Читать интересную книгу Кто посеял ветер - Heлe Нойхаус

— Мотороллер Марка украли, — сказала госпожа Тейссен. — И мой брат ничего не имел против того, чтобы он ездил на его машине.

Несколько секунд стояла полная тишина.

— Ваш брат? — в изумлении переспросила Пия. — Рольф Гроссман был вашим братом?

Госпожа Тейссен нерешительно кивнула, видимо осознав, что ее слова могут не понравиться мужу.

— Где вы находились сегодня утром, господин Тейссен?

— Дома, — ответил тот. — Потом провел несколько часов в офисе и около трех часов назад опять вернулся домой.

— Спасибо. — Пия кивнула головой. — На этом закончим. Приятного вечера.

— Вы меня совершенно не интересуете, господин Теодоракис, — усталым голосом произнес профессор Дирк Айзенхут. Он сидел на стуле рядом с кроватью Яниса. — Вы мне абсолютно безразличны. Но я боюсь, что вы не понимаете, насколько важно для меня разыскать Аннику Зоммерфельд.

Янис в ужасе смотрел на него. Его сердце бешено колотилось, словно хотело выпрыгнуть из груди. Он скосил глаза на сигнальное устройство вызова медсестры, но оно находилось слишком далеко, чтобы он мог быстро до него дотянуться.

— Вы упомянули ее имя и, я уверен, знаете, где она находится. — Айзенхут провел ладонями по лицу и волосам и тяжело вздохнул. — Я не хочу никакого шума и поэтому спрашиваю вас еще раз, совершенно спокойно: где Анника? Какое вы к ней имеете отношение?

К кровати подошел второй мужчина. Темные очки на его лице отсутствовали, но Янис был уверен, что это один из тех типов, которые утром калечили его.

В палате повисла тишина. Из-за закрытой двери доносились приглушенные звуки голосов и смеха. Если он позовет на помощь, наверняка кто-нибудь заглянет. Но что это даст? Он не имел возможности убежать и спрятаться. Айзенхут со своими костоломами найдут его. Дело приняло очень серьезный оборот.

— Послушайте, господин Теодоракис, — сказал Айзенхут после паузы. — Я цивилизованный человек и ненавижу насилие. И поэтому делаю вам предложение. Я помогу вам, если вы поможете мне.

Он говорил так тихо, что Янис с трудом разбирал его слова.

— Из-за осуществляемой вами активной деятельности, направленной против создания парка ветрогенераторов, ваш бывший шеф не очень хорошо отзывается о вас. В настоящее время его юридический отдел готовит против вас судебный иск за разглашение тайны и нарушение статьи о молчании после расторжения трудового договора. Кроме того, Тейссен еще собирается подать против вас иск за клевету и распускание порочащих слухов. Независимо от того, чем все это кончится, ваше имя останется запятнанным и вас наверняка уволят. В банках трепетно относятся к репутации своих служащих. Но Тейссен мне кое-чем обязан. Я могу уговорить его не подавать эти иски. С другой стороны, я могу позаботиться о том, чтобы вы потеряли работу и никогда ее больше не нашли, ибо у меня имеются связи со многими очень влиятельными людьми. Я предлагаю вам сделку: вы расскажете мне то, что меня интересует, и за это больше никогда меня не увидите.

Янис судорожно сглотнул. Угроза была недвусмысленной. У него не оставалось выбора.

Солнце скрылось за кронами деревьев. В палате стало темно, но это, казалось, не мешало ни Айзенхуту, ни его спутнику.

— Ника появилась у нас несколько месяцев назад, — заговорил Янис, запинаясь и шепелявя из отсутствия зубов. — Она с детства дружит с моей подругой. По ее словам, она переутомилась на работе и поэтому уволилась.

Он рассказал все, что знал о Нике. Ему было совершенно безразлично, что теперь из-за него ей угрожает опасность. Неожиданно в его душе поднялась волна ярости в отношении ее. Разве не она виновата в том, что он сейчас лежит здесь? Почему она нашла себе убежище именно у них? Его не интересовало, с какой целью ее разыскивал Айзенхут. Если рассказать всю правду о Нике, его оставят в покое, и он сможет жить дальше без страха.

— Я думаю, она спряталась у Боденштайна, — заключил Янис свой рассказ, будучи совершенно измотанным. — Она сбежала среди ночи, не воспользовавшись ни автомобилем, ни велосипедом. Пешком, через лес, это полчаса пути. Да, я уверен, что она скрывается в усадьбе Боденштайна, полицейского. Я недавно видел их вместе.

— Они не имеют ни малейшего представления о том, где их сын, — сказала Пия с усмешкой, садясь в автомобиль. — Говорю тебе, он наверняка имеет какое-то отношение к взлому и смерти Гроссмана.

— Как мы могли упустить из вида, что Гроссман приходится Тейссену шурином? — сказал Кем.

— Собственно говоря, это не имеет никакого значения. — Пия пристегнула ремень безопасности и завела двигатель. — Или, по-твоему, имеет?

Кто-то постучал в окно, и Пия вздрогнула от неожиданности. Узнав дочь Тейссенов, она опустила стекло.

— Можно мне сесть к вам? — спросила сестра Марка и настороженно огляделась. — Отец ни в коем случае не должен видеть нас вместе.

— Да, конечно, — ответила удивленная Пия. — Садитесь.

Девушка открыла заднюю дверцу и плюхнулась на сиденье.

— Кстати, меня зовут Сара, — представилась она и глубоко вздохнула. — Я хочу вам кое-что сказать по поводу Марка. Позавчера вечером он совсем сбрендил. Сел за письменный стол и бился об него головой, пока у него все лицо не покрылось кровью. Наверное, с ним что-то произошло. После того случая он вообще ведет себя очень странно.

— Какого случая?

— Ну, там, в интернате… — Сара Тейссен многозначительно подняла брови. — Он совершенно изменился.

— Так что же случилось в интернате? — осведомилась Пия.

— В течение двух лет он подвергался сексуальным домогательствам со стороны преподавателя. Родители тогда ужасно переживали. Они об этом никогда не говорили, но я все знаю, поскольку прочитала письма из полиции и от психолога.

Пия и Кем переглянулись.

— Как давно это было? Сколько лет было тогда вашему брату?

— Два года назад. Когда все всплыло, ему было четырнадцать.

— Как он себя вел? Ничего вам об этом не рассказывал?

— Нет. — Сара покачала головой. — Никогда. Он замкнулся, полностью ушел в себя. У него не было друзей, все свое время он проводил за компьютером. Маме пришлось регулярно возить его к психологу, но там из него невозможно было слово вытянуть. В конце концов она махнула на него рукой. Полгода назад должен был состояться суд над доктором Шюттом. Он занимался этим не только с моим братом, свинья…

Ее лицо исказила гримаса отвращения.

— Трусливый господин доктор повесился в камере. Об этом даже по телевизору показывали, и Марк все узнал. В тот день он просто сбесился. Схватил отцовскую клюшку для гольфа, выбежал из дома и разбил десять автомобилей. После этого лег посреди Франкфуртерштрассе и стал ждать полицию. Ему назначили какое-то количество часов общественно-полезных работ, и он начал помогать этой Рики в приюте для животных. Марк очень привязался к ней и ее другу, и все вроде бы шло хорошо. До самого последнего времени, когда он опять начал играть в эти компьютерные игры. Часами.

— Какие игры?

— «Counter-Strike», «Soldier of Fortune», «Roque Spear» и тому подобные[35]. — Она откинула в сторону прядь волос. — Родители не знают, что с ним происходит и что с ним делать. К тому же у них собственные проблемы.

— Марк посещает школу? — спросил Кем.

— Бо́льшую часть занятий прогуливает. Преподаватели постоянно звонят, но все бесполезно.

— Где он может быть сейчас?

— У Рики. Сто процентов. — Она помолчала. — Вы сейчас сказали родителям, что Рики и ее друг могли настроить его против отца. Я тоже так думаю. Не хочу сказать, что Марк ненавидит родителей, но, в определенном смысле, он близок к этому.

— Почему, собственно, Марк вообще оказался в интернате? Ведь здесь в окрестностях много хороших школ, — поинтересовалась Пия.

— Наши родители были очень заняты. — Сара пожала плечами. — Это началось, когда отец стал строить парки ветрогенераторов. Нам с сестрой удалось настоять на том, чтобы нас не отправляли в интернат, а у Марка не было никаких шансов. Ему пришлось подчиниться. Они пообещали забирать его домой каждые выходные, но делали это нечасто. У них всегда находились более важные дела, нежели возиться с нами.

Пия попыталась представить юношу, которого видела мельком сегодня утром. Черты его лица она вспомнить не могла, ей запомнилось лишь выражение отчаяния. По всей вероятности, он решил, что Фридерике Францен мертва. Только сейчас она поняла, какой страх он должен был испытывать в этот момент. Госпожа Францен, похоже, была единственным человеком в его жизни, относившимся к нему доброжелательно.

— Спасибо, Сара. — Кем улыбнулся. — Для нас это чрезвычайно интересная информация. Я дам вам свою визитную карточку и попрошу вас позвонить, если вы что-нибудь вспомните и если Марк появится дома.