Лужин полусидел на пороге броневика. Аглая смочив водою из фляги бинт, протирала его лицо и шею.
– Товарищ полковой комиссар… – начал было особист.
– Потом… – Лужин сделал отстраняющий жест. – Капитан… подойди ко мне.
– Здесь я, товарищ полковой комиссар, – выдвинулся вперед Ракутин.
– Солнце заходящее слепит… вижу плохо. Ты это… словом, спасибо, капитан. Вытащил ты нас всех… я уж, грешным делом, сомневаться стал…
Рука его скользнула куда-то под одежду.
– На. Держи – подарок на память.
В ладонь капитана лег теплый ещё от рук Лужина пистолет. «Вальтер» калибра 7,65 – знакомая машинка.
– При себе держал всё время, на случай… ну, ты меня понимаешь… Заберешь в броневике коробку с патронами, я с собой её не брал – незачем.
– Спасибо, товарищ полковой комиссар!
– Тебе спасибо, капитан! Прощевай, авось, когда и свидимся!
Лужина на руках отнесли в машину – ехать в ней было куда комфортнее, чем в броневике. Сопровождавшие его механики перебрались в один из трофейных Т-3. Чем уж он отличался от всех прочих – бог весть! Но, видимо, какие-то отличия всё же у него присутствовали. Бойцы охраны остались, их с собой никто забирать не собирался. Вот только милую девушку-военврача усадили в один автомобиль с полковым комиссаром. А жалко…
Под занавес прощания особист отозвал Ракутина в сторону.
– Относительно ваших дальнейших действий, товарищ капитан. Все бойцы и командиры, вышедшие вместе с вами из окружения… что вы можете о них сказать?
– Вы имеете в виду тех, кто присоединился к нам по дороге?
– Совершенно верно.
– Хорошие бойцы! В бою вели себя достойно, никто трусости или малодушия не выказывал.
– Все?
– Все!
– Ну что ж… вам с ними воевать! Значит, так! – особист расстегнул планшет. – Вас ищут. Командование интересуется вашим местонахождением. При первом же удобном случае, вас предписано направить в распоряжение…
Палец старшего политрука указал куда-то за спину.
– Но пока… подчеркиваю – пока! Такой возможности у нас нет. Противник прорвал фронт, и его передовые части скоро уже могут выйти сюда. Где ваши полномочия?
– Вот, – вытащил из нагрудного кармана бумагу Алексей.
– Этот документ я изымаю. Распишитесь и укажите дату и время, – старший политрук чиркнул на обороте бумаги несколько строк.
Ракутин, пожав плечами, расписался.
– Отлично! Держите – это новое. Подписи, печати – всё на месте. Только задача у вас теперь другая. В принципе – ничего нового, похожая уже вам ставилась.
Алексей развернул бумагу.
«Так… Капитану Ракутину Алексею Александровичу… задерживать всех отставших от своих частей бойцов и командиров… отдельные подразделения, утратившие связь с командованием…» – это всё уже было.
А чего не было?
Вот этого – «В исключительных, не терпящих отлагательства, случаях, производить дознание на месте, с привлечением виновных к ответственности по законам военного времени, для чего передавать их по команде. С составлением соответствующего рапорта, в каждом конкретном случае… включая командиров отдельных частей, самовольно оставивших свои позиции или утративших управление вверенными им частями и подразделениями в боевой обстановке…»
Ничего себе…
– Это, что же, я и комполка могу такой бумагой к стенке припереть?
– Можете. Комдива – уже нет, а вот до него… до подполковника включительно – все обязаны исполнять ваши указания в этой части. Любой командир, не предъявивший вам письменного приказа об отходе с занимаемых позиций – подлежит временному отстранению от должности и обязан быть направлен в штаб армии. Но, товарищ капитан, это все лирика. Когда писалась эта бумага, обстановка была совсем другой. Нет, приказ, разумеется, в силе…
Старший политрук снял фуражку и вытер платком вспотевшую лысину.
– То, что добыла группа полкового комиссара, мы должны вывезти в тыл. И его самого, само собой. Вместе со специалистами. Только вся загвоздка в том, что своим ходом это сделать невозможно. А можно – со станции.
Он вытащил из планшета карту.
– Вот отсюда – это в двадцати километрах от этой деревни. Станция в наших руках и туда в самое ближайшее время будет подан эшелон. Она обороняется двумя стрелковыми взводами и зенитной батареей. Загвоздка в том, что танки противника могут быть там уже утром. А эшелон – к полудню или позже. Те подразделения, что окапываются здесь, могут их ненадолго задержать. На час-другой. И всё…
Оборонять станцию? Особист молча кивнул, отвечая на невысказанный вопрос.
– Именно так, товарищ Ракутин. Других сил здесь нет…
Вот и закончились путешествия по вражеским тылам. Откровенно говоря, Алексей не очень себя представлял в роли строевого командира. Ещё слишком памятны были те ошибки, которые он уже успел допустить при организации обороны моста. А ведь за них кровью платить пришлось! Не было никакой уверенности в том, что и на новом месте он сможет сделать всё правильно. Но – приказ никаких вольностей не предусматривал… Хотя…
– Товарищ старший политрук, а какие-то указания, относительно организации обороны, будут?
– Так какие я вам указания дать могу? Я же не специалист в этом деле? Вам на месте виднее.
Ага, ну, хоть с этой стороны всё спокойно. По рукам-ногам не вяжут.
– Разрешите идти?
– Да, товарищ капитан, собирайте своих бойцов…
И через полчаса, оставив за своей спиной деревню, уменьшившаяся колонна выдвинулась к станции. Впереди пустили наш грузовик и мотоцикл – там сидели бойцы в форме. Хватит уже… только артогня со стороны очередного «бдительного» командира нам недостаточно для полного счастья.
Покачиваясь в люке, капитан оглядывал окрестности. Да уж… тут и зацепиться-то не за что. Если и у станции такой же коленкор выйдет…
А ведь, скорее всего, именно так и выйдет.
Положа руку на сердце – что можно противопоставить немцам?
Зенитки… это, конечно, хорошо (вспомнился торчащий из-за бруствера финский «Бофорс») – тот же немецкий легкий танк они разберут, не особо напрягаясь. При их-то скорострельности… А если ещё и калибр побольше будет – хотя бы трехдюймовки, так и вообще хорошо. Два стрелковых взвода, да плюс мои бойцы… тоже, в общем-то, неплохо, хотя, против танков и недостаточно.
Горяев со своими сорокапятками, да ещё и трофейная немецкая пушка…
А не так уж и плохо выходит!
Ну да, это как посмотреть…
Вот выкатят фашисты пару десятков танков – и финиш! А если ещё и авиация – вообще капец полный получается. Это если ещё их пехоту не учитывать, а там тоже вояки неслабые…
Не доезжая до станции, Ракутин приподнялся в люке. Хм… а вот это, пожалуй… Ладно, надо будет и это учесть.