Читать интересную книгу «Watch You Bleed»: Сага о Guns N’ Roses - Стивен Дэвис

16 июня. Guns приехали в Манхэттен и на следующий день должны были играть в «Nassau Coliseum» на Лонг-Айленде. Они остановились в отеле «Роялтон», который Эксл выбрал за модный декор и высокую безопасность номеров. Тем вечером Эксл пригласил группу в стейк-хаус «Старая усадьба» на шампанское и отбивные. Но Слэш посчитал, что приглашение лидера прозвучало скорее как королевское веление, и пропустил ужин, предпочтя остаться в номере, курить героин и слушать Metallica, особенно «Опе».

Спрятав глаза за ширмой черных кудрей, Слэш рассказывал журналистке Ким Нили, что на самом деле он не наркоман: «Я не ангел, но знаю, что больше не сорвусь. Мне это уже не нравится». Он признал, что напряжение в группе очень сильное, и им всем сложно с ним справляться. И добавил, что уже видит конец пути: «Что меня больше всего бесит: даже если группа распадется, я все равно навсегда останусь бывшим гитаристом Guns N' Roses. Это словно… продать душу».

В девять вечера группа должна была сняться на обложку «Rolling Stone» у модного фотографа Херба Риттса. Эксл не хотел устраивать фотосессию в день шоу, но Риттс пользовался спросом, и это было единственное свободное время, которое он мог предложить группе. Иззи Стрэдлин приехал в студию Риттса вовремя и чуть погодя вернулся в свой автобус, чтобы почитать, пока не появятся остальные. Эксл и Стефани подошли к трем часам утра. Стилисты сделали свою работу и шесть участников Guns встали рядом, позируя для обложки. Потом Риттс сделал портреты каждого из них. Эксл был последним и, казалось, наслаждался съемкой, которая окончилась в шесть, когда над небоскребами Нью-Йорка забрезжили розоватые лучи рассвета.

Вечером того же дня парковка «Nassau Coliseum», большого хоккейного стадиона в Юниондейл, Лонг-Айленд, была забита крутыми тачками нью-йоркской зажиточной молодежи: «мустангами», «файрбердами», «корветами», «БМВ» 3-й серии. Внутри стадиона подростки аплодировали свирепой энергии Skid Row. Более молодые, с привлекательным солистом, который казался генетически созданным для этой роли, Skid Row приводили юнцов в восторг даже без светового шоу и прочих излишеств. Подросткам нравились песни База, его стадионные мантры вроде: «Раз, два — к черту вас!» Им нравилась футболка База с надписью «СПИД убивает педиков наповал». (Себастьян Бах тогда находился на трехгодичном условном сроке, после того как в Спрингфилде, Массачусетс, запустил бутылкой обратно в бросившего в парня, а вместо этого разбил голову невинной девушке. Она подала в суд, и Базу приходилось отдавать ей весь гонорар, заработанный в этом туре.) Теперь юные зрители ждали появления Guns. Ждали с нетерпением.

Добравшись из Манхэттена на вертолете — поскольку шоссе Лонг-Айленда напоминало парковку, — Эксл прибыл на два часа позже, и наконец забитый «Coliseum» осветили прожекторы: группа вышла на сцену. Эксл (в своем звездно-полосатом сценическом костюме) был в ярости. Он злился на рекорд-компанию, на нью-йоркских критиков, пренебрегавших их концертами в провинции, и на фотографа Херба Риттса. После первой песни Эксл извинился: «Да, я знаю, знаю. Это отстой… Если у вас есть какие-нибудь жалобы, сделайте одолжение… Напишите письмо о том, как это было хреново, и отправьте в „Geffen Records"… И можете сказать тем людям, чтобы они отстали от меня». (Вскоре «те люди» — целый ряд сотрудников Геффена перед сценой — обнаружили, что за кулисы их не пускают. Так что работники «Geffen» ушли, оставив Guns свое вечное официальное презрение.)

Но Эксл только разогревался. После «Mr. Brownstone» он призвал толпу не покупать «Rolling Stone» с фотографией группы на обложке. «Украдите его», — посоветовал он восемнадцати тысячам фанатов. Но постепенно злость Эксла вылилась в яростный, неистовый концерт с наэлектризованными блюзовыми соло Слэша. В середине выступления, перед блоком новых песен, Эксл объяснил толпе: «Наша запись опять откладывается… „Geffen Records" заявили, что хотят изменить контракт с группой, и я подумал: „ПОШЛИ ВЫ!" [Громкие аплодисменты]… И поскольку мы не можем заниматься одновременно двумя вещами — вернуться в контору и собачиться с лейблом и быть здесь в туре, — я думаю, мы просто продолжим давать концерты и будем веселиться, и… ПОШЛИ ОНИ!» Это также вызвало бурные аплодисменты, и Эксл резюмировал: «Пусть диск не вышел, но… Мы все равно сыграем сегодня много нового дерьма, так что какая разница?»

Guns зарядили «Live and Let Die». Позже, во время «Patience», к ногам Эксла прилетела бутылка, и он призвал публику бить насмерть любого, кто кидает что-нибудь на сцену. Он пригрозил уйти, и фанаты поверили ему на слово. Остаток концерта изобиловал едкими комментариями Эксла насчет критиков «The New York Times», нью-йоркского еженедельника «Village Voice» и «Philadelphia Inquirer», которые славили Guns, но смешивали с грязью Skid Row. Было понятно, что Эксл уделяет пристальное внимание публикациям о группе. Эксл единственный использовал сцену, чтобы поименно атаковать репортеров и критиков, посмевших высказать свое мнение о музыкантах, которых журнал «RIP» до сих пор называл «королями рок-н-ролла».

Боевой рок

Июль 1991 года. В начале месяца вышел первый сингл Guns с «Use Your Illusion», «You Could Be Mine». Песня звучала в боевике с Арнольдом Шварценеггером «Терминатор-2», и будущий губернатор Калифорнии появился в клипе. «You Could Be Mine» не стала такой бомбой для радио, как надеялся Геффен, потому что старый хард-рок от Guns затмил новый «альтернативный» героиновый звук Сиэтла — гранж. Свежеиспеченные герои 1991-го — Nirvana, Pearl Jam, Soundgarden, Stone Temple Pilots — смешали звуковой водоворот Led Zeppelin с мучительной амбивалентностью и разрушительным нигилизмом текстов. Эта новая музыка идеально подходила для эры, когда «Revolution» Beaties использовалась как приманка, а отчеты в СМИ о войне в заливе, с ее «умными» бомбами и беспилотными самолетами, напоминали описание видеоигры. Через пару месяцев Курт Кобейн из Nirvana был признан голосом поколения, и неожиданно личные проблемы Эксла Роуза перестали волновать всех, кроме него самого. На фоне новых героев гранжа Guns выглядели пай-мальчиками и даже консерваторами. Пока Эксл Роуз оскорблял гомосексуалистов, Курт Кобейн целовал взасос своего басиста на «Saturday Night Live» и появлялся на MTV в вечернем платье.

Когда «Use Your Illusion» находился на сведении, многим сотрудникам лейбла, особенно тем, кто работал с Nirvana, стало ясно, что новый альбом Guns N' Roses может устареть еще до выхода. Вскоре американские хард-рок-радиостанции переключатся на «альтернативный» формат, оставив рок-группы вроде Guns без эфирного времени. Тем не менее фанаты и ритейлеры все еще жаждали увидеть альбом. Предварительные заказы исчислялись миллионами копий, и Билл Прайс продолжал трудиться, пока группа продолжала гастроли.

Билл Прайс вспоминал: «Они не успели закончить альбом, когда начался их большой тур. Майк Клинк ездил с группой, записывая музыку где придется. Я сидел в Лос-Анджелесе за микшерским пультом и ждал, пока в дверь войдет курьер „DHL" и принесет мне очередную пленку. Так что последние шесть песен были записаны в разных студиях по всей Америке, когда у группы выдавались свободные дни между концертами. Мне приходилось летать по стране с полными карманами пленок, демонстрируя группе миксы за сценой. Вообще-то было весело. Они не давали мне расслабиться».

Дафф Маккаган позже говорил, что сигареты «Мальборо» предлагали Guns 20-миллионное спонсорство в туре, но группа отказалась. Они все курили, объяснил Дафф, но это не означало, что они хотят приучать к этому детей. Тем не менее Эксл на многих летних шоу появлялся в футболке с большим красным логотипом табачного бренда на груди.

В интервью Эксл называл тур «зоной боевых действий» его и без того непростой жизни. Он опаздывал на многие шоу, и кое-какие концерты выходили плохими. Тур-менеджер Джон Ризи говорил, что в любой из вечеров Guns могут быть смертельно скучными, а могут выдать лучшее рок-шоу всех времен. Психотерапевт Эксла, Сьюзан Лондон, молодая привлекательная женщина, периодически присоединялась к обширной свите вокалиста, и команда заметила, что в ее присутствии Экслу лучше. По крайней мере, говорили друг другу его друзья, терапия помогла Экслу избавиться от сокрушительной депрессии, из-за которой он хотел покончить с собой. «Я злюсь, поскольку боюсь собственных слабостей, — говорил он. — Так случилось, что я делаю то, что делаю, а занимаюсь я тем, что пою, скачу по сцене и позирую для фотографий». На вопрос о его большой свите (психотерапевты, сестра Эмми, охранники, стилисты, ассистенты, физиотерапевты) Эксл ответил: «Мне всегда нужно было много всего, чтобы хорошо выступать. На самом деле, ничто не приходит само — кроме желания петь». Также он жаловался, что судьба подстроила ему ловушку: «Что мне делать? Отправиться в Париж и писать стихи?[28] Надеяться, что если я брошу свое любимое дело, то останусь жив?»

2 июля 1991 года. Едва Guns вышли на сцену, опоздав на час, Экслу Роузу не понравилась атмосфера в «Центре искусств Риверпорт», новом амфитеатре рядом с Сент-Луисом, Миссури. В старом прибрежном городке стояла жара, и из-за влажности переносить ее было сложно. Местные охранники слишком расслабились, и Эксла за сценой доставал какой-то фанат. Когда начался концерт, певец увидел, как охранник толкнул молодую девушку, явно сделав ей больно. Температура на сцене поднялась под сорок градусов. Вдобавок Эксл заметил в толпе камеры, чего терпеть не мог. Также он увидел людей, пьющих пиво из запрещенных стеклянных бутылок, пара из которых потом разбились о сцену рядом с Даффом Маккаганом.