Принцип, Разум, Естество. Дао было в начале всех вещей и породило все, при этом в корне отличаясь от всего им же порожденного. Даосы прекрасно сознают, что Создатель и созданное им не могут быть одного порядка, т. к. Создатель всегда превышает созданное. Создатель не ограничен ни пространством, ни временем, но таинственным образом присутствует во всем. Сами даосы различают два вида Дао:
1. Дао безымянное.
2. Дао, имеющее имя.
Дао, имеющее имя, – это все, что находится вокруг нас, а Дао безымянное – это то, что породило Дао, имеющее имя. Таким образом, к чему бы мы ни обратились, мы видим только второе Дао. Дао неуловимо для определения, для нашего взгляда и даже для ощущений. Оно присутствует везде, но как только мы сосредотачиваемся на чем-то, чтобы обнаружить его, Дао тут же отступает. Дао – это абсолютная уступчивость, похожая по качеству на воду: ее раздвигаешь руками, и она уступает, однако тут же возвращается обратно и заполняет собою все. Дао неуловимо для действия, т. к. всякое действие имеет цель, поэтому Дао постоянно исчезает. Дао не есть ни одна из существующих вещей. Дао есть самое мельчайшее, оно ничтожно настолько, что его невозможно различить. В то же время Дао настолько огромно, что мы смотрим на него и не можем ясно разглядеть. Дао – это то, что очень смешно, это объект для шуток, оно непонятно и странно. Мы его не узнаем, называем другим именем и смеемся над ним. Хотя Дао является создателем мира, оно не есть деятельность. Дао не царь и не чиновник, указывающий, каким образом надо поступать в том или ином случае. Дао есть недеяние, и оно создает все, ничего не делая. Дао – это царь всего, вечнопроигрывающий сражение, т. к. победить – означает привязать себя к чему-то, имеющему имя, значит – стать собственником чего-то, но не собственником всего, ибо всем владеет тот, кто проиграл. Дао – это мудрец, ибо над его словами все хохочут, потому что он прав. Дао не является мудрецом, к словам которого все прислушиваются, потому что такой мудрец лжет. Лао-цзы говорил о Дао: «О безымянное! Что я могу сказать о тебе? Вижу я тебя и не вижу, слышу я тебя и не слышу, именую и не могу поименовать. О безымянное, стоящее за гранью вещей!»
По своей внутренней сути Дао неопределимо. Даосизм, как учение, не обладает делением на логику и этику, на догматику и физику – в нем все едино. В даосизме главным принципом является принцип «недеяния», т. е. стремление к тому, чтобы ничем не отягощать себя в жизни, не ставить себе каких-то целей. В даосизме недеяние – это нормальная жизнь, не зависящая от чьего-либо мнения и не ставящая себе целью присвоение чего-либо, т. е. жизнь абсолютно естественная, а когда человек абсолютно естественен, то он и представляет собой Дао. Истинный даос всегда естественен. Другими словами, Дао – это простой, естественный поток жизни. Даосы утверждают, что высшим принципом политической активности является отсутствие всякой активности, недеяние. Они заявляют, что самый счастливый на свете тот народ, который не знает своего правителя, а самым несчастным народом является тот, чье правительство деятельно. Формула благоденствия в их устах звучит так: «Для того чтобы народ жил счастливо, необходимо, чтобы этот народ был мал, чтобы государство было небольшим, чтобы желудки людей были полны, а головы пусты»; «Тот, кто внедряет образование, тот делает людей несчастными, ибо тот, кто знает, что такое справедливость и несправедливость, – уже несправедлив, т. к. прежде не было ни справедливости, ни несправедливости; не было ни добра, ни зла». Другими словами, любое различение есть выход из Дао, отпадение от него, ибо подлинный даос не дает оценок и не участвует в политической борьбе.
В Чжуан-цзы есть замечательная фраза: «Когда я открыл глаза, со мной открыл глаза и весь мир; когда я закрою глаза, со мною закроет глаза весь мир». Иначе говоря, мое существование есть существование всего мира, а существование мира – мое существование: до меня мира не было, и после меня мира не будет. Это означает, во-первых, что мое существование есть цепь существований, а во-вторых, что мое существование и существование космоса – одно и то же, надо только понять свою подлинную внутреннюю природу. Это можно сделать путем изменения сознания, которое есть очищение сознания от стереотипов, архетипов и мнений.
Несколько притч из Чжуан-цзы
«Однажды „Знание“ отправилось в путешествие из дворца Хуань-ди в поисках понятия о том, что такое Дао. Оно добралось до Севера, где встретило „Возвышающегося Безумца“, и спросило его: „Что такое Дао?“ „Возвышающийся Безумец“ ответил: „Да-да, я помню, что такое Дао, сейчас я отвечу тебе!“, но он тут же забыл, что это такое. Тогда „Знание“ отправилось на Юг, где встретилось с „Совершающим недеяние“, и также спросило его о Дао. „Совершающий недеяние“ с удивлением посмотрел на „Знание“ и ничего не ответил, т. к. он не знал, что такое Дао. Вернувшись во дворец, „Знание“ спросило правителя: „Кто же из них был прав?“ „Оба были правы“, – ответил император. „Кто же был более прав?“ – вновь спросило „Знание“. „Более прав был «Совершающий Недеяние», ибо если мы имеем знание о Дао, это означает, что мы не имеем знания о Дао, а «Возвышающийся Безумец» еще не достиг этой степени понимания, но он также был прав, т. к. когда он потерял знание о Дао (забыл его), то постиг его на самом деле“».