Читать интересную книгу Вольные повести и рассказы - Юрий Тупикин

– Витало весь день слово «конкурс». Если позволите, я предложу: устройте нам конкурс по своей программе, кто победит, того и судьба… – Надя присела, убежденная в том, что она со своим умом победит в любом конкурсе, хотя бы даже в стриптизе; она надеялась на свою «базу»…

– Правильна! Браво!.. – это публика.

Дед снова поднялся.

– А что? Очень резонно. Мы могём… И мы не будем устраивать «поле чудес» или «что, где, когда?» Мы попроще… Спрошу невест, все ли согласны с предложением Нади-Надёжи? – Все подняли руки, даже незваная Света.

– Будем считать, единогласно… Тогда давайте выберем, как его… подсобите… ну кто руководит этим, как его… – играл дед роль Щукаря, он не только эти слова, он может сказать прокурорскую речь или слово защиты.

– Судью…

– Рефери…

– Жюри…

В конце концов, деда выбрали председателем жюри, а он включил в него самих же невест. Состав жюри с дружным смехом был утверждён. И тогда по мановению деда в гостиную внесли приготовленный стол и стулья. Девушек попросили занять за ним место. Стулья оказались лишними, их вынесли – все претендентки не могли уместиться за одним столом, они могли за ним только стоять. Я был удивлён: за стол вышли, кроме «основного состава» ещё Света-пчёлка, Алла и Аллочка. А эти зачем? Ну, Свету можно понять – эта уже фанатка любви, по-другому не скажешь. А Аллочка? Не уговорив, не купив и не обманув гувернёра-наставника, она решила выиграть его на конкурсе. А любовница шефа – Алла? Эта зачем? Неужели из-за азарта? Или они решили, что сумеют обвести такого весёлого и простоватого деда, который не знает, как называются элементарные современные слова? Хе-хее… Ну-ну! Не знали теляти, с каким волком имеют дело…

– Внук Любан! Согласен ли ты выбрать невестой ту, которая победит? – гуманно спросил меня дед. Мой ответ был чреват. Я уже понял, сейчас всё решается. Я понял, кого хотели обыграть Алла и Аллочка. Не деда, а невесту мою настоящую – Любу-Любавушку. Я должен был говорить, не зная, что за «попроще» задумано дедом. Я надеялся на Любаву, теперь зная точно, что если она встала за рулетку, она должна выиграть. Я думаю, и мой дед понимал, что к чему. Я вопросительно глянул на Любу. Она закрыла глаза – соглашайся! Какая самоуверенность. Или она не слышала Ясю, которая «ко всему приготовилась»? От этих невест не знаешь, что ожидать. Ясно лишь, что с жюри они проморгали. Козёл был в капусте по их единодушному желанию… Я сказал:

– Конечно, деда, конечно! Я тебе полностью доверяю, как и жюри…

– Ну вот, мои красные внучки. Ответьте мне на три вопроса, самых простых, конечно, и сделайте одно дело. У кого получится, та и невеста. С чего начнём, с дела или с вопросов? – начал дед игру. Языческая рулетка завертелась.

– С дела! – захотели невесты.

– Ладно. Начнём с дела. Тут и дела-то на минутку. Мать Родима, дай всем по семь картошек, ножи и посуду, пусть их очистят невесты. Время не назначаю. Жюри определит, кто быстрее и лучше…

Матя принесла ведро отобранной, как куриные яйца, картошки, и невесты брали себе из ведра, какая на них смотрела. Не прошло и трёх минут, как картошки были очищены профессионально. Быстрее оказались Ясения и Любава, но беспристрастное жюри на это не отвлеклось. Они смотрели на Аллочку, которая в погоне за всеми, не очистила, а искромсала картофелины, не дочистив их с того ли, с другого ли бока. Жюри было непреклонно: Аллочка вылетела в первом туре. Я испытал неловкость. Я ведь учил её чистить картошку, и она при мне чистила сносно. А тут сказалось, видимо, волнение состязания. Трудно городским гедоничкам. Многие из них не держали в руках лопату. Миланка подала, а Лепана повязала на шею Аллочки красную косынку. Она села на место в галстуке, как советская пионерка… В то же время всем другим невестам Лепана повязала разноцветные косынки, как победительницам. На шее Аллы и Тани-товароведки были косынки жёлтого цвета. Они были вычислены как не девственницы. Жёлтый цвет означал почти то же, что и жёлтая карточка судьи на футбольном поле. Они были обречены, поскольку дед завалил бы их каверзными вопросами. Но пока они числились среди победительниц. В крайнем случае, даже если бы они победили, им назначена была бы ревизия. По-молодёжному, кастинг. С этими ясно.

– Поздравляю! Вы все будете способными хозяйками. Теперь вопрос первый: назовите нам семь имён своих близких родственников по отцу и матери, пусть даже умерших!

Ну что за вопрос? Куда легче. Не назвала Алла. Она не знала ни тех, ни других.

– Я сирота, – сказала она. Ей повязали ещё один жёлтый галстук, но не выкинули из игры; жюри было пока снисходительным. Остальным победительницам Лепана вручила золотые цепочки с кулончиками в виде сердечка. Уже ради кулончика стоило ехать «смотреться» – подарок был дорогой. Девушки тут же наложили их на свои высокие шеи. Их буквально осыпали наградами и они цвели пышным цветом. Без юмора, они были прекрасны!

– Вопрос второй: назовите нам по именам семь животных, какие есть в вашем хозяйстве, или когда-либо были? – так сформулировал дед.

Не назвали животных Таня-товароведка и Света. У Светы их не было, и она не назвала даже кличку своей кошечки, и это было непростительно. Таня не знала своих животных по именам, ей было некогда запоминать всякую чепуху – она училась на третьем курсе… Обе безжалостно были вычеркнуты из игры, аргументы не принимались. А Алла догадалась уйти на своё место сразу после вопроса. Она поняла, что здесь спрашивают не то, что в её приёмной у шефа. Таким образом, действительно на простых вопросах погорели три претендентки. А победительницам Лепана тотчас вручила футлярчики с серебряными перстнями. Они их сразу надели на пальчики…

– Третий вопрос и последний, и невесту начнём обручать с женихом… Назовите нам семь родоначальников своего рода по именам, начиная от отца и деда.

Хитёр был дед Любан, ох как хитёр! Только мы с Любой и предполагали, что этот вопрос встанет. Мы лишь не знали, что встанет он в игровой форме. Но это ничего не меняло – Люба к нему готова.

Настёна и Надёжа сомнительно перечислили пять имен. Рода, Ира и Шура твёрдо назвали те же пять имен, то есть пять имен – родоначальников своего рода, лишь Любава и Ясения назвали по семь имен… Это был нонсенс. Две невесты на одно место! В душе я смеялся, понимая причудливость и накалённость борьбы. Говорила же Яся, что она ко всему приготовилась. Она боролась за судьбу отчаянно и обречённо. Но боролась за свою любовь и Любава. Как же быть теперь? На этот вопрос ответила бабка Любава. Не понравилась ей победительница-тёзка. Ой, не понравилась. Не по душе ей веселие своего деда, не к добру разошёлся, стал затейником недостойной игры. Верная своему предрассудку, она, ерошь её ёж, внесла ясность:

– Гвардейская дева Люба нам родственница по шестому поколению… – ей пришлась по душе многоплодная Яся, Любаву она категорически, как и её брата Олюба, не хотела. Шесть поколений и баста!.. Ну, бабка, ну, бабка, ежа те под мышку! Стало очевидно, что не только братья Дубинины, но сёстры Дубинины и Любава, и сестра её, Полюба, «сделаны под копирку». Казалось, что тут и думать не о чём. Бабка права. Очевидно. Это значит, что очью видно всем! Сторожкая тишина стала первым ответом бабке. Аллочка зашевелилась. Шеф скрестил мечи своих глаз на Любаве. Серьёзное обвинение. Это обозначало, что Любава должна была покинуть место за столом обручального ристалища, где она оставалась с Ясенией. Остальные-то уже выскочили, раздосадованные поимкой на мякине. Но Любава и не подумала покидать судьбоносное ристалище. Она была во всеоружии своих доказатесьств. И вот новый виток конкурса. За дочь заступился вставший отец:

– Девка правду сказала, назвала всех по причту: Омил-Олюб-Одар-Оброд-Полюб-ещё Полюб и Помил. Помил был женат на вдове Любаве из рода Дубиней. А первый раз она выходила за нашего Облича, доводившегося нашему Помилу дядей. Когда Облич погиб в Отечественную, его брат Полюб женил своего восемнадцатилетнего Помила на вдове, старше его на десять лет. У той уже был от Облича сын Окуп, который умер. От второго брака родился сын Омил. По Обличу шесть поколений, а по Помилу семь поколений. Поэтому спора не может быть. Путаница в том, что для незнающих. Полюб в пятом поколении и Полюб опять же в шестом. Шестой Полюб – брат Облича, но уже отец Помила. Помил седьмой, а вы как хотите. Может, у вас другие причины, тогда так и скажите, а девку неча позорить…

Жуткое это дело, когда историю выворачивают шубой наверх и родной мех овчин внутри шубы интерпретируют по-своему. Казалось, все названные предки Красноборовых явились в гостиную. Их дух присутствовал – это факт. Иначе у всех, я так думаю, а не лишь у меня, по спине не пробежали бы мурашки. В этой морозной тишине, длившейся немало – минуту, услышали голос нашего деда. Он говорил, обнаруживая краплёные карты игры:

– Подлога не может быть. Мы тоже не вчера родились. Давайте этим разом поставим всё на свои места, и никогда, чтобы не было кривотолков. Приглашаю ревизию. Ждан Любинич, отец мой родной, будь добр, рассуди девку и всю историю. Твоё слово последнее…