Пароход Мэтта отходил первым, и они пришли на пристань проводить его.
— Обязательно, — ухмыляясь, пообещал он. Пожимая Уину руку, он добавил: — Думаю, в итоге мы с тобой нашли просто бесценные сокровища.
— Ты прав… — Он посмотрел на Алекс. — Береги себя.
— Постараюсь, да и вы тоже. — Поднимаясь по трапу, он вдруг обернулся: — Кстати, Алекс, когда вытащишь отца из тюрьмы, передай ему, что он пропустил потрясающее приключение.
Она улыбнулась в ответ:
— Знаешь, Мэтт, у меня такое чувство, что когда-нибудь мы с ним обязательно вернемся в Техас.
— Только через мой труп, — вмешался Уин. — Пусть твой отец ищет себе другого помощника — ты будешь путешествовать только со мной.
— До свидания… — Мэтт помахал им с палубы. Он надеялся, что все у них будет хорошо. При других обстоятельствах он бы обязательно отправился в Лондон вместе с ними, но был уверен, что Уин справится и без его помощи. Кроме того, его ждала Кэтрин. Сейчас она занимала самое главное место в его жизни.
Мэтт не сводил глаз с пристани, пока Уин и Алекс совсем не исчезли из виду. Тогда он обратил свой взгляд на северо-восток, к Новому Орлеану, где его ждали любовь и новая жизнь.
Кэтрин стояла посреди площадки для игр и следила за тем, как продвигаются ремонтные работы в здании приюта. Рабочие меняли рамы. Она все еще изумлялась переменам, произошедшим после того, как мистер Маркхам обнаружил, что Лиза является его внучкой. Он был человеком слова и сразу же после ее указаний о необходимых переделках прислал своих рабочих, и результаты были налицо.
— Миссис Кэтрин! — Через площадку к ней мчались Томми и Лиза.
Ее лицо осветила улыбка, она раскинула, руки и подхватила их обоих.
— Дедушка нас снова пустил поиграть, — обрадованно сказала Лиза. Она никогда не думала, что жизнь может быть такой чудесной. Мало того, что Томми был теперь признан ее братом, у нее появилась своя комната! В доме деда ее окружала неземная любовь, и Лиза хорошела с каждым днем.
Кэтрин была тронута великодушием старика. Она боялась, что, переехав к нему, дети забудут о приюте и о ней. Но Маркхам понимал, что значил для них приют, и позволял им регулярно навещать старых знакомых. Теперь дети выглядели ухоженными и довольными и рады были поделиться своим счастьем с друзьями.
— Я так рада вас видеть. Мне очень вас не хватало, мои милые.
— Нам тоже, но дедушка такой хороший. Последние несколько недель были так насыщены для Лизы новизной, что казались длиннее всей ее предыдущей жизни.
Ее глаза светились, а щеки горели — сразу было видно, что это обожаемый ребенок.
— Что вы сегодня будете делать? — спросила Кэтрин.
— Ну, не знаю. Просто играть.
— Ладно, только ведите себя хорошо, — поддразнила она.
— Конечно, не волнуйтесь, — пообещал Томми. Они умчались, полные жизни, любви и веселья. Она увидела, как они встретили своих приятелей, и почувствовала глубокое удовлетворение. И всем этим они обязаны Мэтту.
Мэтт… Она скучала по нему. Она задумывалась: а действительно ли он вернется? С тех пор как он поцеловал ее, она все время мечтала оказаться в его объятиях. Она знала, что это безумие, ведь они так недолго были знакомы. Но разве рассудок может объяснить чувства? Сердцем она чувствовала, что ждет не напрасно, а она привыкла доверять своему сердцу.
Новый Орлеан
Мэтт с нетерпением ждал прибытия. Пароход пришвартовался в полдень, и Мэтт немедленно отправился в приют.
Когда экипаж, наконец, остановился перед приютом, он соскочил, заплатил извозчику и остановился посмотреть на здание.
Улучшения были налицо. Значит, Маркхам сдержал свое слово, обрадовался Мэтт.
Он глубоко вздохнул и поднялся по ступеням.
Неожиданно он лицом к лицу столкнулся с Томми. Мэтт широко улыбнулся, раскинул руки, и Томми без промедления кинулся ему на шею.
— Ну, надо же, вы вернулись! — «Значит, взрослые иногда все-таки держат слово», — подумал он.
— Я же обещал. Приехал, как только смог. — Мэтт легко подбросил его.
— А вы нашли сокровище? Моя подсказка помогла?
— Нашли.
— Ну и где оно? Вы привезли его с собой?
— Нет, мы решили, что лучше всего будет оставить его там, где нашли.
— Расскажите все-все! А трудно было найти?
— Я тебе обо всем расскажу, но попозже. Это очень долгая история, сначала я должен повидать миссис Кэтрин.
Мэтт опустил Томми вниз и поглядел на окна ее кабинета.
— Ага, она там. Ну и обрадуется же она! — закричал мальчик.
— Ты так думаешь?
— Я знаю.
— А что ты тут делаешь? — спросил Мэтт, неторопливо шагая по направлению к кабинету.
— Мы с Лизой пришли поиграть с другими ребятами. Дедушка нам всегда разрешает.
— Вам нравится жить у него?
— Ужасно.
Мэтт никогда не видел Томми таким счастливым, и был страшно рад тому, что все так обернулось.
— Мне многое надо с тобой обсудить, но сначала я должен увидеть миссис Кэтрин.
Они обменялись понимающими взглядами.
— Вы на ней женитесь, да? Вы должны это сделать, — вырвалось у Томми.
— Если она согласится, то я готов, и как можно скорее.
— И тогда вы останетесь здесь?
— Все зависит от миссис Кэтрин. Если она захочет, я, конечно, останусь.
— Здорово. — Томми был доволен.
— Потом увидимся, хорошо?
— Ага, а я пока скажу Лизе, что вы здесь. Мэтт постучал в дверь кабинета.
— Войдите.
Нежный звук ее голоса бальзамом пролился на его изголодавшееся по любви сердце. Он снял шляпу и вошел.
— Мэтт! Ты вернулся! — Кэтрин не знала, ни когда он вернется, ни вернется ли он вообще, но всегда молилась об этом.
Она показалась ему во сто раз прекраснее того образа, который он хранил в своей памяти, в чем он не замедлил ее заверить, крепко сжав в объятиях.
— Как я скучал по тебе, — прошептал он.
Она страстно ответила на его долгожданный поцелуи.
— Кэтрин, я люблю тебя, — просто сказал он.
— Я тоже, Мэтт, мне так тебя не хватало… Неужели ты, наконец, вернулся…
В глазах друг друга они прочли исполнение всех желаний.
— Ты пойдешь за меня, Кэтрин?
Ответом ему был бесконечно нежный поцелуй.
— Если хочешь, мы останемся здесь. Я буду помогать тебе с детьми.
— А как же твой дом, твоя жизнь в Бостоне?
— Моя жизнь, мое будущее с тобой, Кэтрин. Здесь мое место, и здесь я хочу остаться. Там, где ты, — мой дом.
— А там, где ты, — мой.
Их губы устремились друг к другу и слились в поцелуе, которым они обменялись как залогом любви и обетом верности.
Мэтт подумал о Бостоне, о жизни, которую там вел, и ему показалось, что все это происходило с другим человеком и в другом измерении. Его место было здесь. Он понял это, как только ее увидел. Он был дома.