– Не буду я спрашивать. – с неохотой отозвалась Трицитиана, ставшая после смерти Саргана ворчливой и замкнутой. – И так понятно – на оружие позарились.
– Ну да, ну да, – хмыкнул Кошель в бороду. – Нужны варварам в лесу осадные баллисты, ой, как нужны. Никуда без них. Я вот, что думаю, – он поднял указательный палец, на котором поблескивал тяжелый перстень с драгоценным камнем. – Кто-то очень не хочет, чтобы Грейсван получил новенькие баллисты и для того натравил на нас косолапых. Мы специально заранее пустили слух, что орудия отправятся этим караваном, а сами отправили баллисты совершенно другим путем.
– Хитро! – оценил Аргилай, присоединяясь к разговору.
– Да откуда двенадцатилетняя девочка знает – на кой их в бой послали. – фыркнула наемница.
– Тебе сложно спросить? – обиделся гном.
– Сложно. – упрямо ответила Трица. – Наречие сложное – не поймет меня.
– Спроси, как ее зовут. – попросил Аргилай. – Это не сложно?
– Спрашивала. – буркнула наемница. – Никак не зовут. В плен попала – имя потеряла.
Потерявшая имя девочка шла рядом с кобылой арт-три, держась рукой за седло Луны. Дождь смысл почти всю синюю боевую раскраску с лица и известь с волос варварки, открыв их настоящий – ярко-рыжий цвет. Почти как у Трицы. Опухоль на веке уменьшилась, но глаз пока оставался закрыт. Трица наспех зашила рубец на брови девочки, оставленный навершием меча Аргилая, как и рану на щеке юноши, нанесенную копьем одного из Сыновей Черного Медведя. Но в обоих случаях шрамы обещали остаться надолго, как память о первом знакомстве.
– Соплей Косолапой – звать будем! – предложил третий гном, который представился именем Бипа. Бипа в отличие от остальных своих собратьев поверх одежды был облачен в кольчугу. Гном имел стрижку с выбритыми висками и гребнем, который старательно укладывал каждое утро, используя для этого мыло и грязь.
– Медвежонком. – потирая короткую бороду, предложил свой вариант Нюх.
– Какой из нее медвежонок? – Аргилай указал на варварку. – Худая, рыжая – лиса чистой воды.
– В самом деле. – согласился Бипа, осматривая девочку.
– Переведи ей, – попросил Лаи Трицу. – Может ей понравится.
Арт-три перевела. Новоиспеченная Лиса кивнула в ответ, не поднимая взгляда и не меняясь в лице.
– А это значит перевести не сложно! – насупился Кошель и недовольно засопел в бороду. – Спроси хоть, зачем детей в бой погнали. Никак не возьму в толк, кому такое самоубийство в голову пришло. Совсем, что ли мальцов не ценят.
– Бессмысленная и беспощадная атака. – поддержал гнома Лаи. – Может кто-то хочет извести племя косолапых?
Трица безразлично пожала плечами, и некоторое время беседовала с Лисой на варварском наречии. Варварка отвечала редко и коротко, не смея поднять глаза. Закончив разговор с девочкой, наемница криво ухмыльнулась и пояснила:
– Не стоит искать злой умысел там, где все можно объяснить глупостью. Дети шли вспомогательным отрядом, постреливали по повозкам из кустов. Когда заметили, что в лагере мало людей – решили стать героями и угодили в ловушку егерей.
К вечеру усталость одолела путников и Нюх, осмотрев окрестности, выбрал для ночлега скрытый за пригорком овраг. Весь овраг был засыпан мягким ковром опавшей листвы, а посредине находилась большая лужа, в которой напоили коней. Огонь разводить не рискнули, да и сухих дров не нашлось. Вокруг все было пропитано дождем, а дым даже небольшого костра мог выдать отряд.
Несмотря на то, что Огонек так и не вернулся, Марико внезапно перестала играть в молчанку и сама предложила нести ночную вахту первой. Это событие всех очень обрадовало и путники, завернувшись в шерстяные плащи и черные шкуры, расположились на наскоро нарубленном лапнике.
Все быстро уснули, кроме Аргилая. Юноша долго не спалось. Он мерз и ворочался в своей трофейной медвежьей шкуре. Мех противно вонял кровью. Еще несколько часов назад эта накидка принадлежала одному из людей племени Сыновей Черного Медведя. Сей факт не добавлял душевного спокойствия к не самым радостным воспоминаниями Лаи о его первой битве и гибели друга. Когда Аргилай наконец отправился в мир грез, то сразу увидел умирающих детей возле огромного погребального костра. И Саргана. Капитан был весел и вновь рассказывал какую-то смешную байку, не обращая внимания на стрелу, торчащую из глаза. Затем в сон явилась Лиса. Варварка лежала на земле и кулак Аргилая бил девочку, превращая молодое, симпатичное лицо в кровавую кашу. Каша хлюпала, булькала, и из нее поднимались пузыри.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Юноша вздрогнул и проснулся. Ему, все-таки, удалось немного поспать. Но, несмотря на то, что кошмар с кровавой кашей остался во сне, бульканье он все еще прекрасно слышал. Заподозрив неладное, Лаи нахмурился и выглянул из-под черной шкуры, в которую завернулся с головой.
Поначалу он увидел только красивую расписную рукоять. Кажется, это был нож Марико и почему-то он валялся в грязи. Юноша немного повернул голову на звук бульканья и увидел саму Марико. Опустив руки в грязную жижу, женщина сидела по пояс в глубокой луже. Между рук из-под воды поднимались пузыри.
– Что делаешь? – сонным шепотом с все нарастающей тревогой спросил Лаи и только затем заметил, маленькие босые ножки, торчащие из лужи. Ноги бились в конвульсиях и скребли по грязи.
Отбросив в сторону черную тяжелую шкуру, Аргилай подскочил, словно ужаленный.
– Прекрати! – вскричал юноша и, схватив Марико за талию, отбросил женщину сторону.
– Мерзавка убила Саргана! – зло, словно змея, зашипела в ответ Марико и вновь бросилась к луже.
Юноша преградил путь взбешенной женщине. Марико это не испугало. Скрюченными пальцами, сейчас больше похожими на лапы Огонька, она попыталась разодрать Аргилаю лицо и выцарапать глаза. Но весовые категории были слишком не равны, а упорные тренировки не прошли для юноши даром. Лаи скрутил противницу, опрокинул на спину и прижал к земле.
– Успокойся! – громко сказал он, пытаясь пробиться до разума Марико, затуманенного яростью.
В это время, кашляя и отплевывая грязную воду, из лужи с трудом выползла Лиса.
– Это я – Аргилай! Прекрати! – еще раз крикнул юноша, а затем ойкнул от резкой боли.
Острая коленка Марико ударила точно в пах. Женщина ужом вывернулась из ослабевшей хватки, схватила с земли нож с расписной рукоятью и опять бросилась на Лису, собираясь довершить начатое дело. Но добежать не смогла. Кулак Трицитианы встретил челюсть Марико за несколько шагов до цели.
Гномы сидели на вещах, завернувшись в свои зеленые суконные плащи, и тактично хранили молчание. Аргилай лежал в позе эмбриона на своей трофейной шкуре и тоже помалкивал. Но не из чувства такта. Просто болел низ живота. Трица тоже молчала. С мрачным видом она решительно зашивала глубокий порез на руке Лисы. Первой нарушила затянувшуюся тишину Марико.
– Неужели ты настолько тупая? – зло прошипела она, промокнула разбитые губы платком и поморщилась. – Неужели не понимаешь? Маленькая мразь убила моего мужа. У нее был колчан со стрелами. Она стреляла в Саргана, я уверена!
– Любой из косолапых мог сделать тот выстрел. – терпеливо пояснила Трица, не поворачиваясь к собеседнице и продолжая зашивать.
Марико вскочила на ноги и отбросила в сторону окровавленный платок. Наемница заметно напряглась, но не повернула головы в сторону женщины.
– Ты защищаешь врага! – визгливо вскричала Марико. – Выродки напали на нас. Эта дрянь наш враг! Отдай девку мне!
– Нет. – коротко ответила Трицитиана.
– Почему? – притопнув ножкой, горячо спросила женщина.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Я так решила. – тихо произнесла арт-три.
Глаза Марико вспыхнули яростью.
– Я поняла! – женщина крепко сжала кулаки, а затем резко выкинула правую руку вперед и указала пальцем на Трицу. – Ты убила Саргана!
– Бред. – фыркнула наемница.
– Бред. – передразнила Марико, а потом закричала, тыкая пальцем в сторону собеседницы. – Ты подошла к нему с охапкой стрел! Ты воткнула стрелу в глаз моего мужа!