— Не может быть,— Конан внезапно догадался, чем вызвано столь ранее появление вице-канцлера.— Они, значит, решили подраться, правда?
— Интересно, чего ты ждал после вчерашнего скандала? — с плохо скрываемой укоризной осведомился Просперо. — Что Тараск с Ольтеном и Долианой Эрде обнимутся, расцелуются и станут верными друзьями? Между прочим, в этом виноват не кто иной, как ты. Зачем было кидаться с ножом на Ольтена?
— Я не хотел! — возмутился Конан, нашаривая валявшиеся под складной походной постелью сапоги.— Ты отлично знаешь, что когда нужно, я всегда держу себя в руках! А тут будто волна какая-то нашла! Слепое бешенство, словно у берсерка из Нордейхма! Как заколдовали, честное слово!
Просперо помялся, покачал, головой и, наконец, проворчал:
— Заколдовали, говоришь? Не исключаю и такой возможности. Слишком много враждующих магиков околачивается вокруг, а волшебники частенько добиваются своих целей не самыми достойными способами.
— Целых шесть, — дополнил Конан. — Ксальтотун с прихлебателями, наш стигиец, Райан и вдобавок выставленный за дверь Хасти. Настоящий садок со змеями. Кстати, зачем тебе доспех? Мы ни с кем воевать не собираемся.
— Врожденная пуантенская осторожность,— мрачно ответил Просперо.— Давай одевайся… И кольчугу надень. Оруженосцев позвать?
— Сам,— поморщился Конан.— У нищих слуг нет. Рассказывай, что хорошего и плохого происходит.
— Хорошее только одно — наступает утро. Все остальное плохо. Чабела по-прежнему намерена командовать, но теперь не Тараском и Ольтеном, а нами.
— Я не против,— ответил киммериец, застегивая петли на кожаном подкольчужнике. — То, что она вчера наделала ошибок, ничего не значит. Чем она руководит прямо сейчас?
— Нашей обороной, — усмехнулся Просперо.— Причем небезуспешно. Очень просила тебя придти, дабы возложить командование на твои привычные к военным тяготам плечи. Мы находимся между двумя армиями, хотя и чуть в стороне, на холмах. Мятежники и Тараск, похоже, намерены воевать всерьез. В обоих лагерях с самой темноты орут боевые трубы, Ольтен уже вывел на позицию перед замком пешее ополчение и подтягивает кавалерию. Легионы Тараска пока остаются в лагере. Ждут. Если нам не повезет, окажемся между молотом и наковальней. Времени сворачивать лагеря нет. Чабела решила прикрыть холмы вооруженными отрядами нашей гвардии. Приказала зингарцам вступать в бой, только если нападут.
— Не знаешь, сколько у нас народу? — поинтересовался Конан.— В общей сложности? Учитывая аквилонских «Черных драконов», грандов Чабелы и охрану остальных королей?
— Боеспособных — не более тысячи, — мигом ответил Просперо. — Два мага, Тотлант и Райан. Кстати, о Райане. Очередная плохая новость.
— Что еще? — взвыл киммериец.
— Маэль Монброн умер — нехотя сказал герцог Пуантена. — Сегодня ночью. Там уже все подготовлено к погребальной церемонии — костер, жрецы Митры из часовни в Алгизе. Если поторопишься, успеешь на сожжение.
— Не понял? — Конан от неожиданности сел обратно на лежанку.— Быть того не может! Как умер?
— Так, что взял да перестал дышать, — развел руками Просперо.— И теперь у палатки Райана сущее царство скорби. Даже Зенобия разрыдалась. Монброн-старший впал во мрачность и клянется, что непременно разыщет одноглазого мерзавца Хасти и убьет на месте. Такие дела.
— Еще что-нибудь? — совсем обреченно выдохнул король.
— Разумеется. Тараск, как ожидалось, отверг ультиматум Даны и Ольтена. Ольтен, похоже, намеренно подобрал такие требования, что принять его мог только совершенно не уважающий себя человек. Я присутствовал на оглашении.
— Надеюсь, я его не очень сильно поранил? — смущенно пробурчал король.— Спасибо Дженне, успела отвести удар. По-моему, нож скользнул по ребру и грудине. Немного больно, крови много, но ничуть не опасно.
Просперо помог варвару закрепить на кольчуге нагрудник с королевским львом и перепоясаться мечом (оборотни привезли из замка и вернули Конану его аметистовый клинок, выкованный гномами на Подземном Огне). Они быстро покинули шатер, хлюпая сапогами по жидкой грязи, миновали взбудораженный аквилонский лагерь и направились туда, где в серо-синих сумерках раннего утра возвышался голубой шатер Чабелы. С холма, занятого зингарской королевой, открывался гораздо лучший обзор.
В походной резиденции государыни Моря и Суши вовсю кипел небольшой военный совет, у входа, ожидая приказов, топтались аквилонские, зингарские и хауранские гвардейцы, а Конан отметил, что фургоны и повозки, принадлежащие свите Чабелы, уже выстроены у подножия холма в полевую крепость — они полностью окружали возвышенность, закрывая собой палатки. Похоже, Чабела всерьез опасалась нападения с той или иной стороны.
— Нечего бояться,— Конан сразу услышал твердый голос Эрхарда, возражавшего насупленной зингарке.— И Ольтен, и Тараск отлично знают, что мы сторона нейтральная. Просто наблюдатели.
— Они-то знают, но в бою может всякое случиться,— невыспавшаяся Чабела (на сей раз облаченная в легкий дамский доспех с сине-зеленой эмалью и золотой чеканкой) озадаченно взирала на план окрестностей замка Демсварт, разложенный на столе.— Да, ничего не скажу, моя самая крупная политическая победа обернулась провальным поражением.
— Да брось ты! — отмахнулся Конан.— Настало время думать не о победах и поражениях, а о нашей общей безопасности. Ну как, глава Совета Семи королей, передашь мне командование?
— А ты в очередной раз не наделаешь глупостей? — ехидно осведомилась Чабела, явно припоминая вчерашний инцидент с Ольтеном.— Запомни, наша задача крайне проста. Стоять, смотреть, обороняться, если нападут. Никакой самодеятельности. Конан, пообещай, что никуда не двинешься с холма, даже если по вине Даны или ксальтотуна небо упадет на землю!
— А если до ветру понадобится? — усмехнулся Конан. — Здесь же дамы!
— Ничего, мы отвернемся,— поджала губы Чабела. — И чтоб ни ногой!
Некоторое время ушло на обсуждение диспозиции — походную крепость дополнили повозками аквилонского посольства, сразу за ними укрыли несколько десятков лучников, а всех конных разместили тремя большими отрядами по сторонам от вершины холма, так, чтобы прикрывать королевские палатки с Восхода, Заката и Полудня. Если кто-то попытается атаковать Совет Семи королей и его охрану, гвардия вступает в оборонительное сражение, а достойные монархи могут либо отступить (по просьбе Чабелы этой ночью со стороны ближайшего городка к стоянке пригнали десятивесельную торговую галеру), либо действовать по своему усмотрению.
Ясмела, Тарамис, графиня Клелия и те, кто совершенно не желал погибать из-за глупой случайности, предусмотрительно разместились на галере, готовой отплыть в любой момент. Альбиорикс Бритунийский, напротив, жаждал поучаствовать в драке и полностью вооружил полторы сотни своих охранников и дворян.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});