— Тогда ты должен понимать, что я чувствую. Время очень ценно, особенно сейчас. Возможно, у нас его не очень много. Поэтому и появляется соблазн сделать что–то, потому что не хочется упустить этот шанс. Не хочется, чтобы это что–то ускользнуло, и никогда не узнать, каким оно могло быть.
— Как прошлая ночь, — произнес он.
— Как прошлая ночь, — согласилась она.
— Но это не означает. .
— Это не означает много чего, — прервала она его. — Особенно, когда я об этом поразмыслила. Это мало что значит. Прошлая ночь оказалась непродолжительным моментом среди того времени, что нам осталось. Я сделала это, потому что не хотела упустить что–то замечательное. Потому что испугалась. Я почувствовала себя одинокой и уязвимой, и захотела чего–то такого. Я хотела быть рядом с кем–нибудь, и там был ты. Ты мне нравишься, Пан. Может быть, даже я тебя люблю. Но прошлая ночь была маленькой частичкой всего остального, что с нами происходит. Именно об этом я размышляла сегодня утром. Я думала о том, что я должна сделать, если проживу достаточно долго для этого. Прежде всего, я должна понять, что мне делать с Эльфийскими камнями. Мистраль отдала их мне, так как она чувствовала, что их использование позволит мне помочь моем народу. Но как они это сделают? Как мне следует их использовать?
Она быстро подняла руку, чтобы удержать его от каких–либо комментариев.
— Дай мне закончить, — сказала она, шагнув к нему поближе и касаясь рукой его щеки. — Дай мне высказать все, что я должна сказать.
Он ощутил в прикосновении ее руки привязанность к нему, и моментально вся его злоба и возросшее чувство утраты исчезли, и он ради нее готов был на все.
— Мне снова предстоит вернуться домой и столкнуться с Изоэльдой. Мне нужно найти способ доказать, что она убила моего отца и недостойна быть Королевой Эльфов. Я должна встать со своим народом — с Ташей, Тенерифе, Хареном Крэйелом и остальными — против Друджей. Я должна выяснить, смогу ли сделать то, во что верила Мистраль. Во всем этом за меня уже сделан выбор. Я его не делала; его сделали за меня. И я не могу от этого уйти. Теперь я это знаю.
Она опустила свою руку.
— Потом, Пан, когда это будет сделано, наверное, я смогу подумать о нас. Правильным путем, как мне бы хотелось — не только из–за прошлой ночи или любой другой ночи, а из–за того, что может быть множество таких ночей, может вся жизнь. Я смогу об этом подумать, потому что тогда будет будущее, которое не измерить часами или днями.
— Его и сейчас так не измерить, — заверил он.
Она грустно улыбнулась на его слова.
— Конечно. Не стоит притворяться, что все повернется, как надо. Я знаю, каковы шансы. Знаю, что нам противостоит. Но мне нужно, чтобы и ты это знал. Не притворяйся со мной. Не пытайся меня прикрывать. Вчера мне это было нужно, но сегодня я уже другая. Я та, кем, как я надеюсь, всегда должна быть. Я достаточно сильна, чтобы сделать все, что нужно. Мне нужно, чтобы и ты был сильным вместе со мной.
Он медленно кивнул:
— Я просто беспокоился, что мы что–то потеряли после прошлой ночи, и мне не нравилось, как это на меня повлияло. Мне не хочется, чтобы ты думала, что прошлая ночь не значит чего–то больше — наверное, она не значит столько для тебя, как для меня. От этого мне становится грустно.
Она шагнула к нему и поцеловала его в губы, долго и крепко удерживая этот поцелуй.
— Вот, — сказала она, отходя назад. — Вот что она значит для меня. — Она улыбнулась, заметив выражение его лица. — Но она прошла и делу конец, а мы должны думать о грядущем. Мы должны оставить позади прошлую ночь.
Ему не хотелось оставлять позади прошлую ночь. Он хотел вокруг нее построить свою жизнь. Он хотел сделать ее началом всего. Но медленно кивнул и заставил себя улыбнуться в ответ.
— Ладно, все в порядке, — согласился он.
Но это было не так и он этого не сделает, ни сейчас, ни когда–либо потом. Ведь он пообещал сам себе никогда об этом не забывать.
* * *После этого день тянулся медленно. Никому не хотелось говорить, поэтому в основном они молчали. Единственный словесный обмен случился, когда Пантерра — с усердием изучавший окрестности, стараясь прекратить думать о Фрине — почувствовал необходимость поделиться информацией, которую ему подсказали инстинкты и навыки Следопыта. Они дважды наткнулись на отпечатки, очень похожие на следы той кошки, которую они видели этой ночью. Хотя этим следам было уже несколько дней, он не стал рисковать и направил их по другому пути. Один раз они заметили одинокого агенахля, огромного и тяжеловесного, оставившего отметины на стволах деревьев, между которыми он прошел. Казалось, что он вряд ли сможет протиснуться в такое узкую лазейку, но тем не менее ему это удалось. Он не обнаружил их присутствие, а они простояли неподвижно до тех пор, пока он не скрылся из поля зрения.
Несколько раз они видели огромных птиц над головой, которые парили во мгле среди облаков, широко расправив свои крылья. Они напомнили Пану дракона, хотя явно принадлежали другому виду и близко не были такими огромными. Но он понимал, что жизнь снаружи долины эволюционировала и в основной части стала больше, сильнее и гораздо опаснее, чем все живое внутри долины. Когда они соединятся, двум этим мирам придется найти способ уравновесить неизбежную и неравную борьбу.
Однажды к ним угрожающе приблизилась группа мелких грызунов с острыми зубами, но Пан быстро использовал всплеск магии из своего посоха, чтобы отогнать их.
Пользуясь любой возможностью их кусали и жалили насекомые, а откуда–то из мшистых деревьев кто–то швырял в них сухие ветки и орехи. Но по крайней мере они теперь видели признаки жизни, явное указание на то, что это кладбище начинает меняться во что–то менее бесплодное и пустое. Пан подобрал горсть брошенных орехов и разбил, добравшись до ядер. Съедобные. Он собрал еще, поделился ими с Фриной и они с жадностью их съели. Потом они двинулись дальше, отбросив свой дискомфорт, держась принятого ранее направления, присматривая друг за другом.
Все это время они старательно искали источник свежей воды. Несколько раз они пересекали ручьи с мутной водой, запах от которых соответствовал их виду. Потом они обнаружили пруд, который казался чистым, но затем они увидели валявшиеся вокруг него кости животных и недоеденные туши. Чем дольше они шли, тем больше Пантерра убеждался, что они вряд ли найдут пригодную для питья воду, пока не окажутся на безопасном расстоянии от этого леса.
К закату они достигли своей цели, вступив в ряд бесплодных, голых холмов, простиравшихся вдаль насколько хватало глаз, обрамлявших низины и заросли густых кустарников справа, а слева примыкавших к широкому плато. Однако они наконец–то смогли увидеть горные хребты, которые и были их местом назначения, хотя вершины были совсем крошечными на изломанной линии горизонта, находясь в нескольких милях от того места, где они стояли.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});