— Чуть не забыл! — сказал Олег и достал голофон. То, что он задумал, нужно было сделать до часа икс. Иначе потом останешься у разбитого корыта.
Открыв приложение «PROфанации», он выбрал хитро запрятанное меню «внутриигровые транзакции». Там значился его текущий фанационный счет, и была кнопочка «вывести», на которую он без сомнений нажал. Возникло окно с секциями-ползунками, похожее на установку будильника (что на «айфоне», что на «андроиде»). Олег прокрутил колесико до числа 50, а потом задумался и довел до полутора сотен. Елена, нимало не смущаясь, заглядывала в его телефон через плечо. Увидев, что он делает, она хмыкнула.
Когда же рассмотрела текущий фанационный счёт Олега, то уже не хмыкнула, а внимательно и даже с некоторым удивлением посмотрела на него.
— Выходишь из акций на бычьем тренде? — улыбнулась она. Олег улыбнулся и нажал «готово». Система поинтересовалась: «вы уверены, что хотите вывести фанации в реал по курсу 1 фанация на 30 000 многорублей? Да / Нет».
— А почему не целиком?
— Чтобы сука не догадалась. А так — просто заподозрит неладное. Среагировать, скорее всего, не успеет.
— Скорее всего?
— Риск — такое дело. Трейсер я или кто? В конце концов, мне положено выходное пособие. За долгую и верную службу.
Палец не дрогнул, когда он выбрал «да».
Раздался звон монет, и приложение посетовало, что теперь Олег Каспер-Наговицын заметно дальше от осуществления мечты. Но мужчина даже читать не стал, а просто вышел из приложения.
Празднество внизу набирало за оборотом оборот.
Обнимая Елену за талию (Леной он свою странную женщину не решался называть даже в мыслях), Олег задумчиво озирал окрестности. Как вдруг заметил в самом уголке, рядом с фуршетным столом, женщину в полуспущенном капюшоне. Она едва успела отвести взгляд, но Олег узнал соседку-мувалладку из далёкого прошлого. Ту самую, что вытащила его своими назойливыми визитами, и вечной пиццей, и вечной болтовнёй из той моральной пропасти, в которую он рухнул после падения сестры.
В горле образовался ком.
— Подожди здесь, — сказал он Елене и ссыпался по лестнице с галереи.
Внизу схватил за плечо таинственную женщину и развернул лицом к себе. Излишне, пожалуй, резко развернул. Лицо её было испуганным, но тень радости, которая тут же спряталась, не осталась для гипа незамеченной.
— Чёрт возьми, Янка, ты-то что здесь забыла?
Молодая женщина скривила такое же смуглое и живое, как и восемь лет назад лицо — только мимические морщины залегли в уголках глаз и губ. И пышная, почти негритянская грива явно побывала в парикмахерских щипцах. Она попыталась вырваться, но Олег ей такой возможности не дал.
— Ты из этих что ли? Никогда бы не подумал.
Она снова попыталась освободиться, и когда это не удалось, Яну прорвало:
— Из этих? Каких нахрен этих? Да я восемь лет носилась за тобой как собачонка. Приложение это дурацкое раздобыла. Знаешь, как? Тебе лучше не знать. Восемь лет бегала за тобой хвостом — практически на каждом задании. И хоть бы раз обратил на меня внимание!
— Но почему не подошла? Не открылась? Зачем прятаться? Мы бы объединились. Вместе ходили на дело.
— Потому что я дура. Тебе кроме твоей чёртовой сестры никто не нужен. И я очень поздно это поняла. Но знаешь что — нельзя всё время бегать за мертвецами. Пусти меня. Чёрт. Да, пусти, я говорю. Ну и хрен с тобой. Знаешь, какое желание я загадала этой проклятой программе?
И Олег понял, что знает. А Яна промолчала.
— А теперь послушай меня внимательно. Здесь находиться нельзя. Почему — не скажу. Но тебе нужно срочно уйти.
— Да пошёл ты.
— Слушай, дура. Я не шучу. Проваливай отсюда.
Она, наконец, вырвалась. Даже несмотря на шум и достаточно тихий, хоть и эмоциональный диалог, некоторые планетарии вытаращились на них.
Сверху, с галереи, смотрела Елена. Она сжимала кулаки.
Гип клокотал. Он тащил женщину в капюшоне на выход чуть ли не за шкирку, а она сопротивлялась и пыталась вырваться.
Мужская сила, впрочем, победила. Она всегда побеждает. А потом хватается за голову и не понимает, в какой именно момент произошло сокрушительное поражение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Извини. Дура-соседка. Припёрлась зачем-то. Нечего ей тут подставляться, — пробормотал вернувшийся к Елене Олег. Та уже была само спокойствие и любезность. Поэтому мужчина решился задать тот же вопрос, что пять минут назад закончился скандалом.
— Почему ты пришла?
— Соскучилась. Ладно, не только. Хочу понаблюдать за вашим гоп-сообществом в непринуждённой обстановке, — ответила Елена, — Так они лучше всего раскрываются. Движения, мимика, жесты. Манера общения. Всё это может многое сказать о том, насколько далеко зашёл человек в своём выборе. Хм. Пока что милая самодеятельность. Но потом станет реальной угрозой. Эти раздолбаи дорастут до хорошо обученной террористической сети. А я ведь «полномочный представитель будущего», не забыл?
Слышать такой аналитический спич от толком не оперившейся четырнадцатитилетней девчонки было очень странно.
— Это всего лишь одна из ячеек.
— Их не так много как ты думаешь. К тому же, за остальных скоро тоже возьмутся. Ты уверен, что сумеешь ускользнуть?
Он запечатал губы юной женщины, которая в своём времени перевалила за шестьдесят.
— А ты?
Договорить им не дали.
Раздались треск и грохот.
В проломленную фанеру заколоченных окон порхнули дымящиеся цилиндры. Они звякнули об пол — прямо среди танцующих и отдыхающих.
Люди начали кашлять и впадать в панику.
Вслед на тросах чёрными тенями влетели бойцы из группы захвата.
Тяжёлые входные двери обрушились, и к веселью присоединилось наземное пополнение, призрачное в клубах дыма.
Некоторые пытались сбежать, но явно для галочки, без энтузиазма. Людей согнали в кучу. Уронили на колени. Скрепили руки за спиной пластиковыми хомутами. Это гораздо больнее и унизительнее, чем наручниками.
— Не позволю! — надрывался без пяти минут победитель. Фантомас, — Это моё! Мой выбор, моя свобода! Не отнимете!
Он рванулся в сторону, но равнодушный пинок под рёбра живо приземлил «героя». Теперь горбатый Фантомас лежал на боку. Он не рыдал. Не крючился от боли — словно не замечал её. Его глаза выпучились, словно бы горбун смотрел на труп собственной мечты. Или на широко улыбающегося коуча.
Олег сжал Елену за талию. Газ ещё не добрался до второго этажа. К ним никто не бежал. Но девушка задрожала — может, принялись за работу гормоны юного тела. Он прошептал: «вспомни своё времесто», а потом развернул девушку к себе лицом и пережал сонную артерию — ниже того места, где она раздваивается.
Она дёрнулась, но мужчина держал крепко. Секунд через десять Гутенберг обмякла в его руках и исчезла.
Нечего ей здесь делать.
А Олег спокойно спустился по широкой лестнице прямо в гущу событий. Его почему-то никто не пытался повалить и скрутить.
Наверное, именно так происходит с каждой иудой.
Дым уже унесло сквозняком, но жалкая людская куча в центре зала стонала и вяло возмущалась. Задор из уличных экстремалов выветрился вместе с дымом.
Фантомас всё-так же смотрел в одну точку и судорожно дышал.
Часть группы захвата колдовала над планетариями, готовя как помидоры к упаковке. Двое продолжали контролировать входы-выходы. Ещё тройка бойцов рассредоточилась по помещению — будто искала наркотики, оружие и прочие вещдоки. А может, решила перекусить на халяву.
На Каспера, как на доброе привидение никто не обращал внимания.
— Чисто. Помещение под контролем, — гаркнул старший группы, осмотрелся, а потом двинулся к единственному человеку, который стоял неподвижно, скрестив руки..
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Вы Олег Каспер?
Тот подтвердил. Старший протянул ему трубку с видеовызовом. Олег отошел в сторону.
С экрана на него смотрел Порфирий. Старик нацепил на себя мясистый нос с усами и длинноволосый парик. Не настоящие, конечно, — электронные. Мода на эту чушь почему-то держалась уже лет пятнадцать — в том числе и среди людей значительных, статусных.