Читать интересную книгу Мушкетер. Кто Вы, шевалье дАртаньян? - Дмитрий Яшенин

— Аналогичным, говорите? — усмехнулся Ришелье, оборвав излияния псевдогасконца. — Да нет, шевалье, отнюдь не аналогичным! — Перехватив недоумевающий взгляд собеседника, кардинал пояснил: — У меня, шевалье, были совершенно точные сведения относительно намерений господина Арамиса, а также люди, готовые… помешать ему исполнить эти намерения. С некоторыми из них вы столкнулись еще по пути в город Кале, другие должны были встретить господина Арамиса по ту сторону Ла-Манша… Почему у вас такое удивленное лицо, сударь? Уж не думаете ли вы, что у меня нет своих людей в Англии?

Д'Артаньян кивнул, демонстрируя, что именно так он и думал.

— Эк вы меня недооцениваете, господин д'Артаньян! — Ришелье укоризненно покачал головой. — Своих людей у меня нет разве что в России да еще, может быть, в Китае с Японией. А уж в Англии-то у меня их более чем достаточно!

— И эти люди… — подтолкнул его высокопреосвященство в нужном направлении д'Артаньян, несказанно довольный тем, что Россия оказалась в такой замечательной компании.

— И эти люди готовы были встретить господина Арамиса в порту Дувр, — сказал кардинал. — Мы предполагали, что своих сопровождающих он оставит во Франции, не желая афишировать перед ними конечной цели путешествия, и переправится через пролив в одиночку. С одиночкой, как вы сами понимаете, справиться гораздо проще.

Псевдогасконец согласно кивнул. С этим-то постулатом он бы не стал спорить ни за что на свете! С одиночкой справиться гораздо проще. Из этого правила тоже, разумеется, есть исключения, но они, как и положено, лишь подтверждают его.

— Выходит, если бы господин Арамис ступил на английский берег… — Снова начал он в надежде, что Ришелье опять завершит его мысль.

— То берег французский он уже вряд ли когда-нибудь увидел бы! — не обманул его ожидания кардинал, — Порты, знаете ли, это такие злачные места, там всякое случается. Никто бы и не обратил внимания на один лишний труп в мушкетерском плаще с колото-ножевой раной в спине. А если бы и обратил… — Кардинал завершил свою мысль неопределенно-равнодушным взмахом руки.

Д'Артаньян слушал его, осознавая, что такая прямота (слово «искренность» здесь, пожалуй, неприменимо) должна иметь самые серьезные последствия. Не может их не иметь, черт возьми! Ришелье неспроста говорит ему все это. Неспроста…

Ах, Арамис, Арамис! — думал он. Друг мой, и вы еще жаловались на судьбу-злодейку, забросившую на брега Туманного Альбиона меня вместо вас! Знали бы вы, что за печальная участь была уготована вам на тех брегах! Если бы не тот удар шпагой по дороге из Парижа, да не убойная микстура мэтра Гийома, лекаря из славного города Кале, да не логическое искусство нашего друга Атоса! Да, жизнь…

— Получается, меня спас мой плащ? — спросил д'Артаньян тихо, скорее про себя.

— Получается, так, — ответил Ришелье. — Мои агенты имели совершенно недвусмысленное указание относительно мушкетера, а не какого бы то ни было иного гвардейца. Потому-то вам и удалось проскользнуть мимо них целым и невредимым! И… разрушить мои планы…

— Ваше высокопреосвященство…

— Полно, шевалье! Полно! — Кардинал не дал разведчику по новой завести шарманку с извинениями. — Что было — то прошло. Я ведь уже говорил в начале нашей беседы, что люблю соперника крепкого, умного и упертого! Да, вам удалось обставить меня! Так что ж, мне вас теперь до конца жизни клясть последними словами?! Полно, шевалье! Это не мой стиль!

Д'Артаньян взвесил слова собеседника, а после все же решился и уточнил:

— А какой стиль ваш, монсеньор?

— Мой стиль — сотрудничество, д'Артаньян. Вам удалось одолеть меня? Прекрасно! Значит, вы — сильный, ловкий и умный малый! Неужели же я должен возненавидеть вас за эти столь ценимые мной качества?! Да ни за что на свете! Напротив, я хотел бы выразить вам свое восхищение и предложить покровительство! — Ришелье закончил свою речь, протянув разведчику руку поверх шахматного столика, за которым они по-прежнему сидели.

Едва дыша от волнения, псевдогасконец сделал ответное движение, почтительно коснувшись пальцев кардинала.

— Ваше высокопреосвященство, — справившись с волнением, спросил он, — предлагает мне?..

— Япредлагаю вам сменить плащ, шевалье! — подтвердил Ришелье. — Спору нет, черный плащ гвардейской роты господина Дезессара смотрится весьма недурственно и сослужил вам добрую службу в одном заморском порту, но алый плащ моей личной гвардии вызывает нынче во всем королевстве куда больше почтения. Поверьте, шевалье, игра стоит свеч! Под моим руководством вы, юноша, с вашими недюжинными задатками подниметесь к таким вершинам, о которых сейчас, может статься, и мечтать не смеете!

При этих словах кардинала лазутчик горячо возблагодарил Небесного Вседержителя за то, что проницательность его высокопреосвященства, как и все на этом свете, имеет известные пределы и господин кардинал даже в самых общих чертах не может знать, о чем мечтает шевалье д'Артаньян…

А если бы узнал, вот, пожалуй, удивился бы! Да, жизнь…

Сказать, что в эти мгновения мозги разведчика работали с тройной нагрузкой, значит не сказать ничего! Они работали с десятикратной нагрузкой, перемалывая и обрабатывая полученную информацию, выстраивая цепочки логических выводов и возможных вариантов развития событий.

Предложение Ришелье действительно ошеломляло. Ошеломляло как полной своей неожиданностью, так и грандиозной масштабностью. Д'Артаньян опасался, что лицо может выдать волнение, овладевавшее им, отразив вихрь эмоций, обуявший его душу. Хотя, с другой стороны, может, напрасно опасался? Напрасно в том смысле, что любой нормальный человек был бы ошарашен подобным предложением, прозвучавшим помимо всего прочего именно тогда, когда он, человек этот самый, ожидал скорее порицания, нежели столь захватывающего продвижения по карьерной лестнице д'Артаньян — гвардеец кардинала! Это, знаете ли, сюрреализм какой-то, господа!

Да, это была неожиданность! Такая неожиданность, что псевдогасконец ощутил приступ самой настоящей паники. По словам, по глазам, по всей манере Ришелье было ясно, что тот ожидает от него вполне однозначного и, главное, немедленного ответа. И вряд ли будет удовлетворен отговоркой, что господину д'Артаньяну, мол, требуется время на размышление. Нет, кардинал сейчас же хочет услышать от него верный ответ на свой вопрос! Вот, блин, знать бы еще, какой именно ответ в данной ситуации верный…

С одной стороны, разведчик испытывал триумф при мысли, что ему удалось не только максимально приблизиться к самой верхушке иерархии вражеского государства, но еще и получить недвусмысленное предложение войти в лагерь одного из козырных тузов этой верхушки. Для д'Артаньяна, так же как и для любого другого жителя королевства, было совершенно очевидным, что все сколько-нибудь значимые события во Франции происходят либо с ведома Ришелье, либо вообще по воле всемогущего кардинала. А посему любой намек на приготовления к войне с Россией быстрее всего можно будет почувствовать именно здесь. Но с другой стороны…

С другой стороны, у него были вполне определенные планы стать королевским мушкетером. Планы эти были одобрены высочайшим руководством еще в Москве и претворялись в жизнь в течение целого года непосредственно здесь, во Франции. Разумеется, кто бы спорил — домашние думы в дорогу не годятся! То, что представлялось ясным и бесспорным на берегах Москвы-реки, на берегах реки Сены пришлось подвергнуть серьезному переосмыслению. И все-таки напрочь отказываться от возможности присоединиться к королевской гвардии не хотелось. Как бы ни слаба была власть его величества Людовика XIII (а слаба она или нет — это еще вопрос!), королевская гвардия в любом случае сила! Имеющие постоянный доступ к монарху, вхожие во все государственные учреждения, вечно трущиеся подле первых чинов королевства в коридорах власти, гвардейцы всегда составляли особую прослойку в армейской системе любого государства. Взять, к примеру, тех же царских стрельцов. Во всей России нет, пожалуй, ни одного события, о котором они пребывали бы в неведении. И это в принципе неудивительно. При царских-то покоях обретаясь…

Нет, невзирая на все пертурбации и новые обстоятельства, заранее выработанный в Москве план напрочь отметать не стоит.

А кроме того, существовали еще и Атос с Портосом и Арамисом. Мало того, что друзья просто не поняли бы его поступка, они могли еще и весьма сильно навредить ему, выставив в глазах парижского общества предателем, перебежчиком — словом, крайне ненадежным субъектом, которому решительно не стоит доверять. Попробуй-ка поработать разведчиком с такой-то репутацией! Разузнать хоть что-нибудь! Нет, после этого можно будет сразу собирать вещи и отправляться домой, в Москву…

Хотя есть еще вариант — прямиком в каземат, на Соловецкую зону, и уже оттуда отписывать в столицу: так, мол, и так, государь-батюшка, абсолютно никакой из вашего покорного слуги спецагент получился! Полный отстой, выражаясь по-французски…