— Значит так, приятель, — начал Максим, затем сказал что-то еще, но тише, Таня ничего больше не расслышала.
Она взглянула на Влада. Тот тоже следил за братом. О чем они говорили с Максимом, слышно не было. И Влад обратился к Тане:
— Да ты не переживай, я его отведу домой, одного не оставлю, — он опять перешел на «ты».
— А он потом не убежит снова?
— Не должен. Когда отчим выпьет, начинает Димку поучать, а тот злится, они в тот день, наверное, поругались, Димыч психанул, да и убежал, — предположил Влад. — А сегодня оне трезвые — завтра смена, оне водку пьют два раза в месяц — в аванс и получку, — с усмешкой продолжал он.
Таня грустно кивала головой.
— А вообще Димон — хороший пацан, — сказал Влад, — знаешь, как он собаку любит? И сообразительный.
— Я знаю.
Она опять посмотрела на отошедшую парочку, потому что в это время Дима выкрикнул:
— А я никого не просил, чтобы меня искали. Где хочу там и гуляю, а кому не нравится — катитесь!
— Мне лично плевать, где ты, голубь сизый, ночуешь, с кем гуляешь и что делаешь, — тоже повысил голос Максим, — но, я не могу заставить наплевать на тебя твою училку. И если из-за тебя… — Максим опять заговорил тише. Таня знала, какой ужас может наводить этот тихий вкрадчивый голос.
— Я позову их сюда, — предложила Таня Владу.
— Да пусть поговорят, для меня в его возрасте авторитетом были старшие ребята, а не мать с учителями. Я думаю, что Макс дурного не насоветует.
— Что-то я в этом сильно сомневаюсь.
— По молодости кто не совершал ошибок, но Максу подфартило. Ему во всем везет. И девушку нашел самую красивую.
— В первую очередь ему повезло с папой.
— Это точно. Мне вот так не повезло, я в СИЗО два месяца отсидел, не хочу, чтобы Димка повторил мою биографию.
Вернулись Дима и Максим.
— Ну что, Димыч, пойдем домой? — предложил старший брат.
Они попрощались и развернулись, отойдя всего на два шага, Димка нетерпеливо громким шепотом спросил у брата:
— Это Угрюмый Макс?
Что ответил Влад, они уже не слышали, потому что сами пошли в другую сторону.
— Почему угрюмый? — рассмеялась Таня.
— Потому что Веселый Ник уже есть, такой мрачный парень, поэтому мне осталось стать Угрюмым.
— Понимаю, это такой прием на контрасте, когда огромного амбала называют Малышом. А что ты сказал Диме?
— Это был мужской разговор, не для нежных женских ушей. Димка оказался пацан понятливый, хлопот у тебя с ним не должно быть.
— Ты ему угрожал?
— Маленький мой, успокойся, — снисходительно произнес Максим, — все нормально, я же сказал, что он пацан понятливый, ему угрожать не пришлось, мы просто поговорили «за жизнь».
После этого вечера Тане стало казаться, что Дима восторженно смотрит на нее в школе. Отсвет «героического образа» Угрюмого Макса падал и на нее. Еще Дима стал заниматься уроками, по крайней мере, по математике он выполнял все домашние задания, не отлынивал как прежде на дежурствах в классе. Это было отрадно, хотя такая романтизация преступного образа ей не нравилась, но как развенчать его Таня не знала, надеясь, что случай подскажет ей решение.
Она только успела переодеться, придя с работы, и хотела пообедать, когда раздался звонок в дверь. «Если это Аврора — чайку попьем», — обрадовалась Таня, открывая дверь. Когда же она увидела на пороге Проху, первым порывом было захлопнуть дверь и спрятаться в туалете, но ее словно парализовало.
— Макс здесь? — спросил Проха.
— Нет, — с облегчением ответила Таня и хотела закрыть дверь, но не тут-то было — Проха шагнул в прихожую, потеснив хозяйку. Чтобы избежать прикосновения с ним, Тане пришлось отступить.
— Я подожду, — сказал Проха.
— Зачем? — от страха сдавило горло, и голос предательски дал петуха. — Он, наверное, в институте.
— Его там нет, а он срочно должен знать, что ему назначена встреча.
— Значит он дома, — непривычно гортанным голосом сказала она.
— Дома его тоже нет. Подожду у тебя.
— Но вовсе необязательно, что после лекций он придет сюда, а не домой, — надеялась убедить его Таня.
— Возле дома его ждут. Мне скажут, если его перехватят там, — и не разуваясь, Проха прошел в комнату.
Таня осталась стоять, ее била нервная дрожь. Выплеснулись воспоминания о первой встрече с Прохой. Удушливый страх вполз в сердце. Он пришел один, а с минуту на минуту могут прийти его друзья, караулящие Макса возле дома. Она обхватила себя руками, как будто замерзла. Неожиданно она заметила, что стоит на месте, раскачиваясь. Чтобы сбросить оцепенение, на негнущихся ногах прошла на кухню — никакими силами ее нельзя было затащить в комнату, где уселся на диван Проха. На кухне уже кипела вода в чайнике. Она убрала чайник с плиты и села на стул. Неизвестно, сколько она так просидела до того, как на кухню вошел Проха.
— Дай попить, — попросил он.
Таня налила ему воды. «А что если попросить его подождать на улице», — мелькнула мысль, но она не решилась ее озвучить. Проха выпил воду и опять ушел в комнату. Таня уронила голову на руки, сложенные на столе.
Она встрепенулась, чутким ухом услышав звук ключа, вставляемого в замок. Сердце отчаянно забилось. Как она обрадовалась, — впервые за все время! — что он пришел. Она так боялась появления корешей Прохи, что была до безумия рада, услышав лязг замка. Она вышла в прихожую, там уже стоял Проха.
— Пойдем на кухню, — сказал ему Максим, — там расскажешь.
Вдвоем они прошли на кухню и закрыли за собой дверь. Таня легла на диван лицом к стене. Радость, связанная с приходом Максима, быстро испарилась. Оказывается, она привыкла быть несчастной и униженной, но, в действительности, все может быть еще хуже. Вдруг он сейчас уйдет, напоследок бросив Прохе: «Она твоя». Когда-нибудь это должно случиться, еще удивительно, что Максим столько времени с ней, насколько она поняла, девочки никогда надолго у него не задерживались. Значит, пришла пора. Надо было еще тогда перерезать вены. Нет, она бы не смогла. Таня беззвучно глотала слезы. Дверь на кухне открылась.
— Передай, что к шести я точно буду, — услышала она голос Максима.
— Ага, — в коридоре хлопнула дверь.
— Татьяна, — Максим вошел в комнату, — мне надо уходить.
Она продолжала неподвижно лежать, уткнувшись лицом в спинку дивана. Максим подошел поближе.
— Ты спишь? — осторожно спросил он.