тебя, Николас, — холодно сказал Хэйес.
— Я думал, там её женские штучки, трусики…
— А ты нашёл там ключи от её офиса, несколько запасных поддельных паспортов и ксив, а главное — список картин, с которых ты снимал копии, и отчёт по их продажам на чёрном рынке. Рэйчел составляла этот список для отца, чтобы похвастаться ему. Она хранила сумочку у тебя на случай, если бы на её офис псевдоагентства нагрянула проверка. Но сейчас ты там можешь найти всё, что тебе нужно, что будет подтверждать для твоего дяди и полиции махинации Рэйчел. Настоятельно советую тебе последовать моей рекомендации и в пятницу лететь в Эмерк с минимумом вещей, дав себе зарок никогда больше сюда не возвращаться. Я позабочусь о том, чтобы тебя не разыскивали как соучастника Рэйчел. Ведь если ты явишься сам по себе к своему дяде и полицейским, тебе никто не поверит, что ты был ребёнком-простофилей и рисовал картины, наивно думая, что это для благотворительности.
— Ясен пень, — вздохнул Николас. — Как же это всё запуталось. Но я рад этому вызову. Он меня не пугает! Как всё странно. В голове такой туман. Нет, не туман. В голове моей палитра, которая вдохновляет!
Внезапно художник заволновался:
— А если Рэйчел приедет сейчас, с минуты на минуту? Я должен убрать сумочку на место.
— Сегодня она не приедет. У неё есть дела поважнее, — усмехнулся таинственный могущественный друг Трейпила.
— Ох. И опять я тебе верю. Почему же?! — усмехнулся художник. — Ты, часом, не ангел, посланный мне?
— Я часом демон, что желает зла, но совершает благо, — сказал Хэйес на полном серьёзе и нажал на мешочек.
Комнату-гостиную Николаса наполнил деревянный жутковатый смех.
* * *
Послушав мою историю о расследовании, агент 003 обрадовался:
— Мы будем ловить маньяка на вечеринке! Это ж круто! Я признаюсь, втайне всегда мечтал о таком задании.
— Поймать маньяка на вечеринке? Не могу быть с тобой солидарна, Ривел. Там будет куча людей, которые будут наверняка путаться под ногами и мешать нам в поимке этого маньяка.
— Брось, Клот! Это ж здорово! Мы обязательно его вычислим и поймаем. И спасём Эллен!
Пит светился оптимизмом. Вот что бывает, когда весна. И когда заводишь домашнего питомца. Такса уже вовсю ходила по всем комнатам и с лёгкостью взбегала на чердак в комнату Пита, как полноправный член семьи. Её всё-таки назвали Волкодавом. У таксы такое умное и внушительное выражение морды временами, что эта кличка ей вполне подходила. Сегодня не обошлось без нескольких минут тисканья Волкодава, а также Пит настоял, что Волкодав должен присутствовать с нами, пока мы будем репетировать. К нашему восторгу и удивлению, Волкодав запел и завыл, когда я заиграла на пианино.
— О, ему нравится эта мелодия! Но подожди, ты играешь не "Красивую Смерть".
— Да, я играю партию, под которую мы должны появиться, мелодию "Тёмного Ритуала".
— Не думал, что наш новый пёс будет представлять силы тьмы! Он настоящий вундеркинд. Ему от роду несколько месяцев, а он уже так освоился!
— Собаки — друзья человека, то есть тоже люди, — улыбнулась я.
Я очень люблю собак. Волкодавчик, поняв, что музыки больше нет, подбежал ко мне, стал обнюхивать мои ноги в поисках чего-нибудь вкусненького. Пит кинул ему сухое печенье, тот с радостью слопал.
— Будет есть такими темпами — вырастет в настоящего Волкодава, — сказала я.
— Вполне возможно! Патрик и Томми уверены, что если машину постоянно заправлять бензином, она вырастет и станет автобусом.
— Правда? Автобусом? А я думала — танком.
— Ну, танком она станет, если кормить её стероидами.
Мы немного поржали. Я открыла ноты Красивой Смерти:
— Начинаем. Слова помнишь?
— Да, разумеется.
Я заиграла первые аккорды. Пит начал петь. Сначала мы думали — будет наоборот, буду петь я, а подыгрывать мне — Пит. Но потом я обнаружила, что у моего лучшего друга детства Пита Ривела отличный голос. И я убедила его, что петь должен именно он, тем более что эта песня исполнялась вроде как от лица лирического героя-мужчины.
Сегодня у нас получилась прекрасная репетиция. Волкодав, прожевав печенье, стал нам помогать. Потом он убежал вниз, потому что почуял запах мяса с кухни.
— Почти готовый номер! Мы молодцы! — одобрительно заметил Пит. — Да, смотри, что я надену!
Пит быстро подбежал к шкафу, открыл его и достал шикарный длинный чёрный плащ, с красной подкладкой.
— Купил его в магазине театральных костюмов. Лишним не будет. Особенно на спецзаданиях, где нужно завербоваться в семейку вампиров, — пояснил он с юмором. — А на голове у меня будет вот это!
— Ох, Пит, только не говори мне, что цилиндр! — я притворно умоляюще замахала руками.
— Да нет же, не цилиндр! А такая вот шляпа, — показал он с гордостью чёрную шляпу с неширокими полями. И надел её, накинув себе на плечи плащ: — Ну, как я тебе? Я себе ещё углём усы нарисую! Уже пробовал и знаю, что мне идёт!
— Превосходная маскировка. Тебя родная мать не узнает!
— Уже не узнавала! — хохотнул друг. — Я в таком виде спускался вниз за пончиками и перепугал Эрви, который подумал, что к нам забрался граф Дракон Сажающий-На-кол. Он его боится! А Мэгги и Сюзанна теперь зовут меня Усатый Плащ.
— Превосходно! Ты — настоящее воплощение тёмных сил весны. Думаю, Пола и Джейн мы не разочаруем.
— А ты во что оденешься?
— Я оденусь в… ну… я оденусь так, что меня точно никто не узнает, — таинственно улыбнулась я.
Я решила пока не говорить Питу, что играть роль наживки буду я. Питу я рассказала лишь в общих чертах о расследовании, о маньяке, о том, что он будет, возможно, пытаться прийти на вечеринку, чтобы увидеть там Эллен. Между тем, я глубоко задумалась. Получается, что я буду весь вечер находиться в костюме Эллен? А если я выйду на сцену в костюме Эллен и заиграю — не выдам ли я себя? Тем более, что красное платье Эллен совсем не соответствует нашей концепции номера от представителей тёмных сил весны. К тому же, пока я буду играть — не смогу следить за маньяком. Тут надо хорошенько всё продумать, посоветоваться с Амандой и с нашим костюмером-стилистом Ледой Рантр. Не взять ли мне с собой два костюма? А если взять — то второй какой?
— Надо же, какая интрига, — заметил агент 003.
— Нас Аманда обо всём просветит. Мы планируем операцию сейчас. Но мы должны всё успеть. И поймать маньяка, и забацать праздник. Ром очень надеется на нас. Вот он — самый первый, кого мы