— О, Аликс, — прошептала она и полезла в сумочку за очередной салфеткой. — Не знаю, что бы мы без тебя делали.
От неожиданной похвалы Аликс смутилась.
— Ты обо всем позаботилась.
— Я не…
— Да, обо всем. — Сьюзен прикоснулась к ее руке. — Ты сохранила трезвый ум, удержала семью вместе, вам с Джорданом пришлось в короткий срок принимать важные решения.
Аликс переступила с ноги на ногу.
— Кстати, о Джордане. Пойду поищу своего мужа.
Для Аликс этот момент стал поворотным. Вот она и назвала Джордана своим мужем. Раньше это слово являлось чем-то абстрактным, безличным, описывающим роль, а не человека.
А теперь оно означало Джордана.
Муж.
Аликс никогда бы не подумала, что оно будет звучать так интимно. Интимно и в то же время громко, как клятва в любви и верности.
— Не стану тебя задерживать. — Сьюзен крепко обняла Аликс. — Надеюсь, мы станем очень хорошими друзьями, Аликс.
Аликс обняла Сьюзен в ответ.
— Так хорошо, когда у тебя есть мама, — прошептала она.
Глава 36
Колетта Блейк
После свадьбы Аликс и Джордана измученная Колетта вернулась в дом Элизабет. В тот вечер они тихо поужинали салатом из креветок. Говорили мало. С каждым днем надежда угасала. Стрелки часов едва перевалили за девять, когда Колетта извинилась и поднялась в спальню.
К своему удивлению, она заснула почти сразу, а около десяти ее вдруг разбудила Элизабет.
— Колетта! — взволнованно воскликнула она, входя в спальню и включая свет. — Кристиана нашли! Он жив!
Колетта мгновенно села в кровати и заморгала от шока и яркого света.
— Он на связи по телефону, — сказала Элизабет.
— Что, сейчас?! — закричала Колетта, думая, что происходящее, должно быть, часть какого-то чудесного сна.
— Да, да! Он хочет поговорить с тобой!
— О, слава богу, слава богу!
Откинув одеяло, Колетта выбралась из постели и побежала вниз по лестнице так быстро, что ее босые ступни скользили на ковре, покрывающем ступени. Затаив дыхание, она схватила трубку.
— Кристиан? Кристиан!
— Колетта?
Связь была настолько плохой, словно Кристиан звонил с Луны. В трубке отдавалось эхо, а голос Кристиана звучал искаженно и отдаленно.
— Да, да, это я! Ты в порядке? Где ты? — Колетта вытирала слезы облегчения и радости.
— Все хорошо, — ответил Кристиан, — жду не дождусь, когда буду дома. Я прилетаю завтра вечером. Встретишь меня? Мне столько нужно тебе сказать.
— Да, да, я приеду в аэропорт. Во сколько?
Пока Колетта судорожно искала ручку и бумагу, Кристиан назвал имя авиакомпании и номер рейса. Все записав, Колетта прочитала записанное вслух.
— Я приеду, Кристиан. Увидимся завтра… — Колетта была так взволнована, что уже сомневалась, сможет ли теперь заснуть.
— Колетта, послушай, — быстро заговорил Кристиан. — Понимаю, это как гром среди ясного неба, но мне необходимо сказать тебе нечто важное. Я не занимаюсь контрабандой. Я не мог сказать тебе раньше, иммиграционная служба отправила меня в Китай. Мы сотрудничали с китайским правительством. Я должен был войти в контакт с контрабандистами. Достать улики.
— Кристиан, расскажешь об этом потом. Самое главное, что ты жив и…
— Я не хочу, чтобы ты еще хотя бы секунду думала обо мне как о преступнике! Колетта, я…
На линии послышался шум, и Колетте хотелось взвыть от разочарования.
— Повтори, — взмолилась она, когда связь наладилась. — Было не слышно.
— Мне нужно идти. Я люблю тебя, Колетта. Я люблю тебя.
— Я тоже люблю тебя! — закричала Колетта. Связь окончательно оборвалась, но Колета продолжала держать трубку возле уха, впитывая последние слова Кристиана. Он любит ее.
Спустя несколько минут Колетта все же неохотно положила трубку и, повернувшись, увидела Элизабет наверху лестницы.
— Кристиан летит домой! — закричала она. — Он жив!
И это было самым главным. Кристиана наконец-то нашли, более того, скоро он полетит домой.
— Кристиан сказал, что он работал на иммиграционную службу…
— Я уже знаю, — перебила Элизабет.
— Ваши источники…
— Я ничего от них не добилась, — пробормотала Элизабет и покачала головой, мол, если правительство не доверяет мне свои тайны, то дела обстоят печально.
— Он жив, — повторила Колетта в ответ на слова Элизабет. — Он жив.
— Надеюсь, Кристиан понимает, через какой ад заставил нас пройти, — резко заметила Элизабет.
— Что ж, едва ли это его вина, — пробормотала Колетта. Потом улыбнулась и, будучи больше не в силах держать в себе слова Кристиана, закричала: — Он любит меня!
Элизабет раздраженно вздохнула:
— Я ведь тебе уже говорила.
— Да, но теперь Кристиан сказал мне это сам. Существенная разница.
Элизабет кивнула, и ее лицо медленно озарила улыбка. Выглядела она более чем довольной собой.
— В конце концов, международная интрига принесла свои плоды? — Элизабет подняла брови. — Подобный опыт заставит человека ценит то — или, лучше сказать, тех, — кто ждет его дома.
* * *
Через двадцать часов Колетта и Элизабет уже были в аэропорту Си-Тэк, ожидая, когда Кристиан и его отец пройдут таможенный контроль. Их самолет приземлился вовремя и, согласно мониторам, без проблем. Колетта точно знала, ведь она смотрела на экран каждую минуту.
Колетта ходила взад-вперед. Элизабет беспокойно ерзала на сиденье.
— Что можно так долго делать? — жаловалась она. — Я же пожилая женщина, а эти сиденья — настоящая пытка.
— Вы сказали, Кристиан прилетел со своим отцом, — напомнила Колетта. А ведь Эллиот и Кристиан долгие годы были в напряженных отношениях.
— Полагаю, — раздраженно ответила Элизабет. — Откуда мне знать? Я лишь полагаю, что они полетят домой одним рейсом. А если и так, они вовсе не обязательно станут разговаривать, потому что оба — упрямые болваны.
Колетта могла лишь молиться, чтобы недавние несчастья обрушили стену между отцом и сыном. Она мало знала об их отношениях, но понимала: разрыв тяготит обоих.
Понемногу… стали выходить люди. Наконец, двери открыли Эллиот Демпси и его сын, усталый, похудевший, с многодневной щетиной.
Кристиан сразу же стал искать взглядом Колетту. Она поспешила ему навстречу, и любимый мужчина широко улыбнулся, протянув к ней руки.
Колетта тут же бросилась в его объятия. Целую вечность они просто прижимались друг к другу. А потом Кристиан взял в руки лицо Колетты и поцеловал ее. Почти тут же Колетта заплакала. Чувство облегчения затмевало даже радость. Кристиан целовал ее щеки, собирая слезы, царапая щетиной кожу.