Усталая кобыла оскальзывалась и спотыкалась под Гэйлоном, но он безжалостно гнал ее вперед и вперед, не снижая темпа даже на опасной каменистой горной тропе.
— Стой! Кто идет?! — крикнул кто-то сверху. — Немедленно остановись!
Гэйлон продолжал безрассудно мчаться вперед, но услышал сзади еще один крик:
— Не стреляйте! Это король! Король!
Это Дэви непрошеным и незваным последовал за Гэйлоном на тропу.
Со стороны моря наползал редкий пока туман. Холодный влажный воздух остудил пылающий лоб Гэйлона, и он пришел в себя настолько, что осознал — он мчится уже по той части тропы, которая, понижаясь, выходит на равнину. Кобыла, совершенно обезумевшая от скачки, не слушалась поводьев, но Гэйлон чудом с ней справился и медленным шагом направил обратно в горы.
Герцог Госнийский поджидал его на гребне тропы, едва различимый в свете крупных звезд. Туман сгущался даже здесь. Гэйлон молча остановился рядом с юношей, прислушиваясь к тяжелому дыханию обоих лошадей. Должно, обязательно должно было быть что-то такое, что мог сделать король-маг, чтобы спасти друга, чтобы выиграть эту войну.
— Смотрите, сир, — заговорил Дэви. Его голос странно звучал в плотном тумане. — Там…
Король повернулся в ту сторону, куда указывал еле различимый в тумане силуэт руки герцога. На северо-западе в небе разливалось яркое голубое свечение. Затем из облака света вырвался яркий голубой луч, который метнулся к ним и погас.
— Что это было? — с трепетом в голосе спросил Дэви. — Падающая звезда?
Гэйлон соскочил с седла и медленно побрел по едва заметной тропе, уходящей вниз и в сторону. Хрустя башмаками по камням, он даже не обернулся посмотреть, следует ли за ним Дэви. На голом скальном обнажении он, однако, остановился. С этой высоты была хорошо видна Ксенарская равнина, на которой было огней больше, чем звезд наверху. Откуда-то налетел резкий порыв ветра, который толкнул его в грудь, но Гэйлон уже знал, что за этим последует.
Когда все успокоилось, из тени под скалой выступил хихикающий Сезран.
— Ты выбрал неплохой наблюдательный пункт, Гэйлон Рейссон. Отсюда твой враг производит внушительное впечатление, если не сказать больше.
— Убирайся отсюда, старик.
— Не дерзи мне, мальчишка. Я пришел помочь тебе завоевать весь мир.
Помнишь, ты когда-то просил меня об этом?
— У меня больше нет желания завоевывать ни этот, ни какой-либо другой мир.
— Ты передумаешь, стоит тебе только взять в руки Кингслэйер.
Гэйлон открыл было рот, чтобы возразить волшебнику, но почувствовал, как его решимость снова куда-то уходит. Он отвернулся и снова посмотрел на равнину.
— Они схватили его. Жрецы Мезона схватили Арлина.
— Того самого, которого ты оживил? Тогда, скорее всего, от тебя не понадобится другой жертвы. Завтра день летнего солнцестояния.
— Какой жертвы? — подал голос Дэви со скалы наверху. Завидев Сезрана, он остановился. — Кто это тут с вами, милорд?
— Попридержи язык, старик, — сердито предупредил Сезрана король, в котором довольный смешок мага вызвал сильное раздражение. — Возвращайся к лошадям, Дэви, и жди меня там.
Герцог продолжал спускаться, спотыкаясь всякий раз, когда под его ногой осыпались камни. Стоило ему приблизиться на расстояние нескольких шагов, как Сезран уставился на него широко раскрытыми глазами, а его Камень, свисающий с шеи на толстой золотой цепи, засиял голубым светом.
— Что это у тебя на поясе, мальчик? — спросил он и, когда Дэви из предосторожности отступил, снова повернулся к Гэйлону, криво улыбаясь: — Ты дал меч мальчишке, чтобы он носил его за тобой? Ты еще больший глупец, чем я думал, Гэйлон Рейссон. Дай-ка его мне, парень. Живо!
Дэви проворно отступил еще дальше вверх по склону, держась так, чтобы телом прикрывать от Сезрана свисающий с бедра меч.
— Стой! — приказал ему король. — Отдай меч.
— Сир!
— Делай как я сказал.
Действуя, как всегда, осторожно, Дэви отцепил меч от пояса, держа оружие исключительно за ножны. Сезран же издал радостный кудахчущий звук и схватил Кингслэйер за рукоятку. Меч вспыхнул золотисто-голубым пламенем, и Сезран взвизгнул. Кингслэйер, лязгнув, упал на камни, снова превратившись в безобразную старинную железяку.
— Я же говорил тебе, что заколдовал клинок, — мрачно усмехнулся Гэйлон — Мое могущество намного больше твоего, старик.
— Но Мезон сильнее тебя, — Сезран выпрямился, придерживая пострадавшую руку здоровой. Он был в ярости. — И все же я буду добр к тебе, Гэйлон. На рассвете враг атакует. Они запасли достаточно воды, чтобы добиться победы. Им не понадобится много времени, потому что твои воины утомлены долгим переходом и бессонной ночью. Все это мне известно, несмотря на то что жрецы хорошо охраняют свои секреты. — Сезран посмотрел на Дэви, который осторожно подобрался к мечу и снова прицепил его к поясу. — Если Арлин Д'Лелан мертв, тогда твой долг уплачен. Если же нет, то его используют против тебя, и ты все равно будешь вынужден пожертвовать им, а может быть, и кем-то еще.
— Я уйду в Сон и отправлюсь в их лагерь. Найду Арлина…
Король снова посмотрел на огни внизу.
— Давай. Сделай это. Жрецы очень надеются, что ты совершишь именно такой глупый шаг. Выслушай меня. Рыжий Король. Их магия отличается от нашей, они черпают свои силы из другого источника, но это не значит, что они слабее. Чем меньше мы знаем об их возможностях, тем они опаснее для нас.
Снова подул сильный упругий ветер, и черные полы накидки Сезрана взметнулись вверх, закрыв собой звезды.
— Ты просил моей помощи, — прогремел маг, — и я дал ее тебе, хотя лишь потому, что хотел доставить себе удовольствие. Я буду здесь завтра, чтобы видеть как ты страдаешь. Я буду здесь и увижу, как ты уничтожишь все, что любишь и ценишь! И в конце концов, когда Кингслэйер доберется до тебя самого, я приду и возьму то, что принадлежит мне по праву!
— Ты не получишь ничего… — резко возразил король, но Сезрана уже не было на скале. — Ты не сможешь им воспользоваться! — прокричал молодой король в пустое темное небо.
Дэви скрючившись сидел под скалой, страшный меч лежал поперек, прижатый к его телу согнутыми коленями. Почувствовав на себе взгляд Гэйлона, Дэви поднял голову:
— О какой жертве он говорил, милорд?
— Это не твоя забота, — проворчал Гэйлон, обходя герцога. Начав карабкаться вверх по тропе, он обернулся: — Поспешим. Если война начнется на рассвете, мы должны быть готовы.
Когда пиршество наконец закончилось, огни погасли, а гости — разошлись, Арлин сделал еще одну, более серьезную попытку освободиться. Задача перед ним стояла невыполнимая. Ему удалось нащупать узлы веревки, однако поскольку осязание изменило ему, нечего было и думать развязать их. Сколько он не дергал их, он не мог понять, ослабли они или нет. К тому же пальцы его стали скользкими, и Арлин твердил себе, что это пот, хотя знал что это не так. То была кровь, хотя боли он не чувствовал. Наконец он ослабел и сдался, оставив свои безнадежные попытки. И снова сон овладел им.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});