Он прибывал по расписанию — механические гонцы летели вперед, чтобы возвестить об этом Вармстед. Он идет, совсем немного осталось. Спешит, везет в город товары, которых уже заждались, и новости, по которым соскучились еще больше. А еще гостей, конечно: тех, кто ехал повидаться с близкими, и новые лица, и тех, кого торопили неотложные дела.
Среди последних — конвой для сопровождения того, кто больше не был особо опасным преступником, но и свободным никогда не станет. Будто нарочно, чтобы ему и всем об этом напомнить. Ведь могли бы на следующей станции встретить, куда он денется из вагона, без остановок несущегося через километры дикой земли.
Поэтому встречать поезд мы не пошли. Слишком много чести. Дожидались тюремщиков в нашей гостиной, в компании Йенса и Райли. Все молчали, да и что тут скажешь. Попрощаться бы заранее, не под надзором, но слишком это было тяжело. Я и так с огромным трудом сохраняла спокойствие.
Правда, когда в дверь постучали, не выдержала и вскочила как подорванная, нервно сцепив пальцы. Тео мотнул головой и жестом велел сесть. Лицо его стало безразличным и неподвижным, будто маска. Все они сидели, замерев, с каменными лицами.
Дверь не скрипнула — разве бы Тео допустил неполадки в своем доме. Не послышался звук шагов. Никто не окликнул хозяев. О том, что кто-то вошел, возвестил лишь сквозняк и необъяснимое ощущение, что целостность замкнутого пространства нарушена.
Вместо военных, полицейских или других ребят в форме, которых я ожидала увидеть, на пороге возник человек вполне мирного вида. Даже элегантный: темно-серое пальто нараспашку, костюм на пару тонов светлее, по последней моде, с узкими брюками, о стрелки на которых порезаться можно. В руке он держал шляпу. Его идеально начищенные ботинки сияли, ни одной пылинки, словно на землю вовсе не наступал.
Перевел взгляд с дивана, где сидели наши друзья, на меня, потом на Тео. Скупо улыбнулся — всего на секунду, не размыкая губ. Его гладко выбритое лицо оставалось при этом деловито-сосредоточенным.
— Рад видеть вас в добром здравии, господин Дамиан, — произнес он поставленным, чистым голосом и слегка поклонился. — Жаль, что при не самых радостных обстоятельствах, но смею заверить: перспективы весьма неплохи. Главное, вы наконец решились покинуть эту дыру. Не пригласите ли присесть? Я, честно признаться, немного устал с дороги.
— Мое имя Тадеуш Гаспар, вам, должно быть, сообщили. Проходите, Норберт. Чувствуйте себя как дома… Хотя что это я. Полагаю, это вы сейчас хозяин, а я — поднадзорное лицо. Выполняйте свою работу. Не стесняйтесь, — ответил Тео холодно. И не подумав встать, чтобы поприветствовать странного гостя.
— Для меня вы навсегда Дамиан Теодор Мертенс, один из величайших магов современности, — возразил тот, все еще не решаясь войти. — Позвольте обращаться к вам как подобает хотя бы сейчас, учитель.
68
— У нас не так много времени, отправляемся завтра утром. Поговорим?
Незваный гость расселся на диване, где до него сидели Йенс и Райли. Посередине, ухитрившись, несмотря на свою худобу и не слишком высокий рост, весь его занять. Положил руку на спинку, ногу на ногу закинул — как у себя дома, действительно.
— Есть о чем? — переспросил Тео.
— Разве не о чем? Вы возвращаетесь в столицу после долгой опалы, вернули силы и, надеюсь, вернетесь к работе. Неужели не интересны подробности? Не желаете хотя бы полюбопытствовать, почему именно я вызвался вас сопровождать?
Я украдкой его разглядывала. Мужчина как мужчина, на вид постарше Тео, но ненамного. Темно-русые чуть вьющиеся волосы лежат нарочито небрежно. Резковатые, хищные черты лица — острый подбородок, впалые щеки, нос тонкий и с небольшой горбинкой. Колючий взгляд серых глаз. И совершенно неподходящий к внешности голос: мелодичный, юный даже, из тех, какими прекрасных принцев в мультфильмах озвучивают.
— Не в моем положении выбирать, придется соглашаться на то, что предложат. Что касается вас… Скажите, раз хочется.
— Я бы рассказал, скольких усилий стоило провернуть все в кратчайшие сроки. Скольких уловок. Сколько связей пришлось задействовать, но… Вы все одно не оцените, да и не ради одобрения мы проделали все это, — вздохнув, произнес Норберт. — Просто чтобы вы знали: у вас остались союзники. Ваши умения уникальны, а опыт бесценен. К сожалению, вам не позволено работать под своим именем, формально будете лишь наемным служащим низшего звена, но это лишь пока. Такие дела быстро не делаются.
— Попробую угадать: работать я буду от вашего имени? — сказал Тео, и собеседник пожал плечами. — Впрочем, это не имеет значения. Так даже проще.
Норберт сузил глаза и некоторое время разглядывал Тео. Тот оставался бесстрастным. Сидел и молча ждал, продолжит ли посетитель разговор или попрощается. Судя по всему, ему это было безразлично.
— Мне искренне жаль, что с вами так обошлись, — проговорил наконец гость. — Ничего. Все как-нибудь устроится. Дамиан Мертенс еще вернется… Видели бы вы, какой прелестный дом удалось нанять! Вам наверняка понравится, госпожа… Гаспар.
— Анастасия, — поправила я. Никак не привыкну, что это теперь моя фамилия.
— Очень приятно, Анастасия. Так вот, старый особняк, просторный, светлый, ухоженный, с собственным садом. Розы будете выращивать. Вы ведь раньше бывали в столице? Нет? Там есть на что посмотреть, уверяю.
— Оставьте в покое мою жену, Норберт, — перебил Тео. — Не нужно ее посвящать в наши дела, это лишнее.
— Я так не считаю. Посвятите, уж будьте любезны. Для начала хотелось бы узнать, кто вы. И какие у вас отношения с моим мужем.
— Прекрасные, — заверил Норберт.
— Деловые. Были когда-то, — мрачно процедил Тео. — А вообще… Норберт Мейер мой бывший ученик. В настоящее время, полагаю, занимает неплохое местечко в столичных университетах. Вас до сих пор курируют военные или обложили запретами и оставили наконец в покое?
— Берите выше, — улыбнулся гость. — Тайная полиция, специальный отдел. Мы никому не подчиняемся, кроме министра внутренней безопасности и короля. А я действительно добился кое-какого местечка. Того, которое должно было быть вашим, сложись все иначе.
Как я поняла, это что-то вроде местного ФСБ, подразделение, продолжающее запрещенные эксперименты в засекреченных лабораториях. И Норберт его возглавляет. Должно быть, неимоверно счастлив заполучить бывшего наставника в свое полное распоряжение. Я еще не знала, радоваться ли по этому поводу или огорчаться. С одной стороны, вроде не чужие. С другой — судя по реакции Тео, вовсе не друзья.
— Вы тоже опыты над людьми проводите? Изменяете сознание и все такое? — спросила я, а он усмехнулся в ответ.
— Что вы, это ведь незаконно. Мы занимаемся… скажем так, пропагандой. Борьбой с вражеской идеологией и неблагонамеренным влиянием. О нравственном здоровье общества печемся, если так яснее.
— Мой коллега не слишком интересуется человеком как личностью, предпочитает исследовать толпу. Как там? Народные массы, коллективный разум… — пояснил Тео. — Насколько я могу судить, вы продолжаете работать в этой сфере.
В памяти сами собой всплыли строки из протокола по делу Дамиана Мертенса. Лицо мертвой женщины с фотографии, окровавленное, с безумной улыбкой фанатички. Вот так маги его специальности интересуются человеком как личностью. Страшно представить, что они делают с коллективным разумом.
— Должно быть, это… Что-то необычное, — пролепетала я единственное, на что хватило вежливости.
Норберт кивнул с милой, немного смущенной улыбкой. Прямо скромный гений на службе человечеству.
— По мнению наставника, не слишком тонкая работа. Принято считать, что толпа груба и примитивна, но это не в полной мере так. — Он ненадолго задумался, словно одно только воспоминание о толпах доставляло удовольствие. — Вы знакомы с термином мурмурация?
— Вроде что-то такое слышала, но не помню, — соврала, надеясь, что термин не из тех, которые здесь знает каждый школьник, а мой магический встроенный переводчик не нашел аналогичного слова на нашем языке.