А вот пришли еные и все это враз отменили? Как такое возможно? Даже если не верить в Бога, то как не верить в жизнь и в правоту своих предков? На чем же тогда держаться? Чем жить? Чему верить?
* * *
Компания. Шесть выпивших парней бредут по пляжу с бутылками. Лежит башмак. Один из них бьет по башмаку. Тот улетает в море.
Кто-то кричит: «Го-о-ол!» Дальше опять идут молча.
* * *
Худой старик, из офицеров, видимо. Пьет, заложив одну руку за спину и отведя в сторону локоть другой. («Га-а-аспада офицеры!») Приглашает танцевать молодую барышню. Она ритмично дергается в танце, он же марширует вокруг нее, то и дело поглядывая по сторонам, видят ли другие, как он весело танцует.
* * *
Пивная с грязными, опустившимися людьми под американскую музыку или под «АВВА».
Вообще, занятно, что от Запада воспринимается все только внешнее и совершенно отсутствует то, что скрывается под этим внешним: практичность, аккуратность, чистота, культура всего, что там создается.
* * *
Двое парней идут по улице за девушкой. Девушка шагает слишком быстро. Двое не хотят за ней бежать. Останавливают мальчика. Просят его передать девушке записку. На ходу пишут шариковой ручкой: «Подождите, пожалуйста».
* * *
Машины – на пароме. Но изначально хорошо бы это скрыть.
Люди разговаривают в машине, за ними движется фон. Холмы, дома, улицы. Камера чуть отъезжает – и появляется некая странность: рядом другие машины движутся с той же скоростью. Дальнейший отъезд – и мы понимаем, что все эти машины стоят на пароме.
У нас невозможно что-то сделать существенное на благо общества, так как само общество не желает, чтобы что-то делалось для его блага.
* * *
Замечательное напряжение истинности. Когда человек искренне спрашивает что-то очень простое: «Хотите ли кофе?» или еще что-либо. И сразу возникает напряжение. И гиперзаинтересованность. Упругость!
* * *
«Не в силе Бог, а в правде».
* * *
Давид-пророк: «Лучше надеяться на Бога, чем на князя, так как вообще лучше надеяться на Бога, чем на людей».
* * *
Ресторан «Русь». Ночной кошмар! Катастрофа.
Из ночи выезжающая белая тележка, которую везет черная лошадь с цыганом-возчиком. В тележке другой «цыган».
– Еще разок, – говорит он, – и будет шесть рублей.
Оркестр буйствует. Все только на иностранном языке. Потная толпа. Пьянство.
Потом ночью – посиделки на пеньках. Певицы – сестры. Одна со шпицем на коленях. Манерность, утомление. Разговоры шутейные типа: «Давай поженимся». Все с легким матерком. Наконец заговорили о луне. Сами позвали смотреть на природу.
Красивый пруд, леса… Но все это загажено, уничтожено, опошлено, продано и предано. Уходят на эту природу, чтоб совокупляться, как животные. Потом возвращаются, несут чей-то забытый пиджак. (Эта деталь, может быть, хороша для боевика или детектива. Чей-то пиджак, в кармане что-то.)
* * *
Квартира Ноля (поэт-песенник Наум Олев. – Современный комментарий автора) – с черепами, модерном и всем остальным жидовско-внешним.
* * *
Что же будет с Русской идеей? Господи!
* * *
И что ужасно – все это называется: «Русь», «Изба», «Архангельское».
Какое же яростно-бессильное чувство все это вызывает во мне! Дай, Господи, справиться с ним и направить в дело, в бой!
* * *
Человек, которого обыскивают. И камера тоже обходит его со всех сторон. Наконец точка сверху.
Он в шляпе и то, что ищут, он положил в загиб тульи. Медленный наезд сверху.
* * *
Русская идея без Бога, без Православия вообще невыносима! Тут или – или!
Говоря о том, что раньше «было по-другому», мы как бы жалуемся всем на то, что сами изменились.
* * *
Преподобный Сергий давал людям ощущение истины. Истина же всегда мужественна, всегда настраивает положительно на дело, жизнь, служение и борьбу.
Б. Зайцев* * *
Замечательная история про папу, его пятнадцатилетнего сына и девушку, которой лет 18.
Скрытое соперничество. Глупость, нелепость! – и чувственно все ужасно.
Потом появляются какие-то люди с деньгами, наглые цеховики, и девушку уводят. Мальчик начинает за нее борьбу всеми доступными ему средствами. (Может быть, потом подключает отца.)
Лето. Дачный поселок. Ночь. Мальчика сначала не принимают всерьез, потом прогоняют, потом бьют, но он все лезет и лезет. И побеждает.
* * *
Серия очень тихих картин, части по 3–4. Ответ Козакову, Эфросу, Митте и так далее. Фильмы про «делание» русское. То самое тихое «делание», без показухи. То есть все то, что так похоже на русский скромный раздольный пейзаж.
Скажем, отец и сын. Или дед и внук, которому лет 7. Что-то делают, может быть, пилят бревна, а потом колют дрова или что-то строят. Потом садятся на велосипеды и куда-то едут по проселочной дороге. Красиво, замечательно. Проехали мимо стада коров. Домик. Это баня. Отперли дверь. И подробное мытье этих двух русских людей. Взрослый парит мальчика, а потом наоборот. Мальчишеские лопатки загорелые, и белеющая попка. Вода, счастье, деловитость и раздолье. Мальчик моет взрослого, маленькими своими ладошками трет большую сильную спину, потом отец его трет, а мальчик кряхтит и крякает, как настоящий мужичок.
И ничего больше не происходит.
Пауза с чаепитием из термоса. И дорога домой при закатном солнце.
Я хочу просто напомнить, что баня, скажем, – это не то место, где жиды решают свои дела и пьют, и жрут. Баня – это замечательная награда за тихий и регулярный труд, это праздник, это соединение духа с плотью, это гармония, а не что-то другое.
И так далее – несколько фильмов.
* * *
Застолье. Человек самозабвенно балагурит и хохочет, потом видит вдруг пятно на белых джинсах, перестает ржать и начинает сосредоточенно его разглядывать.
Быть русским – это значит, если у тебя чего-то нету, не надо мучиться и лезть из кожи, чтобы оно обязательно появилось, а значит – «нету и не надо». «Нет, и х… с ним!»
* * *
Старик обедает в вокзальном ресторане. Рядом на столе – приемничек: из него во всю мощь поет Шаляпин. Потом выясняется, что старик практически глухой.
* * *
Любовная длинная сцена с разговорами, хождениями по квартире, страстной прелюдией… Она уходит в ванну после долгих общений, он, завернутый в простыню, по-хозяйски рассматривает квартиру. Входит в соседнюю комнату, там – совершенно чужие одетые люди. То ли его ждут, то ли занимаются своим делом, то ли с ними – ее муж и т. д…
Хорошо здесь то, что в результате этого перепада сразу возникает совершенно иной масштаб действия.