вот что за человек! Сказано же было… а он названивает и названивает… и главное, ладно бы только Анне. До Наташки добрался, которой сочинил историю про то, как он весь из себя ради любимой Аннушки старался, а она стараний не оценила, устроила скандал на пустом месте. И на фоне стресса он и изменил. Не хотел. Можно сказать, отбивался даже. Но его соблазнили, пользуясь душевным смятением и кризисом в отношениях. Анна же, вместо того, чтобы понять и простить, и сделать выводы, взяла да и выгнала.
Сирого и босого.
На мороз.
И ведь история разойдётся, потому что Наташка — её ж хлебом не корми, дай рассказать чего-нибудь этакого, душещипательного и о чужой любви.
Чтоб как в книгах.
Книги она читала.
Много.
Вот и читала бы себе дальше.
А то начала… со вздохами… со всхлипами и причитаниями, что не надо так резко. Что у всех случаются ошибки и вообще… такая пара красивая. А так-то Витюша Анечку любит.
Больше всех.
И заботится о ней.
И что вообще это Ане надо учиться работать над отношениями, тогда ей изменять не будут. Не понятно, зачем она вообще этот бред слушала, потому что, стоило отключиться, и позвонила Ксюха…
Потом Заряна…
Потом скинули фотку от подъезда, украшенного алыми розами, и видосик, где Витюша, стоя на коленях, что-то там пел. А притомившись, вытащил из-за спины коробочку известного ювелирного дома и возопил:
— Прости меня!
Дальше слушать Анна не стала.
И телефон выключила. На всякий случай… и главное, чем дальше, тем сильнее становилось недоумение. Как вышло так, что она… она вот вляпалась в эту… любовь?
А с недоумением росла и злость.
На себя.
И на Витюшу, конечно, который голову задурил. Но на себя больше. Ничего. Сейчас Анна до места доберется, маршрут, благо, прикинула… выдохнет.
И скорость сбросит, потому что нервы нервами, а папенька, получив пачку штрафов за превышение, уж точно не обрадуется. Зато до места Анна доберется раньше, чем планировала.
Посмотрит на коноплю…
Мысли о ней успокаивали. Если там и вправду поле… даже пускай не исконная эльфийская, с меньшим содержанием активного компонента… надо будет выяснить, насколько меньшим. И в целом сравнить состав.
Посмотреть, возможно ли…
Сразу, конечно, производство запустить никто не даст. Но вот сделать лимитированную коллекцию для подписчиков… да, надо будет записать видео, пока Витюша своё не закинул. Точнее он уже закинул и, небось, с песенкой и колечком или что он там дарил.
И с историей про помрачение рассудка.
Интересно, как Катюха к этой истории отнесётся? Признает себя коварною разлучницей? Анна фыркнула…
…лицензия на производство косметики у неё расширенная, так что позволяет работать не только со списочными составами и полуфабрикатами.
Начать можно с чего попроще.
С мистов, которые по сути стабилизированный отвар. Потом тонеры… тоники и сыворотки? Исходный концепт есть, но давно тянуло сделать что-то новое.
Свет фар разрезал темноту.
И подумалось, что, возможно, стоило бы сделать остановку. Город какой найти, переночевать в гостинице или… или нет? У Витюши есть друзья в полиции, как знать, не отследят ли…
А он вполне может следом ломануть, когда сообразит, что Анна уехала… так, надо успокоиться. Не будет её никто похищать.
Или…
Нет, бред. В современном мире девиц никто не похищает…
Додумать Анна не успела.
Как и понять, откуда на дороге медведь взялся. Вот не было его! Не было. А потом раз и… и она попыталась затормозить, но машину повело в сторону. Медведь зарычал и почему-то бросился навстречу. Потом машину тряхнуло. В лицо ударила подушка безопасности, да и бледное поле защитного артефакта как-то смягчило удар.
Вот…
Ведь.
Анна икнула. И выдохнула.
Медведь?
Или… показалось? Медведей в Империи не так много… и ладно бы она в Сибири была. А тут… тут откуда медведям взяться? Или не медведь, а… человек? В шубе?
Сердце болезненно сжалось.
Это… это выходит, что она человека сбила? Она… она ненарочно! Но… разве поверят? Она трезвая, что хорошо, только… потом скажут, что в истерике была… или в телефоне. Или сразу и в истерике, и в телефоне…
И скорость.
Хорошо, что сбросила, потому как дорога просёлочная.
Анна отстегнула ремень безопасности и, приоткрыв дверь, выглянула.
Темно.
Фары светят, но куда-то в сторону леса… и главное, свет такой зыбкий, будто здесь, за городом, тьма темнее и гуще.
— Эй, — тихонько произнесла Анна. — Есть тут кто?
Потянулась к телефону, но вспомнила, что тот выключен. Включила… и вышла-таки…
— Эй…
Темная гора лежала поперек дороги.
Всё-таки медведь.
Настоящий.
Анна моргнула… и что делать? Зверь был жив. Это она чувствовала, как и его боль. Стало стыдно. Он, может, домой шёл, а тут она со своей машиной… и смотреть на дорогу надо было. Внимательнее смотреть, а не думать о косметике и душевных страданиях.
Анна закусила губу.
Подходить к раненому зверю опасно, тем более такому… и надо бы позвонить, вызвать… кого? Спасателей? Ветеринара? А где здесь ветеринары. И телефон-то ожил, но связи нет. Да, Бер что-то такое говорил, и выходит, что вызвать никого не получится?
А медведь?
Умрёт?
— Ты… ты меня слышишь? — Анна сглотнула слюну. Может, она не такая сильная, как мама, но… что-то да умеет. — Я тебя не обижу…
Она сжала артефакт, выставив щит. Если зверь всё-таки нападёт…
Но медведь лежал, не пытаясь пошевелиться.
Бедненький…
Крепко его приложило.
Анна специально пикап взяла, папин рабочий, чтоб, если бездорожье, не застрять. Но дышит… хорошо, что дышит. Она сделала осторожный шаг.
И второй.
От зверя пахло… не зверем. Не так, как от тех, что в зоосаду. Он всё-таки зашевелился, поднял огромную голову и уставился на Анну.
И глаза у него не звериные.
— Оборотень, — выдохнула Анна с преогромным облегчением. — Ты… меня понимаешь?
Медведь кивнул, как показалось, осторожно. И пасть открыл, пытаясь что-то сказать, но из горла донеслись хрип и бульканье.
Так… если не оборачивается обратно, значит, дело не очень хорошо.
— Погоди, — Анна решительно подошла ближе. — Я сейчас… я кое-что могу… маме помогала. Она у меня известный ветеринар… не обижайся только. Но врачей здесь нет.
Медведь вздохнул, тяжко-тяжко, и замер.
Так… ребра сломаны… нехорошо, но не смертельно. Оборотни куда более живучи… мама говорила. А так-то Анне оборотней встречать не приходилось.
Пока.
Сердце… бьется. Такое огромное. И сам зверь… наверное, она всё-таки слегка ненормальная, если её ничуть не пугает нависающая над головой медвежья пасть.
А