Мое собственное отражение, мой призрак прислонил корявую клюку к бедру и достал из складки под накидкой цилиндрическую подставку с вилочкой, изящно изогнутой кверху в виде лиры. Этот таинственный предмет легонько вибрировал в руках моего призрака, издавая непонятный звук. И вроде вокруг казалось тихо, но чувствовалась какая-то низкая волна, вибрация, пронизывающая до костей.
За спиной призрака были ворота мастерской, той самой, из которой я вышел; чуть поодаль, словно проекция на белом экране тумана – покосившиеся деревенские домишки, берег реки, зеленые деревья. Призрак, удерживая в руках таинственный камертон, вглядывался в него с некоторым раздражением и тоской. Я легко узнал это выражение на лице – у меня самого оно становилось точно таким же, когда проклятая железяка попадала в руки. Но было в его взгляде что-то безнадежное, потерянное. Я смотрел и не понимал, что происходит. Мне ужасно хотелось окликнуть его, позвать, но я мучительно ощущал, что словно чужое тело с трудом поддается моим усилиям, как у муравья, попавшего в капельку меда. Я мог двигаться, но движения были вялыми, медленными. Воздух, сгустившись, будто канцелярский клей, вползал в горло шершавым холодным комком. Еще мгновение затухает финальная нота, и вот… порыв ветра сдувает наползший туман вместе с видением, представшим передо мной.
Какое странное свидание. Нелепая галлюцинация. Что могло произойти такого значительного или важного, если этот призрак явился мне из мглы? Схожу ли я с ума? Не сдюжил испытаний, свалившихся на мою голову, или, быть может, таинственный прибор заработал?! Включился и теперь готов забросить меня обратно в будущее, в то самое время, откуда я прибыл. Я не мог понять, что все это значило. Сколько бы я ни старался воздействовать на «адский камертон», он совершенно не реагировал на любые манипуляции. Он не работал, не желал возвращать меня обратно. Ведь того места, из которого я прибыл сюда, уже не существует и, что самое поразительное, возможно, не будет никогда существовать вовсе. Ведь одним только своим присутствием здесь я уже изменил ход истории. Уже внес значительные поправки в то, что должно было произойти. А сколько еще последует этих перемен! Даже когда не станет меня, через сто лет, через двести, смещенный мной вектор событий, словно взорванная железная дорога, снесет под откос все, что было известно мне.
Будущее – белый лист. Мои воспоминания о будущем – не больше чем фантазия. Его никогда не существовало, никогда не было и не будет. Теперь все изменится, станет по-другому. Как трудно понять и принять такие мысли! Ведь я существую, я помню, я знаю, как будет. Будущее этого мира скрылось в тумане, тумане времени, сквозь который отныне я буду брести вслепую, не ведая конца пути.