— Так значит? Ну ладно. Эй, Васька! А ну-ка выруби шарманку.
Васька юркнул к выходу и через две секунды голография потухла. Внезапно стало темно и черные статуи гигантов словно навалились на Вавилова, но в следующее мгновенье вспыхнул желтоватый свет ламп. Еще с минуту гиганты немо пялились на пустое место, затем дружно повернули к Вавилову головы.
— А, это вы, дядя хрен моржовый, — последние три слова зеленые выговорили по очереди и показалось, будто обратившийся к Вавилову здоровяк не договорил, а протранслировал свои мысли.
— Так, значит, я не хрен моржовый и тем более не дядя, — Вавилову вышагнул вперед, чтобы видеть лица всех троих. — Меня зовут Вавилов Иван Дмитриевич. Или зовите меня… — он хотел сказать «просто Иван», но осекся. — Иван. Ваня.
— Хорошо, Ваня.
— Вы кушать хотите? — Вавилов старался подбирать слова, как при разговоре с дошкольниками. — Что вы вообще любите кушать?
— Солнце и вода, — отозвался средний и тут же послышался голос дальнего. — Дайте воды. Мы давно не пили.
— Сейчас Вася принесет. Вась! — Вавилов высунулся за перегородку, оказавшуюся с внутренней стороны непроглядной. — Вась, принеси им ведро воды и кружку побольше. Мою железную с черным бортиком возьми.
Васька кивнул и бросился исполнять указание, а Вавилов вернулся к зеленухам.
— Как нам называть вас? Имена у вас есть?
— Старший. Средний. Младший. Когда нас называли, то называли так.
— Вы одно и то же?
Повисла пауза и Вавилов, было, решил, что его не поняли, как вдруг они заговорил хором:
— Мы кирпичики одной стены. Отдельно мы кирпичи, а вместе мы стена. Раньше наш дом был большой. Теперь только мы.
— Откуда вы?
— С Вербарии.
— Это где?
— Этого места больше нет. Оно сгорело. Оно мертво.
— Хорошо, а где это было?
— Здесь.
Вавилов задумался. Здесь. А где это здесь? В Антарктике или на планете целиком? Едва ли Антарктика могла сгореть. Разве что из жерла вулкана выбрались, что маловероятно. Значит, если не Антарктика, то какая-то другая планета Солнечной системы. Иначе, почему «здесь?»
— Вы пришли с другой, сгоревшей плены Солнечной… нашей системы?
— Да. Да. Вербария. Она сгорела.
— Так, хорошо, — Вавилов снова задумался. Либо это Венера, либо Меркурий. Все, что дальше от Земли не горит, а мерзнет. Но опять-таки, вдруг они в виду вулкан имеют? — А вы не из вулкана?
— Нет! — хором грянули они. — Там, где была Вербария, много камней. Сердцевина теперь у Солнца.
— Значит, Меркурий.
Вдруг Вавилов замер. А ведь это разгадка кольца астероидов. Много камней это след какого-то катаклизма, в результате которого раса зеленух мигрировала на Землю, а остаток этой самой Вербарии сместился и теперь возле Солнца болтается. В горле опять пересохло, как тогда, когда он шел в одиночестве по тоннелю Хрустального грота. Разгадка кольца астероидов, объяснение аномально близкого расположения Меркурия, его чудной, считай цельнометаллический состав… И живые, говорящие пришельцы!
Вернулся Василий с полным ведром воды и кружкой.
— Васька! — тут же взял его в руки Вавилов. — Они говорят! Бог ведь что говорят! Ух! Они весь мир перевернут!
Однако, заметив настороженность в глазах товарища, поумерил воскресший вдруг, юношеский задор.
— Ну, я знаю уже, — нехотя выговорил Васька и поставил ведро на пол. — Вербария, говорят. Говорят, сгорела. Я думаю, они с Меркурия.
— Именно! Кх-м. Именно. Так, надо им напиться дать, а потом на улицу отвести, покушать.
— Думаете, они и вправду фотосинтезируют?
— Во всяком случае, кожа у них зеленая.
— Ага. Если так, то это взорвет мир покруче, чем Вербария с которой они прилетели.
— Их нельзя никому отдавать. Их просто распилят и по лабораториям растащат!
— Ну, это не сразу, — Васька наклонился, зачерпнул воды и передал кружку Старшему. — Попытаются вытянуть из них информацию о межпланетных перемещениях, технологиях. Но вообще-то да. Если власти их заберут, то все — хана.
— Так, нужно как следует их обучить человеческому языку и выспросить все. Слышишь? Все! И все как следует зафиксировать в цифре. Или лучше сразу по защищенке в сеть?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Васька сморщился и покачал головой.
— Откуда в наше время защищенка? Все прозрачно. Даже сейчас, может, подсматривают.
С минуту они настороженно молчали. Только было слышно, как вода булькает во чрево зеленого гиганта. — А вы часом не?..
— Свой я выключил.
— Ну, слава Богу, — не без облегчения вздохнул Васька. — Я-то свой вообще не включаю, ну а вы… Весьма предусмотрительно.
Пока пил Старший, остальные терпеливо дожидались своей очереди. Пил он медленно, с каким-то иноземным подобострастием. Утолил жажду он только на четвертой кружке, передав ее недопитую Среднему. Тот выпил столько же, а после передал эстафету Младшему. На Младшем вода в ведре иссякла и Васька собрался, было, за добавкой, как в коридоре послышались торопливые шаги. Дверь распахнул Скворцов с выпученными от волнения глазами.
— Вавилов! К нам вертолеты летят! Через двадцать пять минут у нас уже будут. Делать надо что-то с ними скорее!
— Где Заур?!
— Уже гробы готовит.
— Вась, живо поднимай зеленых и гони их в хранилище! Жень, помоги ему! Только скорее, скорее!
Не дожидаясь исполнения, Вавилов бросился в кабину головной машины. У главного пульта он навис над радаром. Так и есть — в их сторону клином шли восемь машин и, судя по скорости, чертовски быстро. Вавилов пожевал губами, огляделся, пододвинул стул, плюхнулся в него, откинулся на спинку, взъерошил волосы и включил мозгошин. В ухо тут же вонзился вызов.
— Да, да, что такое, — сонным голосом ответил он и, для пущей убедительности стал продирать глаза. — Который час?..
— Иван Дмитриевич, — услыхал он отрывистый низкий голос Верховного. — Руководство мобильной экспедиционной группой «Хрусталь» переходит под мое руководство. Сообщите о причине отключения коммуникационного устройства.
— Я, кхм, спал. Голова разболелась что-то, решил вздремнуть.
— Так приняли бы анальгетика! Безответственно. Крайне безответственно с вашей стороны… Доложите обстановку.
— Обстановка? Спокойная. Честно говоря, я не ожидал от вас личного визита. Что, Соляриус мы не получим уже?
— Вы — нет. Изучение находки делегировано спецгруппе. Вы же возвращаетесь к первоначальному заданию.
— Но…
— Никаких возражений! Все, конец связи.
Вавилов отключил мозгошин и поглядел на радары.
— Еще двадцать минут… Господи… Канал!
За чередой событий они совсем забыли про высверленный во льду желоб. И если его увидят, если в него заглянут!..
— Фиаско… Сплошное черное фиаско… — пыхтел Вавилов, стремительно шагая к складу. — Как щенки же ж наследили…
Полки слева, полки справа. Посторонний тут бы и за полный день не разобрался, но командир группы помнил содержимое каждого коробка. Он взглядом отсчитал пятую полку от потолка и седьмой ящик от входа. Деревянная крышка была плотно закрыта, ногтями ее никак не удавалось подцепить. Вавилов достал из кармана ключ зажигания вездехода, вонзил его в щель и надавил как на рычаг. Дощечки хрустнули, крышка открылась. Внутри лежали оранжевые бруски с надписью «динамит».
Четвертое
Инфи нелепо замерла в позе стрелка. Как в одном из тех старых фильмов, где на широкой улице выясняли отношения бандиты и шерифы. Один такой персонаж непременно падал, а второй еще какое-то время стоял, как сейчас стояла Инфи.
Она медленно выпрямилась. Дверь, уводящая в сон шизофреника, к одному из Енисеев, треснула, но так и осталась висеть в воздухе цветком осколков.
— Я уже… Там? — Инфи огляделась. От подобных зон можно ожидать чего угодно. Например, она могла мимикрировать ее личную сферу. — Или Вторая сбоит?.. Хотя если она сбоит, то сбоит не так.
Есть еще и третий вариант — выбранная комната могла исчезнуть в тот самый момент, как она спустила курок. Как проверить?