с Джанелом, представляющие собой свежее мясо, будут пока что проигнорированы.
И эта надежда оправдалась. Желтые глаза Коналла полыхнули, стали почти человеческими, он высунул язык, а потом стая собралась воедино и бросилась на октомат: по волку на каждое щупальце, оставшиеся четыре — на условную шею. Зубы сверхъестественных инстинктивно нацеливались на суставы и артерии, даже если суставы были сделаны из шарикоподшипников и шкивов, а артерии представляли собой управляемые гидравликой и паром жгуты.
Алексия наблюдала за происходящим, восхищаясь грацией поразительно высоких волчьих прыжков. В одной руке она сжимала Этель, но сама рука бессильно повисла. Нечего было и надеяться, что ей удастся поразить цель даже размером с октомат, не рискуя при этом попасть в какого-нибудь зверя. Вампиры не сделали ни единого движения, чтобы помочь. Может, опасаясь, что оборотни отнесутся к этому с неодобрением и начнут на них нападать, а может, просто потому, что были вампирами.
Леди Маккон смогла узнать кое-кого из стаи благодаря отличительным чертам. Вот Чаннинг, его проще всего вычислить по белоснежной шкуре; вот Лайалл, меньше остальных и проворнее, почти не уступающий вампирам в скорости и ловкости; вот Биффи, самый темный, с красноватой шестью на брюхе, его движения необузданны и яростны. Но взгляд Алексии снова и снова возвращался к пятнистой шкуре самого крупного волка. Тот прыгнул, оторвал от октомата кусок, опустился на все четыре лапы и прыгнул вновь.
Чтобы их действия возымели реальный эффект, волкам следовало всем вместе сосредоточиться на одном щупальце или атаковать шею, но ими двигала полная луна. Даже при самых благоприятных обстоятельствах лишь немногие оборотни в волчьем обличье сохраняли способность думать по-человечески, а полнолуние к таким обстоятельствам не относилось категорически.
Октомат был сконструирован с расчетом на разные ситуации, однако нападение целой стаи явно не входило в их число. Мадам Лефу хорошо вооружила устройство и по большей части использовала металлы, да только серебра в их числе не было, так что конструкция оказалась уязвимой перед оборотнями, тем более перед таким количеством. Но француженка не сдавалась. О нет! Мадам Лефу пустила в ход кошмарные щупальца, распыляющие огонь и мечущие деревянные колышки. Алексия понимала, что изобретательница рано или поздно отчается настолько, что снова пустит в ход ляпис солярис, это всего лишь вопрос времени.
Потом леди Маккон приметила над октоматом белый объект, который быстро смещался под воздействием эфирных ветров в их сторону. Это оказался маленький частный дирижабль.
И тут ее скрутила очередная схватка. Алексия согнулась и сползла вдоль стенки кареты на землю, оставив дверь открытой для нападения. Сейчас это ощущение волны впервые стало по-настоящему болезненным. Скрючившись от не ею продиктованных движений в собственном теле, леди Маккон подняла взгляд и устремила его к востоку.
И не смогла сдержать крика — который вызвала не боль, а то, что она увидела. Холодная серебристая синева ночного неба определенно чуть порозовела.
Требовалось как можно скорее загнать всех сверхъестественных в надежный безопасный замок.
Она посмотрела на лорда Амброуза, который стоял теперь над ней, загораживая дверь, чтобы защитить свою королеву.
— Нужно как-то уничтожить эту конструкцию и выиграть время, чтобы добраться до Вулси. Солнце встает.
Глаза вампира стали черными от страха. Солнце остановит оборотней, вернув им человеческий облик. Оно замедлит самых молодых членов стаи, сделав их уязвимыми, и будет по-настоящему опасным для Биффи, еще не овладевшего самоконтролем. Но вампиров оно прикончит всех до одного, включая королеву.
Алексия кое-что придумала.
— Найдите мне носилки, милорд.
— Что, леди Маккон?
— Оторвите крышу кареты или отломайте часть облучка. Два вампира возьмутся за концы доски и отнесут меня в Вулси. Никому не придется до меня дотрагиваться, все ваши силы останутся при вас. И мы рванем к замку.
— Стратегическое отступление. Отличное решение, — и вампир вскочил на облучок.
Алексия услышала громкий треск.
Наверху она увидела яркую оранжевую вспышку, исходящую от дирижабля, и услышала громкий лязг, когда массивный снаряд ударил в верхнюю часть октомата и проделал там дыру. Механизм покачнулся, но не упал.
Лорд Акелдама послал поддержку с воздуха! Алексия понятия не имела, чем вооружены его трутни — возможно, маленькой пушечкой, или ружьем для охоты на слонов, или эфиромодифицированным мушкетоном, — но ее это и не интересовало. С дирижабля выстрелили снова.
К тому времени как второй снаряд попал в цель, лорд Амброуз и герцог оказались возле кареты. Они положили на землю рядом с Алексией широкую доску. Той удалось забраться на нее.
Вампиры подняли импровизированные носилки. Королева и державший Джанела доктор Кадаврс выскочили через верх раскуроченной и опаленной кареты, как черти из табакерки, и бросились в сторону Вулси, перемахнув через поваленное дерево. В исполнении графини с ее пухленькой фигурой, затянутой в цветастое платье, этот маневр выглядел особенно нелепо. Вампиры с леди Маккон пустились следом. Прыжок через поваленное дерево стал для Алексии настоящей пыткой, она не сомневалась, что упадет во время приземления, но смогла удержаться.
Волки надежно отвлекли мадам Лефу, и та далеко не сразу обратила внимание на бегство вампиров. К тому времени как она поняла, что происходит, и стала палить из октомата, все уже были вне зоны поражения.
Стучаться в главные двери замка не пришлось, они стояли широко распахнутыми, а перед ними на крыльце толпились, раскрыв рты, клавигеры и прислуга. Прижимающие к глазам бинокли и стеклокуляры, они были полностью поглощены происходящим внизу сражением. Повинуясь повелительному взмаху руки леди Маккон, смертные расступились, образуя проход, по которому вампиры смогли добежать до самого входа. И тут все резко застыло. Все ждали чего-то с ритуальной торжественностью, абсолютно неуместной в столь отчаянных обстоятельствах.
— Ну, в чем теперь дело? — Алексия была раздражена сверх всякой меры. Ее поднесли прямо к дверям, как разодетую свинью на обеденном блюде. «Теперь в любой момент, — подумала она, позволив фантазии разыграться, — может явиться кухарка с яблочком, чтобы засунуть его мне в рот».
Лорд Амброуз опустил свой край носилок, а герцог, наоборот, поднял свой, и леди Маккон соскользнула вниз, едва успев встать на ноги и не заметив, как это произошло.
Быстрый жест обеспечил ей поддержку двух самых мощных клавигеров Вулси, которые подступили к ней с обеих сторон. С их помощью Алексии удалось доковылять до входа в собственный дом.
Но вампиры по-прежнему ждали на парадном крыльце, будто идиотская пародия на осиротевших щенят — бессмертных потрепанных щенят с проникновенными взглядами и смертоносными клыками.
Леди Маккон с трудом повернулась:
— Ну и?
— Пригласите нас к себе, Алексия Маккон, леди Вулси, госпожа этих владений.
Графиня проговорила эти слова нараспев, словно гимн. Она